Коридор - Сергей Каледин

- Игорь только что мать похоронил,- добавил Ромка.

- Господи, бедный мальчик! - Липа всплеснула руками.- И что же теперь делать? Ромочка, что нам те-тгерь делать?.. И Лева ничего не знает!.. Давайте я позвоню ему.

- Погоди, бабуль, успеется. Лучше чайку попьем. А может, на уголок сбегать по такому случаю?

- Да я захватил,- Игорь достал из "дипломата" бутылку коньяка.

Ромка присвистнул:

- Богато живешь, братан!

- Действительно, ведь он тебе брат,- задумчиво произнесла Липа, разглаживая ладонью сморщившуюся клеенку на столе.- Никак не могу свыкнуться с этой мыслью.

- А чего с ней свыкаться-то? - усмехнулся Ромка.- Ты погляди на нас. Даже ногти одинаковые.- Он взял Игоря за руку и показал Липе две кисти свою и его.

- Одинаковые... Да... И глаза похожи, и волосы... Вот только нос у тебя Анечкин... Но это будет такой удар для Люси!..

- Брось, бабуль! Какой еще удар! Она отца терпеть не может!

- Не знаю, не знаю... Постой, Рома, но ведь если он тебе брат, значит, он мне внук?

- Ну, не совсем... Отец-то тебе зять. Притом бывший.

- Нет, ты что-то путаешь, Рома,- строго сказала Липа.- Раз тебе - брат, значит, мне - внук... Но я же не отразила его в завещании!..

- Переживет,- засмеялся Ромка.- Бабуль, ты с нами выпьешь за знакомство? Сосуды расширишь, давление уберешь. Давай!

- Ну, налей... Хватит, хватит... Но как же все-таки?..

- Бабуль, а чего ты вроде как недовольна? Новый родственник! Братан! Ништяк! Ништяк, Игорь?

- Ништяк,- неуверенно произнес старший лейтенант.

Липа отхлебнула коньячку, и видно было, что новый "внук", несмотря на то что он - результат измены зятя, ей нравится. И действительно, похожи с Ромкой.

- А ты к отцу вообще не ходи, понял? - Ромка положил руку Игорю на погон.- Не ходи. Чего тебе?.. Начнет нудить: почему, зачем, откуда?.. Да на кой он тебе! Брат - вот он! - Ромка хлопнул себя по груди.- Бабушка - вот она! Бабуль! Поцелуй его, а!

14. МАРЬЯ

На двери в пластмассовом пакетике висела карточка "Шукурова К. А.". Второй кармашек был пустой. | Ромка постучал, никто не ответил. Он постучал сильнее.

Потом осторожно приоткрыл дверь.

Посередине стоял круглый старомодный стол, покрытый зеленой скатертью с черным инвентарным номером на свесившемся углу. По обе стороны окна кровати напротив друг друга, две тумбочки, два будильника, два шкафа - всего по два. Стульев, правда, три, один в углу с дыркой, под ним на низкой табуреточке горшок.

Правая половина комнаты была обжитая: на тумбочке прислоненная к вазе фотография толстой девочки в старинной резной рамке. Над кроватью коврик с оленем.

В комнате никого не было. Игорь поставил торт на стол.

- Голяк на базе,- покачал головой Ромка и тут заметил в необжитом углу вплотную к шкафу маленький диванчик, наполовину заслоненный спинкой стула. На диванчике - толстую старуху. Старуха была в валенках, несмотря на май месяц. Старуха спала.

- Она? - шепотом спросил Игорь.

- Не-е, другая... Которая на двери.

Ромка подошел вплотную к диванчику, чтобы выяснить, где вновь поступившая Сокова Мария Михайловна. Тронул старуху за плечо, та что-то пробормотала.

- Извините, не скажете, где Сокова Мария Михайловна?..

Старуха зашевелилась, выкарабкиваясь из сна; Ромка наклонился поближе и на сером отекшем лице заметил две волосатые бородавки: над губой и на подбородке.

- Игорь! - Ромка повернулся к брату и потыкал пальцем в воздухе над головой старухи.- Вроде она... Тетя Маруся!..

Старуха чуть дернулась, бормотнула что-то, приоткрыла один глаз, затем другой...

- Жоржик! - пророкотала она глухим басом. И заплакала, по-прежнему не меняя сонного на боку положения.

Ромка смотрел на двоюродную бабку, на ее неузнаваемое лицо, на мокрые от слез дряблые щеки и шмыгал носом.

Марья плакала, не шевелясь, не отирая слез, и они тоненькими ручейками текли по обеим щекам на подушку.

- Давай вставай! - сморгнув слезы, бодрым голосом сказал Ромка.

Марья протянула вперед короткие, тяжелые, как у Липы, руки: - Тащи!

- Ну, как добралась? - спросил Ромка, когда старуха села.

- Живая,-прокряхтела Марья.-А это кто?

- Это Игорь. Помнишь, Липа тебе про него писала.

- Понятно,- сдержанно произнесла Марья.

- Мне вчера позвонили на работу, что тебя привезли, Игорь как раз на сессию приехал... Вот...

Марья спустила на пол растопыренные негнущиеся ноги в черных с белым клеймом валенках.

- Совсем села... Жоржик, очки подай. Ой, что это я тебя все Жоржиком? Ромочка! Ну-ка вон туда отойдите: взгляну... Похожи. Только у него задница поменьше будет, а у тебя совсем как у Левки. Ну, да не в заднице дело. Липочка-то чего же не приехала? На такси - так я денег дам.

- Забыла? Я ж тебе писал: умерла бабушка.

- О-ой, Липочка! - снова заплакала Марья.- Сестренка моя дорогая!.. Забыла, дура старая... Жду, думаю, приедет...

- Я тебе фотографию привез, похороны, как просила... На гляди. Плакать будешь, не дам!

- Плачь не плачь, теперь уж что?.. Вот она, моя милая! Худенькая-то какая стала.

Липа и правда стала последнее время щуплень-кая. "Изболелась-то как",профессионально-сочувственно сказала Ромке в морге женщина, одевающая покойников. А она и не болела совсем - просто усохла.

Марья приложила карточку к губам, поцеловала несколько раз.

- А что же это - одни мужики? - Она недовольно взглянула на Ромку.- А Людмила, Татьяна где?

- Бабушка их не хотела.

- А соседи?

-- Да ты знаешь, холодно было, тетя Марусь. Они потом помянуть пришли.

- Помянуть... Это они любят!.. А этот здоровый? С усами? - она ткнула пальцем в Вовку Синяка.

- Товарищ мой школьный. Липа его любила.

-- А это кто? Ром, кто это?

- Сереня Круглов. Тоже товарищ мой. Из Уланского.

- Ну, ладно. Похоронили, значит. На тумбочку положи.- Марья вздохнула.- Стул берите!-И протянула руку Игорю: - Сокова Мария Михайловна.

- Старший лейтенант Веревкин. Игорь Львович.

- Лейтенант? - сморщившись, повторила Марья.- Мало. Небось вино пьешь: вот и не выслужился. Жоржик тоже вино любит,- кивнула на Ромку.

- Игорь через год капитана получит,- вступился Ромка.

- Ну, тогда ладно... Игорь Львович. А Лев тебе, значит, свою фамилию не дал?.. Ну и черт с ним! Ладно. Чай будем пить. Ну-ка там вон, кнопочку красненькую... Жми, жми, сейчас придут.

По коридору зашлепали быстрые шаги, и на пороге появилась толстая пожилая нянечка.

- Вот так,- довольно сказала Марья,- заслужила. Стульчик дай, голубушка, целый, без дырки, гости у меня... Внуки...

- А чайничек поставить? - понятливо закивала та.- Плита у нас в конце, в коридоре.

- Жоржик, сходи посмотри, где там...- приказала Марья.

Когда Ромка вернулся, Марья беседовала с новым внуком, сохраняя на лице выражение повышенной суровости.

- Левку ко мне не возить! Слышишь, Роман? Выгоню! За аморальное поведение.

- Я, пожалуй, покурю,- Игорь решительно направился к двери.

- Довольна? - с укоризной спросил Ромка Марью, когда дверь за Игорем закрылась,- Он-то при чем? Хороший парень, скромный, доброжелательный... На отца зла не держит. А мог бы: всю жизнь на Дедовом Поле...

- Прав,- бросила Марья.- Левка - кобелина, а парень ни при чем. Зови его, как покурит. Игорь вошел робко, не по-офицерски. Марья задумчиво посмотрела на него:

- Ордена мелом чисти.

- Да это не ордена, это...- начал было объяснять Игорь, дотрагиваясь до значков на мундире, но Ромка замахал на него рукой.- Мелом? Хорошо.

В комнату вошла нянечка со стулом.

- Нам без стука разрешают,- пояснила она Ром* ке.- Недослышивают они часто.

- Мы с вами теперь часто будем видеться,-сказал Ромка.

- А вы что же, навещать намереваетесь?

- А как же?

- Всяко бывает. Иной раз: сдали - и поминай как звали... За городом все-таки, ездить далеко...

- Чего вы там шепчетесь? - рявкнула Марья.- Ты, голубушка, стул поставь и иди себе, нужно станет - позову. Уходи, не мешай, отвлекаешь.- Марья снова повернулась к Игорю: - Чего я говорила-то, не помнишь?

Игорь пожал плечами.

- А-а! - Марья стукнула себя кулаком по лбу:- В партии с какого года?

- В армии вступил...

- На фронте?

- Дак... Я же...

-- Не был? Жалко... Люблю, когда мужик повоевал. У меня вот на войне брата убило, Ромочку... В честь него и этого вот дурня назвали...

- Меня -имеется в виду,-пояснил Ромка, разрезая торт.

- Кого ж еще... К столу давайте! - Марья подняла руки в стороны, как пингвин крылышки.-Волоките. От торта Марья наотрез отказалась:

- Я сладкое к старости - не-ет... Я лучше баранку. Вон, в тумбочке...

Ромка полез в нижний ящик тумбочки, чихнул.

- Простудился, деточка моя!.. Надо это... капелек... Мы сейчас сестру... Красную нажми! Красную!..

- Не надо, Игорь! Это ж пыль.

- Пыль? - недоверчиво спросила Марья.- Ну, пыль так пыль... Черт с ней. Тогда другое. У меня на книжке тысяча сто рублей скопилось. Возьмешь. Я доверенность дам. Положишь на себя. Люське не говори - отнимет. Привозить мне ничего не надо, все дают, разве по мелочи только... Не пропей. Трать сообразно. Штиблеты себе на осень купи, кофту плотную... Ему,- она кивнула на Игоря,- если чего надо.