Покер с акулой - Дарья Донцова

Татьяна несколько месяцев устраивала скандалы, приезжала к нему домой, лупила ногами в дверь, орала ругательства, но потом утихла и пропала.

Пролетело время. Золотой добился известности, и его альбомы занимали теперь в рейтингах первые места без всякой протекции, а перед Бурлевским он не слишком приседал, знал себе цену.

Как-то раз Саша приехал домой около трех утра и, вылезая из джипа, заметил у подъезда худенькую девичью фигурку. Ничего странного он не усмотрел. Певца частенько подкарауливали фанаты, и поэтому Золотой вытащил из бардачка свой новый компакт. Девчонка, продежурившая до глубокой ночи, заслуживала поощрения.

– Тебе подписать? – улыбнулся певец, вглядываясь в бледное, какое-то изможденное личико.

– Спасибо, – произнесла девушка, – но диск мне не нужен.

– Да ну? – изумился Саша. – Что же ты хочешь? Плакат? Поцелуй?

– Нет, – покачала головой девушка, – меня зовут Татьяна Митепаш, и я мечтаю петь в вашей группе. Кстати, я – дочь известного продюсера Бурлевского.

Саша хмыкнул, ничего общего у ободранной девицы с Таней не было, только светлая масть да голубые глаза.

– Интересно, – пробормотал Золотой, – что же это папочка тебя не пристроит? Пусть позвонит кому надо.

– Я дочь от первого брака, – спокойно пояснила лже-Митепаш, – мачеха отца против меня настраивает.

– Ага, – ухмыльнулся Золотой.

Ситуация показалась забавной. Девица явно не знала про его отношения с Танькой и вела себя уверенно.

– Кричать умеешь? – спросил Саша. – Ноты знаешь?

Девчонка засмеялась.

– Петь могу.

Золотой повертел на пальце ключи.

– А чего ко мне? Шла бы к Леньке Рагозину или Карине…

– Они уроды, а вы гений, – серьезно ответила девица.

Найдется ли на земле хоть один исполнитель, сомневающийся в своей исключительности? Саша, естественно, считал себя безумно талантливым, и девчонка понравилась ему. Не спеша он окинул ее взглядом и пришел к выводу, что незваная гостья вполне ничего – аккуратненькая фигурка, длинные ножки и простоватое, но довольно милое личико. Дамы у певца в эту ночь не случилось, и он велел:

– Давай, проходи, Татьяна Митепаш! Послушаем!

Дома он сел за рояль и спросил:

– Ну? Что вопить будешь?

Девчонка быстро ответила:

– «Верни любовь».

Золотой подавил ухмылку и заиграл свой шлягер. Девица открыла рот и… Саша чуть не свалился с табурета. Она запела, но как! Сильным, мощным, чистым голосом. Доиграв до конца, Саша поинтересовался:

– А «Сон вдвоем» слабо?

– Я весь репертуар знаю, – ответила девчонка.

Они пели почти до утра, и Саша живо смекнул, что в его руки попал бриллиант, вернее, неотшлифованный алмаз. Где-то около семи он выяснил, что Таня не знает нотной грамоты, не умеет играть на фортепьяно, и не утерпел:

– Что ж тебя папа в музыкалку не отдал!

– Я с мамой жила, в другом городе, – пояснила Татьяна, – у нас с деньгами не очень, вот и не выучилась.

Но Саше надоело придуриваться, и он довольно резко сообщил:

– Ладно, хватит ваньку валять. Настоящую Таньку Митепаш я отлично знаю, даже жил с ней некоторое время. Колись, кто ты!

Девушка посерела, глаза ее заметались по сторонам.

– Ну, – требовал Саша, – чего ради ты решила Танькой Митепаш назваться? Дурацкий поступок, ее в тусовке хорошо знают.

Гостья страшно всхлипнула и, закатив глаза, рухнула на ковер. Перепуганный Золотой побежал на кухню, набрал воды и принялся брызгать на девчонку и шлепать ее по щекам.

Наконец та пришла в себя, приподняла веки и глянула прямо в лицо Саши огромными детскими голубыми глазами.

– Вы теперь прогоните меня, – прошептала лже-Татьяна.

Золотой почувствовал легкий укол и неожиданно понял: с ним, хорошо пожившим и трижды разведенным мужиком, случилось непредвиденное – любовь с первого взгляда, то, о чем самозабвенно пишут в дамских романах. «Он глянул на нее и понял, что более не сумеет расстаться с женщиной-мечтой, сделает все для того, чтобы быть рядом и осыпать любимую дождем цветов». Золотой дико хохотал, если встречал подобный текст, но сейчас, непонятно почему, он пребывал в уверенности: и правда, не сумеет расстаться, и впрямь забросает подарками, и точно – пропал!

– Нечего глупости нести, – неожиданно обозлился на себя за излишнюю чувствительность певец, – никто тебя не собирается выпроваживать, быстро рассказывай, откуда взялась на мою голову, певунья!

Больше всего Золотой боялся, что сейчас схватит девчонку в охапку и примется целовать. От этих ощущений он обозлился еще больше и заорал:

– Ну, давай, быстро!

Лже-Таня тихо заплакала. Крупные слезы быстро-быстро потекли по щекам, и она быстро заговорила. Она села на ковре, Сашка плюхнулся около нее, так они и разговаривали на полу, прислонившись спинами к дивану, не ощущая сквозняка и холода.

Таню на самом деле звали Ксюша. Приехала она из убогой деревеньки Селихово, поступила учиться, да чуть не умерла с голоду. Пришлось наниматься к более богатой сокурснице Вике Поповой и батрачить на ту целый день напролет. В результате – заваленная сессия и отчисление. Деваться Ксюше было некуда. Вика поселила ее у себя и окончательно превратила в крепостную. Денег не осталось даже на электричку. Ксюша рыдала от отчаянья по ночам, лежа на раскладушке в коридоре. Домой возвращаться не хотелось, да и что было делать в Селихове, среди пьяных односельчан. Впрочем, в Москве жил родной брат, но из его дома Ксюшу уже один раз прогнали, и гордая девчонка не хотела опять идти на поклон, но и работать у чванливой Вики становилось невмоготу.

В день, когда Попова отправилась навестить родителей, Ксюша прибрала квартиру и, взяв оставленный хозяйкой список, отправилась за покупками.

Выйдя из квартиры, она обнаружила на лестничной клетке девушку, курившую у окна.

Ксюша смоталась на рынок, сбегала в хозяйственный, словом, протолкалась у прилавков около трех часов. Притащив полные сумки, она обнаружила, что девушка все так же курит у открытой форточки.

– Ждешь кого? – поинтересовалась Ксюша, отыскивая ключи.

– Леню, – коротко пояснила незнакомка, кивая на дверь соседней квартиры.

– А он вчера с женой отдыхать уехал, – простодушно сообщила Ксюша.

Леня был единственный человек в доме, с кем она поддерживала отношения.

– Он женат? – спросила девушка, тыча окурком в подоконник.

Ксюше стало жаль неизвестную, но пришлось подтвердить:

– Ага, жену Настей зовут.

– Понятно, – процедила девушка.

Ксюша втянула сумки в квартиру и принялась рассовывать продукты. Потом ей понадобилось вытряхнуть помойное ведро. Она вышла на лестничную клетку и вновь увидела девушку.

– Иди домой, – сказала Федина, опрокидывая отбросы в мусоропровод, – я правду говорю, уехал.

– Да поняла я, – сказала девушка, – только идти некуда, думала у Лени переночевать, не знала про жену, он на дискотеке холостым был и адрес дал. Зачем?

Ксюша пояснила:

– Настька с ним все время ругается, чуть что, к матери съезжает.

– Понятно, – вновь вздохнула девушка.

Ксюша посмотрела на незнакомку. Пожалуй, той еще хуже, чем ей.

– Совсем некуда идти? – спросила Ксюша.

– Совсем.

– Ладно, заходи, – велела Федина.

Девушка метнулась в квартиру и, оглядывая мебель, протянула:

– Хорошо живешь, мне бы так.

– Это не мое, – махнула рукой Ксюша и повела неожиданную гостью на кухню.

Вскоре они знали друг про друга мельчайшие детали. Подобная близость может возникнуть лишь у молодых девушек. Таня, так звали новую подругу, рассказала про себя всю подноготную. Она – дочь богатого и влиятельного продюсера Федора Бурлевского. Ее мать умерла, отец женился второй раз, а мачеха, как и положено, ненавидит падчерицу, потому что имеет собственного ребенка. Жизнь Тани ужасна. Отец постоянно в разъездах, а озверевшая баба морит девчонку голодом, дерется и сживает со света. Вот и приходится ночевать у знакомых из милости, питаясь крохами, денег у Тани нет.

– А ты поступи в институт, – посоветовала добрая и доверчивая Ксюша, – общежитие попроси и не будешь ни от кого зависеть. Вот у нас девчонки говорили, в педагогический всех берут, даже в ноябре. Только аттестат нужен и паспорт.

– Мачеха документы не дает, – развела руками Таня, – нравится ей меня мучить.

– Плохо дело, – пробормотала Ксюха.

Они еще посидели и даже выпили виски из запасов Вики. И тут Ксюша призналась. Есть у нее заветная мечта. Господь наградил ее исключительным голосом. Всякие Алисы и Карины отдыхают, когда Федина выводит мелодию. Грех зарывать такой талант в землю, ей хочется стать певицей. Но как попадают на сцену, Ксения не знала. И тут Таня неожиданно сказала:

– Я тебе помогу. Слушай, мы похожи, давай махнемся паспортами.

– Зачем? – попробовала возразить Ксюша.

– Затем, – отрезала новая подруга, – поступлю по твоим документам в институт, а ты завтра поедешь к певцу Саше Золотому и попросишь тебя прослушать.