Том 1. Авиация превращений - Даниил Хармс

3 января 1938

«Красиво это, очень мило…»

Красиво это, очень мило:Отнять у женщины часыИ подарить на память мыло,Духи, цыгарки и усы.

13 марта 1938

«Меня закинули под стул…»

Меня засунули под стул,но был я слаб и глуп.Холодный ветер в щели дули попадал мне в зуб.

Мне было так лежать нескладно,я был и глуп и слаб.Но атмосфера так прохладнакогда бы не была б,

я на полу б лежал беззвучно,раскинувши тулуп.Но так лежать безумно скучно:я слишком слаб и глуп.

23 апреля 1938

«Да что же это в самом деле?..»

Да что же это в самом деле?..Такая вялость в теле,Мучительно ежесекундно чувствовать своё бессилиеСтихи совсем не сочиняются.И каждый день мои порокиС утра нахально начинаются.Нет, жили иначе пророки!Морщины изрезали мои руки.Я целый день по комнате брожу от скуки.Во мне не стало силы волиЯ начал пухнуть от душевной боли.Оставте меня сознания мухи!

9 мая 1938

Смерть дикого воина

  Часы стучат,  Часы стучат,Летит над миром пыль.  В городах поют,  В городах поют,В пустынях звенит песок.  Поперек реки  Поперек рекиЛетит копье свистя.  Дикарь упал,  Дикарь упалИ спит, амулетом блестя.  Как легкий пар,  Как легкий пар,Летит его душа.  И в солнце-шар,  И в солнце-шарВонзается, косами шурша.  Четыреста воинов,  Четыреста воинов,Мигая, небу грозят.  Супруга убитого,  Супруга убитогоК реке на коленях ползет.  Супруга убитого,  Супруга убитогоОтламывает камня кусок.  И прячет убитого,  И прячет убитогоПод ломаный камень, в песок.  Четыреста воинов,  Четыреста воиновЧетыреста суток молчат.  Четыреста суток,  Четыреста сутокНад мертвым часы не стучат.

27 июня 1938

«Ума своего недостойный внук…»

Ума своего недостойный внукДавно окруженный порокамиКлючом отопри вдохновенья сундук,Упомянутый в стари пророками.Только где этот ключ:В небесах между тучьИли в море под хладными волнами?Или в чёрных горах,Или в тёмных дарах

28 июня 1930

«И вдруг из пола вылезает страшный дух…»

И вдруг из пола вылезает страшный духИ, указав на нас коленом, «Который, — говорит — из двух?»Тогда Хлипатский подбегает к нерастворенному окнуИ хочет прыгнуть вниз на камни, но я кричу: «Не прыгайте — всплакну!»

<28 июня 1938>

«Гремит вина фиал…»

Гремит вина фиал,Упав из рук нетвёрдых.Умолкло всё вокругВ смущенье мы встаёмПоникнув головой,умолкнул председательИ гости, замолчав,не смотрят на негоГремит вина фиал,на доски брошенный рукойГустая влага плещет в полТогда со скрипом председательВстаёт из кресла. Перед нами,Главу седую преклонив,Он говорит: «Разбита чашаЗастольной дружбы многих лет наша»

29 июня 1938 года

«От свиста ненавистных пчёл…»

От свиста ненавистных пчелЯ лечь в коробку предпочелНо так лежать без всякого делаНе в силах молодое телоЗакрылся фартуком,А в уши сунул пробкиЛежу задумчив и суровА в это время, около моей коробкиГулял с красавицей Антон Перов«Да, — говорит Перов красавице, — вот эта местностьВполне пригодна для гуляющих вдвоем.Отсюда видно всю окрестностьИ речки быстрой водоём».«Да, — говорит красавица, — прекрасная прогулка,Но только для чего здесь эта глупая шкатулка?»Перов, не зная что ответить, сказал: «О чем ведете речь?Я не могу того заметить, но предлагаю тут прилечь».

29 августа 1938 г.

«Журчит ручей, а по берегам…»

Журчит ручей, а по берегамПо берегамПо берегамПо берегам того ручьяРазбойники спят на песке.

Опасно плыть вдоль по ручью,Вдоль по ручью,Вдоль по ручью,Вдоль ручью на прохладной волнеДевице плыть молодой.

Приснятся разбойникам жаркие сны,Жаркие сны,Жаркие сны,Коварные сны про весёлый ручей,С девицей в прохладной воде.

Спасайся девица! Плыви в камыши,Плыви в камыши,Плыви в камыши,Плыви в камыши,

18 августа 1938

Сладострастный древоруб

Когда вдали сверкнули пилы,И прозвенели топоры —Мне все подруги стали милы,И я влюблён в них с той поры.

Подруги, милые подруги,Приятно трогать вас рукой.Вы так нежны! Вы так упруги!Одна прекраснее другой!

Приятно трогать ваши груди,Скользить губами вдоль ноги…О помогите люди люди!О Боже, Боже помоги!

24 августа 1938

«Синее Божество!..»

Синее Божество!Да наступит мое торжество!Ваше Благородие,пошли мне небывалое плодородие!Пожалей меня неудачного верзилу,пошли мне огромную поэтическую силу!Гибну я, — тако

<1938?>

1939

«Я долго думал об орлах…»

Я долго думал об орлахи понял многое:орлы летают в облаках,летают никого не трогая.Я понял, что живут орлы на скалах и в горахи дружат с водяными духами.Я долго думал об орлах,но спутал, кажется, их с мухами.

15 марта 1939

Неизвестных годов

«В ночной пустынной тишине…»

В ночной пустынной тишинеВдоль клумб и гряд в большом садуБрабантов шёл к моей женеДрожа от страсти на ходу.

Он даже снял воротничокИ расстегнул слегка жилетИ весь дрожал как старичокХотя он был в расцвете лет.

Переводы

М.Д. Омайс. «Пришёл конец. Угасла сила…»

Пришёл конец. Угасла силаМеня зовёт к себе могила.И жизни вдруг потерян след.

Всё тише тише сердце бьётся,Как туча смерть ко мне несётсяИ гаснет в небе солнца свет.

Я вижу смерть. Мне жить нельзяЗемля прощай! Прощай земля!

<1937>

Неизвестный автор. «Как страшно тают наши силы…»

Как страшно тают наши силы,как страшно тают наши силы,но Боже слышит наши просьбы,но Боже слышит наши просьбы,и вдруг нисходит Боже,и вдруг нисходит Боже к нам.

Как страшно тают наши силы,как страшно!как страшно!как страшно тают наши силы,но Боже слышит наши просьбы,но Боже слышит наши просьбы,и вдруг нисходит Боже,и вдруг нисходит Боже к нам.

<1937–1938?>

Драматические произведения

Комедия города Петербурга (часть II)

Пётр

Я помню день. Нева шумела в морепустая, легкая, небрежная Невакогда пришел и взглядом опрокинув тучувеликий царь, подумал в полдень тусклыйи мысль нежная стянув на лбу морщинупорхая над Невой над берегом порхаялетела в небо реяла над скучным лесомтревожила далекий парус в чудном море.Тогда я город выстроил на Финском побережьисказал столица будет тут. И вмигдремучий лес был до корня острижени шумные кареты часто били в окна хижин.

Николай II