Напряжение - Владимир Ильин

— Она сказала, где он? — Произнес князь внезапно пересохшим горлом.

Тягостное волнение пронизывало его, кружило надеждой и заставляло вслушиваться в гудящую тишину комнаты, чтобы не пропустить желанный ответ. Странное дело — единственный человек, кто мог так играть с его эмоциями, был одиннадцати лет от роду, да еще родной дочерью. Нигде и никогда князь не был просителем, однако же… сподобился, к пятому десятку лет.

Полгода назад юная леди, завершая рисунок с тигром в раскраске, на вопрос тренера — куда полетим в следующий раз, буднично уведомила, что больше никуда летать не надо. Она и без того месяц, как брата нашла…

Амир тогда растерял всяческое восточное хладнокровие и несвязным воплем вытащил друга из Москвы. Срочный рейс, паника, звон ящиков с шампанским, возбужденный хор голосов аналитиков в 'обруче'… И вот два великовозрастных дурня стоят перед серьезной девочкой и третий раз переспрашивают — 'почему нет?', выслушивая совершенно детское 'потому что'.

Кто знал, что тяжелая миссия по обузданию пророческого дара может так завершится? Ну, кроме пророчицы, разумеется.

Все видели встречу, слезы и радость, восторг и успех, стараясь не думать, что делать с новоявленным принцем — куда важнее был 'рабочий' оракул. А девочка видела, что будет 'после' и 'наказала' отца, отказавшись говорить, где находится брат. Наказала за будущее, не за прошлое.

Первая попытка надавить завершилась полным отказом сотрудничать. То есть — непробиваемым детским 'не — а', против которого не было приема. Потому что первому, кто предложил силовой метод, поджег волосы Амир.

В общем, теперь у клана был оракул огромного потенциала и силы, который показывал язык и закрывал ушки ладошками.

В ту ночь многие умудрились нажраться шампанским так, что под утро даже фигура казначея, гордо декламирующего вирши стоя на столе, никого не удивляла. Потому что за окном, в воздухе над лесом, огромный электрический дракон пытался поймать огненного за хвост. Потом тушили лес, сажали новый и много думали.

В итоге решили изменить начальный сценарий с отправкой 'найденыша' в хорошую семью за океан. Однако…

— Нет, — грустно улыбнулся Амир и процитировал свою воспитанницу. — 'Папа все еще наказан'.

— Вся в мать, — возмутился мужчина, принявшись расхаживать по пространству сильно уменьшившейся комнатушки. — Никакого почтения и дисциплины! В ее возрасте я…!

— Запер папу в сокровищнице, — громко кашлянул в кулак Амир.

— Это не я разбил вазу!

— Верно, это был я. — Кивнул, веселясь, его друг. — За что мое тебе спасибо.

— И я ее склеил обратно! — Возмущенно всплеснул руками глава огромного княжества.

— Твое мастерство непревзойденно, — цокнул восхищенно Амир. — Из клея ПВА и усердия сотворить такой шедевр.

— Зачем было наливать в нее воду, а? — Не слушая, продолжал возмущаться мужчина.

— Воду — в вазу! Темные люди! — Сочувственно покачали в ответ головой.

— Ей три тысячи лет! А они суют в нее цветы!

— Ай — яй — яй.

— Амир, — резко остановился мужчина, моментально обуздав яркие воспоминания детства (еще бы, разрушенная сокровищница…да и с кем ему вспоминать?). — Если не сын, то какая причина?

— Бумаги по союзу с Тенишевыми, помнишь такие?

— Пропали? — Не понимая, озвучил предположение князь. — Она их спрятала и не отдает? Я же сказал, не таскать к Ксюше важные документы!

— Бумаги на месте, — успокоил его друг, сохраняя серьезное выражение лица. — Но запрет твой все‑таки нарушили. Елизар Сергеевич решил проявить инициативу и заглянул к девочке поговорить о долге и чести рода.

— Результаты? — Выдохнули в ответ, растирая лицо ладонями. Таким тоном не говорят добрые вести.

— Палата номер два, под капельницей. Инсульт, но успели вовремя, так что прогноз положительный.

— Что она ему сказала? — Отвернулся князь к окну, заложив руки за спину.

— Правду, — Амир тоже развернулся, разглядывая ровную линию леса на горизонте. — Молодая жена изменяет, единственный сын сидит на наркотиках.

— Кто проглядел?

— Разбираемся, — пожали плечами за его спиной.

— Почему не было доклада?

— Елизар все затормозил, у него есть право отчитываться по результату. — Амир заметил удивление излишней прыткостью инсультника в глазах своего главы и поспешно добавил, поясняя. — Ты не думай, он крепкий, он прямо там и не подумал свалиться. Я запись камеры смотрел — он даже спасибо сказал, встал и вышел. Потом организовал ликвидацию жены и сына, проконтролировал, написал отчет и лег умирать. Но мы не дали.

— Сына‑то зачем?

— Дрянь изменяла геном. Потомство нежизнеспособно.

— Скотство, — комнату тряхнуло волной гнева.

— По поставщикам дряни уже работаем. Жди высочайших отповедей и требований прекратить убийства честных торговцев.

— Как высоко покровители? — Заинтересовался князь.

— Как я узнаю, а? Шесть часов прошло! — Деланно возмутился друг, но после короткой паузы добавил. — Деньги ведут в банки купеческой сотни. Кто с них кормится, подсказать? К ним и жаловаться побегут.

— Сделай так, чтобы жаловаться было некому. — Криво улыбнулся его названный брат. — Потом почистишь дилеров на нашей земле, вдумчиво, до второго колена.

— На нашей земле их не было. Москва его убила.

— Тогда… А сейчас защиту снимем, пусть у аналитиков башка трещит, как проворонили и что дальше делать. Бездельники!

— К дочери сходи, — напомнил Амир. — Поговори про правду.

— Хорошо, — вздохнул князь. — Ксюшка, что же ты с нами делаешь…

— Прошу, бумаги тоже возьми, — указал он на стопку безликих синих папок, уместившихся до поры в углу, на стульчике. — Елизару приятно будет.

— Сам почему не поговорил, а? — Подхватил на руки кипу и прижал рукой к боку.

— Поговорю, завтра, на тренировке.

— А сегодня что?

— А сегодня нет занятий. А на женскую половину мне нельзя, — с показной строгостью ответствовал Амир.

— Рассказывай мне, кто к Тамаре каждую ночь шастает?

Стены и пол вновь загудели, снимая защиту.

— Я через окно! — Возмутились в ответ.

— Так и залез бы к Ксюхе через окно.

— Через окно — только к любимой. Традиции.

— Ну — ну. Когда ж ты уже на свадьбу позовешь, охальник? — Хмыкнул князь, выходя в коридор.

Скорбь и злость исчезли с его лица, перелившись в плотный поток информации, тут же скользнувший по защищенному спутниковому каналу.

— Вот уговорю перейти в мою веру…

— Скорее она тебя уговорит.

— Каждый день воюем, — с показной скорбью вздохнул друг.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});