Витпанк - Клод Лалюмьер

— Да брось, все нормально, съешь его, — сказал он, шлепая кусок мяса мертвой коровы в разрез булки.

— Я не ем мяса, ДХ, — холодно сказал я. Он и так знал это.

— А почему это, Брайан? Ты думаешь, что это негуманно? Ты думаешь, что ты лучше, чем все мы?

— Мне просто не нравится идея есть мясо мертвых животных, — сказал я.

Он полил бургер соусом и протянул его мне.

— Ты хочешь разрушить наш образ жизни, не так ли? Ты и твои придурочные дружки — вы хотите, чтобы мы снова жили в Средних веках, верно? Вам бы хотелось, чтобы мы все жили в земляных лачугах и ели траву?

Я не осознал тогда, насколько он был пьян. Наверное, было не слишком мудро бросать ему вызов, однако я сделал это.

— Все, чего я хочу — это жить в мире, где ресурсы планеты распределялись бы более равномерно и где каждый имел бы возможность полностью раскрыть свой потенциал как разумное существо, — сказал я.

Не забывайте, что за три месяца до этого я еще даже не слышал о «Границе Воды».

Он насмешливо повторил за мной последнюю фразу.

— А как насчет нас здесь? Разве мы не стремимся раскрыть свой потенциал как человеческие существа?

Я не ответил — мне показалось, что так будет лучше.

— Вот видите! — сказал он, обращаясь к остальным. — Я говорил вам, что он считает себя лучше нас всех! — И снова ко мне: — Съешь этот долбаный бургер! Или мне заставить тебя?

Я внутренне собрался. Он нажал кнопку на пульте, и меня пронизала боль.

Боль утихла. Некоторые из его приятелей смеялись, другие смущенно потупили глаза.

— Ты станешь есть этот вкусный бургер, Брайан?

— Нет, — отвечал я настолько спокойным тоном, насколько мог.

Он увеличил мощность. Я упал на землю, корчась на траве и стараясь не завопить.

Все закончилось. Я поднял глаза. ДХ стоял надо мной, вопросительно приподняв бровь и протягивая мне бургер.

— Нет, — сказал я.

— Кто-нибудь еще хочет развлечься? — со смехом предложил он собравшимся, подняв пульт над головой. Желающих не было. Он еще больше увеличил мощность — возможно, до максимума. На этот раз я все же закричал.

Пульт выключился. Я сумел только прохрипеть:

— Иди… на х..!

И тут он взорвался.

— Ты, жалкий вонючий долбаный преступник! Ты приходишь в мой дом, словно Господь Бог Всемогущий, ты насмехаешься над нами, ты думаешь, что ты, мать твою, выше всех нас! Но кто ты такой? Что у тебя сеть? Ничего — у тебя нет ничего! Ты сам — ничто! И я, черт побери, сломаю тебя, ты, жалкий кусок дерьма!

Он снова нажал на пульт, и я принялся вопить, словно слон, страдающий зубной болью.

Мне показалось, что боль длилась несколько часов, хотя это были всего лишь пять секунд. Когда это закончилось, чей-то голос произнес:

— Остынь, Джереми. Хватит с него. Брось…

— Я, черт побери, сломаю его, даже если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни, — бормотал ДХ, в то время как кто-то открывал для него новую бутылку.

На рассвете следующего дня ДХ просунул голову в дверь гаража и сказал, что мы идем в церковь. Он выдал мне костюм — яркий, бутылочно-зеленого цвета — и затолкал меня в ванную.

Вновь меня выставляли напоказ. Выяснив, что я умею водить машину, он даже чуть не дал мне ключи, но потом решил, что мне нельзя доверить его драгоценную четырехприводную «Ладу Островник». А жаль. Я бы напугал его до умопомрачения, ведя ее небрежно; он все равно не осмелился бы использовать пульт, чтобы остановить меня.

В Хинтон Ли с его населением в две с половиной тысячи человек не было своей церкви. Мы отправились в какой-то поселок поблизости на примитивную евангелистскую службу — из тех, что оправдывают человеческую алчность. Никаких глупостей вроде «люби своего ближнего», никаких «добрых самаритян» или «подставь правую щеку» — только не для этого сборища. Вместо этого викарий (или пастор, или как он там у них называется) объяснял нам, что Библия — это Божья Инструкция по Использованию Жизни.

День был солнечный, и после службы мы все задержались во дворе церкви, чтобы пообщаться. ДХ непринужденно беседовал со стоящими выше по социальной лестнице, а Наташа обменивалась банальностями со своими подругами.

Регулярные походы в церковь обещали быть замечательным времяпровождением.

Ко мне подошел ЖД и хлопнул меня по плечу. На какое-то мгновение я не узнал его, поскольку он, так же как и я, был вымыт и одет в костюм. Он принадлежал самому Главному и жил в довольно сносных условиях в комнате над гаражом сэра Дэвида. У сэра Дэвида была обширная печатная и электронная библиотека, и он позволял ЖД пользоваться ею, когда тот не был занят, ухаживая за двумя акрами его сада.

К нам подошли еще двое наших, также разукрашенные, словно обед богача.

А потом появилась Мо! Она выглядела до невероятия отмытой, крепкой и здоровой в своем цветастом ситцевом платье и соломенной шляпке-канотье.

Никто из нас не опознал друг друга в церкви, и теперь мы спешили обменяться новостями. Я рассказал им, как ДХ пытался заставить меня есть мясо. Мо глядела так, словно была готова убить его на месте.

— У него есть виртуальный костюм? — спросил ЖД.

— Наверное, — сказал я. — Он выиграл меня в виртуальной игре.

— Есть идеи, чем он пользуется, чтобы добиться реалистичности? — спросил ЖД.

Я не уловил его мысли.

— Ну, ощущалки там, усилители… Может быть, наркотики, повышающие чувствительность, — подсказала Мо, улыбаясь ему.

Я пожал плечами.

— Ладно, неважно, — сказал ЖД. — Наверняка он что-нибудь использует. Они все так делают. Постарайся быть в церкви на следующей неделе. Я притащу для тебя пару амулетов.

Мы с Мо принялись болтать. Она тоже жила в Хинтон Ли, у самого молодого из наших владельцев. Оказывается, Джереми на самом деле выиграл нас обоих, но его босс заставил его передать второго из приписанных — Мо — их младшему локальному менеджеру по сбыту, Уэйну Робертсу.

— Он тоже дерьмо, — рассказывала Мо, — но могло быть и хуже. До сих пор он не делал попыток меня изнасиловать. Моя задача в основном…

К Мо подбежали три маленькие девочки и мальчик, который был старше всех, но не больше семи лет. Они сгрудились возле ее ног, говоря все разом, каждый пытался что-то ей показать или о чем-нибудь спросить.

— Знакомься: это Робертсово семейство. Я у них гувернантка. У моих владельцев слишком много детей и маловато денег. А у Джеззера есть собака? — спросила она, в то время как младшая девочка пыталась вскарабкаться по ее ноге.

Какой-то человек махнул рукой, подзывая ее с детьми к себе.

— Мы гуляем в парке каждое утро, между десятью и одиннадцатью, — сказала она, прощаясь.

ДХ снизошел до того, чтобы пригласить меня на воскресный обед — как я понял, в среде людей на постоянной хорошо оплачиваемой работе это был чрезвычайно важный ритуал. Наташа разложила по тарелкам еду от «Маркса и Спаркса». Они больше не тратили силы, пытаясь заставить меня есть мясо. На столе также стояла бутылка какого-то словацкого пойла — ДХ состоял в членах Клуба Выпивох при некоем Ежемесячном Клубе, что ли. Он сказал, что это отличная штука; по мне, так это был чистый уксус.

После обеда ДХ расстегнул несколько пуговиц, заложил руки за спинку стула и пустился в разглагольствования. Он прочел нам лекцию о том, что все безработные прирожденные лентяи, и о том, как он вытащил себя из грязи за ботиночные шнурки благодаря сочетанию тяжкого труда и ориентации на фундаментальные принципы морали. Те, у кого нет работы, нет жилья, нет надежды, видите ли, бедны материально оттого, что они бедны нравственно — стандартная мантра всех самодовольных идиотов с незапамятных времен.

— Разве бы тебе не хотелось иметь все это, Брайан? — спросил он, обводя рукой вокруг себя, охватывая жестом свой дом, машину, холодильник, жену… Он не стал дожидаться ответа. — Ты мог бы, если бы у тебя достало выдержки хорошенько поработать ради этого. В этой жизни ничего не дастся за просто так. Ты смышленый парень, время еще есть — почему бы тебе не попробовать?

Я мог бы сказать ему, что все это просто белый шум, но предпочел промолчать.

Он пожал плечами.

— Я — победитель, — сказал он. — У меня просто не получается проигрывать. К концу твоего срока здесь ты будешь видеть все моими глазами.

ЖД был прав. Загрузив тарелки в посудомоечную машину (единственное, что он сделал по дому за всю неделю), он достал из шкафчика над раковиной маленькую ониксовую коробочку, выкатил на ладонь две таблетки, проглотил их и вышел из комнаты.

Он снова появился в первоклассном виртуальном костюме — комбинации проволочного жилета и черных пластиковых сенсорных прокладок. В руке у него был один из этих деревянных японских тренировочных мечей.

Выйдя в сад, он встал посреди лужайки, опустил маску визора и провел следующие два часа, сражаясь с пустотой, похожий на чрезвычайно рассерженного жука-переростка.