Пищевая цепочка - Виктор Ночкин

Глава 19

Утром Чардаш, как и обещал, сумел встать на ноги. Он едва ковылял, по-прежнему опираясь на чужое плечо. Ему помогали по очереди Мистер, Будда и Толик — Животное шел первым, он был незаменим, а Серж ни разу не предложил помощи. Просить его никто не решился, да и не хотелось никому. Больно надо нарываться на грубость. На ходу Серж несколько раз ковырялся в ПДА — Толик предположил, что пижон обменивается посланиями с кем-то на большой земле. Чем дальше, тем более кислой делалась физиономия фраера. Должно быть, что-то происходит… что-то нехорошее, стрёмное.

После полудня бригада вышла к холмам. Тут же дружно подали голос интегрированные в ПДА дозиметры — начислен опасный район.

— Здесь передохнем? — предложил Саня. — Часок перекур, а потом — рывок. Потому что придется быстро шагать не то рентгенов нахватаемся, если напрямик. Или обходные пути между холмами нащупывать, где уровень радиации пониже, но тогда и к ночи можем не выйти на ту сторону,

— Нужно поспешить, — неохотно буркнул Серж. — У шефа неприятности. — Потом пижон оглядел недовольные лица спутников и кивнул: — Ладно, передохнем. Чардаш, поди сюда.

Увечный бандит проковылял к Сержу и тяжело опустился на траву рядом. Больную ногу он осторожно вытянул и морщился при каждом движении. Толик, как обычно, пристроился возле Будды.

— Как думаешь, что теперь будет?

Толстяк подумал и неуверенно протянул:

— Ничего хорошего. Сейчас пройдем холмы, к ночи будем на старой базе. Что там теперь?

— Да ничего там… — Толика удивил вопрос студента. — Пустое место, что ж еще? Скажи лучше, как тебе Серж? Сам велел задержаться на поляне, чтобы пижонские снимки сделать, из-за него Чардаш хромает. А теперь, оказывается, спешить надо.

— Надо спешить, — кивнул Будда. — Тем, кто увлечен сансарой, всегда надо спешить. Теперь жди, совсем паршиво будет. Серж озвереет, его пахан торопит, что-то случилось. Переменилась ситуация, теперь не до фотографий.

— Угу. — Толик не знал, что ответить, и на всякий случай кивнул, чтобы поддержать разговор. Ему хотелось обругать Сержа, излить неприязнь и досаду, но толстяк заговорил о другом:

— Когда мы Бузяка пришили, пахан Сержа сделал так, что у Слепого и Мони почтовые ящики прикрылись. Не понимаешь? Ну, им мейлы не поступали. Значит, эти двое про Бузяка не знают, можно им фальшивые мейлы от его имени слать. Гляди, Серж комп покойника крутит. Может, пароль уже нашел.

— Это к чему такое нужно?

— Ну, скажем, отправить мейл: «Моня, я здесь, приходи». Вроде Серж Чардашу о похожем раскладе толковал…, а может, я не так расслышал. Однако теперь, похоже, у Сержева шефа доступа к почтовому серверу не будет. Поэтому и надо спешить.

Тем временем Серж толковал о чем-то с Чардашем и в самом деле тыкал увечному в нос чужой комп. Потом Чардаш поглядел на Толика и махнул рукой:

— Эй, Толян, поди-ка сюда.

Толик поднялся и неохотно подошел.

— Слушай, Толян, — подчеркнуто дружелюбно заговорил Чардаш. — Ты парень молодой, знаешь, как сейчас пацаны ботают. Составь такой мейл, вроде как от имени Бузяка другому сталкеру — типа, я нашел кое-что, один не вытащу, приходи помочь, только никому не говори, чтоб тихо было. Вот что-то в таком плане. Подумай, пока будем в холмах шагать.

— Можно с Буддой посоветоваться? Он пацан грамотный, в университете учился, а я-то и не знаю, как у мужиков между собой принято…

Бандит молча взглянул на Сержа, тот кивнул.

— Ладно, потолкуй с Буддой, — перевел Чардаш молчаливое позволение Сержа в членораздельную речь. Толик кивнул и возвратился к Будде.

— Ну ты даешь!

— Что именно?

— А то, что базар случился именно о том, что ты мне сейчас… — И Толик пересказал просьбу Чардаша. А вернее — приказ Сержа.

— Ладно, — толстяк важно кивнул, — придумаю. Но я тебе точно говорю, мы теперь слишком много знаем — о мейлах этих, о непростом пахане Сержа. С тебя-то взятки гладки, а мне, едва закончим дельце, придется на затылке глаза выращивать. Во многом знании есть много печали, как сказал Экклезиаст.

— Это ты чего? — не понял Толик. Потом проследил взгляд приятеля — тот пялился на Сержа, а пижон глядел на толстяка. Вроде бы ничего — смотрят двое пацанов друг на друга, но Толик неожиданно ощутил странное напряжение, повисшее над поляной. Постепенно и смысл фразы насчет глаз на затылке стал до Толика доходить. Сержу не нравится, что Будда видит его насквозь. А если Сержу кто-то не нравится, он не задумываясь может и убить — если не считает помеху ровней себе. Будду он точно не считает ровней, полагает, что место толстяка в самом низу… этой, как ее? Пищевой цепочки! Да, тут одними глазами на затылке не обойтись…

После получасового перекура бригада двинулась в холмы. Сперва Саня вел извилистым маршрутом, бандиты петляли, обходя бугры. Время от времени Животное останавливался, задирал голову и принюхивался — в эти минуты он особенно соответствовал кличке. Потом вглядывался в показания ПДА, махал рукой — и увлекал спутников новым маршрутом. Чем выше становились ржавые глинистые откосы справа и слева, тем чаще и громче стрекотали дозиметры и злее бурчал Мистер: «Факин радиэйшн…» Чардаш упорно отказывался от помощи и ковылял позади. Когда Саня замирал, принюхиваясь к одному ему ведомым приметам, хромой бандит догонял группу. Толик предположил, что это Серж запретил Чардашу жаловаться и принимать подмогу. После часа блуждания в холмах Серж догнал Саню, ухватил за плечо и рывком развернул к себе:

— Ну, долго нам еще здесь нуклиды хавать?

— Так я ж дорогу выбираю, — забубнил Животное, — чтоб полегче, чтоб ниже уровень. Через холмы не веду, там сквозит шибче, долинки выбираю…

— Я спрашиваю: сколько? Час? Два? Три?

— К полуночи из холмов выйдем. — Саня знал, что ответ Сержу не понравится, и попытался вывернуться, но фраер держал крепко.

— К полуночи? Я сказал, нам нужно торопиться. Обстоятельства изменились, понял? Веди напрямик, хорош вилять, как сучка!

— Ладно, но просквозит же… и потом… — Животное обернулся, указывая глазами на Чардаша, который уже совсем изнемог и едва ковылял.

— Дальше идем напрямик, — отчетливо произнес Серж. — И живо.

Животное кивнул, потер плечо, оглянулся напоследок и развернулся. Теперь он повел через пологий холм, счетчики тут же издали протестующие трели — «сквозняк», как мародеры именовали на своем жаргоне радиацию, здесь и впрямь оказался будь здоров! Саня перешел на рысь, чтобы поскорее уйти со сквозняка. Чардаш сразу отстал, но Серж снова стал понукать Саню — мол, хромой после догонит, направление ему известно.

Толик шагал вместе со всеми — когда переваливали очередной холм, как и прочие, ускорял шаг, спешил преодолеть зараженный участок, в лощинах шел медленнее, переводил дух между бросками. На холмах стали попадаться аномалии — как обычно, они возникали там, где уровень радиации выше. Так что пришлось удвоить осторожность. Чардаш остался далеко позади. Скрипач сперва поглядывал на ПДА — как там, плетется ли за бригадой одинокий сигнал? С каждым разом белая точка, обозначающая бандита, оказывалась все дальше и дальше, смещалась к обрезу экрана… После того как перевалили через холм, сигнал Чардаша исчез с монитора. Толик сказал об этом Будде, тот пыхтел и откашливался — темп, взятый по приказу Сержа, давался ему тяжело.

— Отсекай… привязанности, — бросил толстяк. — Зона все видит, а тебе… не обязательно… Не видишь — и хрен с ним.

У Толика не было сил возмутиться равнодушием приятеля. К исходу второго часа все обессилели. Саня стал жаловаться Сержу, что надо бы сделать привал и полечиться — просквозило всех. Фраер хотел было сделать внушение и гнать бригаду дальше по холмам, но Мистер притопал и встал рядом с Животным. Дезертир не сказал ни слова, но глянул так угрюмо, что даже Серж понял: нужно соглашаться.

— Ладно, — махнул он рукой, — только много не пейте.

— Ага, ага, — как обычно, засуетился Саня. — Сейчас вот еще одну горку минуем, там долина подходящая. Там встанем.

Следующая ложбина в самом деле была пошире прочих, и дозиметр угомонился — отщелкивал уровень радиации медленно, будто с ленцой. Саня достал бутылку, подумал с полминуты — и вытянул вторую. Мистер открыл банку тушенки.

Водка была отвратительного качества, к тому же нагрелась за день, и честно говоря, с устатку пить совсем не хотелось. Толик бы лучше прилег, вытянул ноги…, но Будда сказал, что лекарство принять нужно обязательно. Серж не пил со всеми, глотал таблетки, запивал из собственной фляги. «Вот сволочь, — подумал Толик, — ни с кем не поделился!». Но парень так устал, что и на злость сил уже не было. В долине они провели около часа — Чардаш так и не появился. Толик отправил бы ему мейл, да адреса не знал. Спросил Будду, тот лишь плечами пожал. Тогда Толик пересилил неприязнь и попросил Сержа. Пижон спорить не стал, отбил пару слов на ПДА — ответа не пришло. Однако распоряжался здесь Серж, и он велел шагать дальше, не ждать и не разыскивать отставшего. Однообразный пейзаж тянулся и тянулся: холм — ложбина, холм — ложбина… Дозиметры и датчики аномалий то и дело трещали, солнце к концу дня стало припекать так, что все обливались потом. Одолевала усталость. Толик совершенно выбился из сил, но Будде было еще хуже — толстяк шатался под тяжестью рюкзака, хрипел, отхаркивался, шумно переводил дух… однако шагал со всеми, не отставал. Толик подумал, что сегодня жирный Будда отсечет привязанность к трем-четырем килограммам сала… и тут совсем рядом раздался вой — в секунду из пронзительного свиста вырос в гулкий оглушительный грохот. Толик поднял глаза и увидел, как Серж взлетает над землей. Ноги фраера оторвались от глины, и впервые в его холодных глазах мелькнули удивление и испуг. В том месте, откуда аномалия отшвырнула пижона, воздух наполнился коричневой пылью, столб мелкого гравия и комьев земли свивался спиралью, вздымался в узкой лощине, грозил заполнить ее целиком — от одного склона холма до другого. Сержу еще повезло, что он ступил на край зловредного образования Зоны, и его только отбросило. Аномалия грохотала, выла, стонала, во все стороны летели камешки, сухие стебли… Толику комок земли ударил в лоб, пылью засыпало глаза…