Звёздная бирема «Аквила». Мятеж - Олег Мелехов

Даже без нейро-поля Квинт чувствовал холодную ярость Ливии. Отчетливо и ясно, как и свои горечь и стыд.

- Есть планетоид в полутора миллионах миль справа по курсу, — доложил астрогатор. — Но, наварх…

- Проложить курс. Инженерный, статус двигателей?

Прежде чем снова заняться преследователями, префект запросил сведения о положении дел в центуриях.

— Показатели витальности?

К нему через нейро-сеть и внешние каналы устремились доклады от подразделений. Среди легионеров были раненые, некоторые тяжело. Усилиями Квинта Марция медотсек в кои-то веки был загружен срочной работой.

— Левый основной отказал. Но у нас еще есть ускорители, наварх. Уровень давления в реакторе падает.

— Отключить основные двигатели. Приготовиться заглушить реактор. Лево на борт. Статус нейро-сети?

- Нейро-сеть нестабильна, наварх.

Квинт ощущал повреждение, как человек — онемение в перетянутой жгутом конечности. «Аквила», словно живое существо, изнемогала от ран, медленно впадая в состояние синкопа.

- Перехожу на ручное, — Ливия сдернула со лба обруч. — Плавтий, расстояние до планетоида?

- 900 тысяч миль, наварх. Нас собьют при попытке сесть.

Вообще-то, Квинт начинал учиться командованию как раз в режиме ручного управления кораблем. Так даже проще. Он и без нейро-сети знал каждую оружейную единицу «Аквилы», чтобы отдавать команды и комбинировать системы защиты-нападения в боевой обстановке.

— Инженерный, заглушить реактор. Перейти на резервное питание. Приготовиться выпустить плазму по моей команде. Квинт Марций, мне нужна детонация одной из твоих бесценных торпед на расстоянии не более 300 миль от нашей кормы. Прямо сейчас.

Идея Ливии была проста и незамысловата, как и любая классическая уловка. Детонация торпеды на таком расстоянии на сенсорах выглядит как взрыв топливных систем. Ослепить сенсоры противника и улизнуть под шумок. Главное, самим не подорваться.

- Всю энергию на кормовые щиты. Будем садиться, малышка, — она привычно погладила подлокотник кресла. — Рулевой, передать управление на мою консоль.

— Торпеда ушла.

— Инженерный, выпустить плазму! Ухожу с орбиты… сейчас! Всем отсекам — приготовиться к удару!

Маленькое, но очень горячее солнце вспыхнуло за кормой стремительно рыскнувшей вниз «Аквилы», а сразу за тем раненую бирему настигла волна частиц. Но свои торпеды тем и хороши, что под них можно заранее смодулировать свои же щиты.

— Отчет!

— Щиты держатся. Структурная целостность корпуса 72 процента.

— Ускорители стоп. Энергию на маневровые. Заходим на посадку. Плавтий?!

— Есть ровный участок в 2500 милях по курсу. Закладываю координаты.

— Высота 90 миль. Скорость 15 тысяч миль. Отчет?

— Контроль среды — штатно! Инерционные гасители готовы. 50 миль до места посадки!

— На экран! А, уже вижу. Инерционные гасители включены. Выпускаю посадочные подпорки. Посадочные подпорки зафискированы. Маневровые на реверс… Приготовиться к столкновению! — Ливия стиснула подлокотники кресла и примерзла взглядом к экрану.

Подобно фениксу среди призрачно-синего пламени, рвущегося из сопел маневровых двигателей, «Аквила» плавно опускалась на поверхность планеты. Впервые с момента своего рождения.

— Контакт! Прекратить подачу энергии на двигатели. Продуть маневровые. Господа, поздравляю вас с удовлетворительной посадкой, — наварх встала и тут же конвульсивно вцепилась в спинку кресла. Ливию повело в сторону, она скрипнула зубами и села обратно. — Так. Отключить все системы, кроме жизнеобеспечения. Использовать только резервные батареи. Лично распылю того, кто хотя бы чихом нас демаскирует!

— Может быть, кофе, наварх? — Плавтий всегда знал, как подольститься к начальству. Иначе зачем бы ему таскать с собой термос?

— Не помешает, — кивнула Ливия. — Хм… благодарю.

Она на несколько мгновений замерла над чашкой, вдыхая ароматный пар, а потом встряхнулась и снова принялась командовать:

— Отчет о раненых. Отчет о повреждениях. Не прекращать сканирование! Не факт, что наша уловка их обманула! Фабриция! — она вызвала инженерный. — Мне все равно, как ты это сделаешь, но мне нужны мои двигатели. Ясно? Фульвий! То же относится и к тебе. Неважно, как, но найди мне способ связаться с базой.

— Но…

— Хоть сигнальные костры разжигай! — нетерпеливо прикрикнула наварх. — Инженерный! К вам тоже относится. Раз уж мы пока никуда не полетим, задействовать в ремонте всех, способных держать отвертку. Выполнять.

Она повернулась к префекту и окинула его испытующим взглядом. А потом кивнула сама себе, принимая решение:

— Квинт Марций, мостик твой. Как только закончишь со своей частью веселья, прошу ко мне в каюту. Надо поговорить.

***

«Потерпи еще чуть-чуть, я с тобой», — думал Квинт Марций, страдая от отчаянного желания спасти самое дорогое во Вселенной создание. Кровоизлияние в мозг он счел бы самой малой расплатой за содеянное. Словом, до момента посадки префект в полной мере «наслаждался» самобичеванием. Затем здравый смысл и необходимость заняться делом все-таки взяли вверх.

«Сука ты, Квинт Марций! — с чувством сказал префект сам себе. — Теперь для полноты ощущений вставь в задницу сигнальную ракету и подожги. „Аквиле“ это очень поможет, разумеется».

— Торвенторам боевых постов не покидать! Сканирование продолжать. Центурии, отчет о потерях!

— Невосполнимые потери — семнадцать человек, — доложили ему. — Шестеро в критическом. Помещены в стазис-камеры.

— Раненые?

— Двадцать один.

Подразумевалось, что те, кто остался при конечностях, не истекает кровью и в состоянии держать оружие, в список раненых не попадает.

— Об изменениях докладывать.

«Итого: четверть личного состава принесено в жертву личным амбициям. В сухом остатке — поврежденная бирема и прохлопанное парфийское вторжение. Неплохой такой задел для обвинительного приговора», — самокритично решил префект.

Военный трибунал, исключение имени Квинт из рода Марциев и распыление преступника в виде удобрения над морковными грядками где-нибудь на Конваллисе-Девять — самое меньшее, на что он рассчитывал. Не говоря уж о последствиях предстоящего объяснения с Ливией Терцией. И еще неизвестно, что позорнее — трибунал или беседа с навархом.

В последний раз проваливший испытание по риторике Квинт Марций с такой же неохотой плелся в кабинет декана учебной части. И примерно с той же скоростью, всеми силами оттягивая неприятный момент.

В незапертую по случаю отключения электрики дверь пришлось деликатно постучать, прежде чем сунуть нос:

— Позволишь?

Ливия в ожидании визита префекта распаковала старинный, но очень выручавший еще во время учебы, приборчик — портативный нагреватель, и теперь искала, во что бы налить воду, чтобы сварить кофе по древней технологии — вручную. Никакой синтетики, настоящие зерна, обжаренные и перемолотые, а затем бережно упакованные. Фунт этого лакомства стоил… лучше не вспоминать, сколько он стоил. Но сейчас настал именно тот момент, мгновение истины и час срывания покровов с тайных помыслов. Эстет в душе Аквилины требовал жертв во имя создания нужной атмосферы, а Ливия привыкла потакать своему внутреннему эстету.

— Входи, — приглашающе махнула рукой наварх, не прекращая поисков. — Ага! Нашла! — и торжественно продемонстрировала металлическую емкость, подозрительно похожую на миску. — Запасная поилка Фиделиса. Так и знала, что пригодится. Присаживайся, Квинт Марций. Так… и как же я раньше включала эту штуку?

Она водрузила наполненную водой миску на панель нагревателя и в сомнениях почесала бровь: — Надеюсь, не взорвется. На сегодня хватит разрушений, как ты считаешь?

Префект завороженно уставился на примитивный прибор и емкость, в которой Ливия собиралась готовить кофе. И вовсе не потому, что никогда прежде не видел таких древних… э… приспособлений. Но — кофе? Кофе Квинту Марцию? И спросить, не ушибла ли, случаем, наварх свой драгоценный мозг об поврежденную нейро-сеть «Аквилы», было как-то неприлично.

— В твоих руках сегодня надежнее будет, — заметил он, невзирая на царящую в душе уверенность — в кофе уже подсыпана смертельная отрава, чтобы на десерт торжествующая Ливия могла насладиться долгой агонией поверженного врага.

— О! — ухмыльнулась наварх. — Если бы ты видел, как мы жарили колбаски на плазмопроводе и клепали самогонный аппарат из старого инжектора и хвостовика импульсной мины, ты бы не был столь уверен.

Она замолчала, внимательно следя, чтобы напиток не перелился через край «кофейника»:

- Ага! Подставляем чашки. Угощайся, Квинт Марций.

Нежданная гостеприимность Ливии сшибала с ног почище курсантского самогона. Отчего вдруг такая милость к падшим?