Рыцарт страсти - Маргарет Мэллори

— Мне нужны от тебя обещания, — напомнил он.

— Только не уходи, — взмолилась она, закрыв глаза и крепко обнимая его. — Не бросай меня снова.

Ей было все равно, какие обещания она должна дать. Все, чего она хочет, — это быть с ним, в его объятиях.

— Мне нужно твое слово…

— Мы поговорим об этом позже, ладно? — Она опустила руки на его ягодицы. — Я так ужасно скучала по тебе.

Его суровое лицо смягчилось.

— Правда?

— Каждое мгновение, — поклялась она охрипшим голосом.

Он привлек ее ближе и, прижавшись щекой к ее щеке, прошептал на ухо:

— Я тоже скучал по тебе.

Она отклонилась назад, чтобы увидеть желание в его глазах.

— Я хочу, чтобы ты снова сказал, что любишь меня, когда будешь во мне.

Ее слова возымели именно такой эффект, на который она надеялась.

Джейми стиснул ее в объятиях и поцеловал с таким неистовством, что под кожей у нее вспыхнул огонь. Не прерывая поцелуя, он подталкивал ее спиной вперед, пока она не уперлась в кровать. Обхватив ее голову ладонями, распластав пальцы в волосах, он поцеловал ее таким страстным, таким ненасытным поцелуем, что она не была уверена, осталось ли от нее что-то — и ей было все равно.

Наконец он оторвался от ее губ, она стала хватать ртом воздух — и снова резко втянула его. Он стиснул ее грудь. Его стон острого желания эхом отозвался в ней. Он спрятал лицо у нее на шее. Она запустила пальцы в его волосы, когда он стал осыпать горячими влажными поцелуями нежную кожу шеи и ключиц.

Он повернул ее и начал расстегивать платье. Пока пальцы трудились над пуговицами, прерывистое дыхание врывалось ей в ухо, а твердая плоть вжималась в ягодицы. Потом его губы ласкали ее обнаженное плечо. Став нежнее, он стаскивал вниз платье вместе с рубашкой, целуя освобождающуюся кожу. Волна желания накрыла ее с головой, когда он схватил ее за бедра и стал покусывать мягкую кожу ягодиц.

Трепет удовольствия пронзил ее чресла. Он пробежал языком вверх по спине. Едва она повернулась в его руках, Джейми заключил ее в объятия, которые согрели и успокоили ее, а сердце неистово стучало от предвкушения. Он поднял ее на кровать и оторвался лишь для того, чтобы сбросить с себя одежду.

Она раскрыла объятия, и он забрался к ней на кровать. Его рот отыскал ее губы, и в этот раз это был медленный, тягучий, завораживающий поцелуй. Они таяли в объятиях друг друга, сплетая языки в чувственном ритме, который был прелюдией к тому, что последует дальше.

Слава Богу, Джейми вернулся к ней. Это все, что ей нужно. Он все, что ей нужно.

Его ладонь заскользила вверх по бедру, и ей стало нечем дышать. Она выгнулась ему навстречу, ожидая его прикосновения, желая почувствовать его внутри себя.

Наконец он коснулся ее сердцевины, она была влажной от желания. Она ощущала тепло его дыхания возле уха, пока пальцы творили свое волшебство.

— Джейми… — попыталась она заговорить, но не смогла.

Она просто потянула его за плечо, он понял и лег на нее.

Наконец она почувствовала кончик его плоти, упирающийся в ее женственность. Линнет приподняла бедра и ахнула от потока ощущений, когда он погрузился в нее. Глубоко внутри он задержался, и они прижались друг к другу. Потом он приподнялся на локтях и заглянул ей в глаза. Тепло, идущее откуда-то изнутри, окутывало ее, сердце распирало от радости.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Никогда не переставал любить.

Тело ее сжалось вокруг его плоти.

— Я тоже люблю тебя, — выдохнула она.

Он начал двигаться внутри ее, вначале с мучительной медлительностью, а потом с нетерпением, которое ничем не уступало ее собственному. Они были едины в их страсти, в их желании, в их любви.

— Я люблю тебя, — хрипло выдохнул он ей в ухо, и они слились воедино в ослепительном освобождении, которое ошеломило ее своей неистовой силой.

Потом она лежала, вялая, расслабленная, в кольце его сильных рук. Когда наконец она приподняла голову, чтобы посмотреть на него, он широко улыбнулся:

— Ты и вправду тосковала по мне, да?

— Ммм. — Она улыбнулась и закрыла глаза. — Пожалуй, тебе лучше закрыть дверь на засов. В замке так много гостей, что кто-то может забрести сюда в поисках свободной комнаты.

— Тебе меня не провести. Ты просто хочешь полюбоваться моим голым задом.

О да, она и в самом деле наслаждалась видом, когда он пошел задвинуть засов. А когда обернулся, то был похож на греческого бога в золотистом свете жаровни, блестевшем на твердых рельефных мускулах его груди и рук. Какая жалость, что мужчине, который так поразительно выглядит, приходится ходить в рубашке…

Она удовлетворенно вздохнула, когда он лег рядом с ней и снова заключил ее в объятия.

— Как хорошо, что ты вернулся в Виндзор, Джейми Рейберн.

— Так, значит, ты не убивала время с Эдмундом? — спросил он, и Линнет поняла, что он лишь наполовину шутит.

— Ты единственный мужчина, которого я хочу, — отозвалась она, прижимаясь лицом к его шее. — Так было с тех самых пор, как ты приехал в Париж вместе с королем.

— Когда мы встретились в Кане, я тебе не особенно понравился, — заметил он с улыбкой в голосе.

— Мне было тринадцать!

— Я помню тебя в тринадцать, — сказал он, гладя ее щеку, — ты была полна огня и уже такая хорошенькая, что, я уверен, привлекала всякого рода неподходящее внимание.

Она ненавидела то, как мужчины похотливо пялились на нее.

Джейми отвел волосы с ее лица и поцеловал в лоб.

— Я не хотел, чтобы ты хмурилась.

Когда она улыбнулась ему, он наклонил к ней голову. Линнет вздохнула от удовольствия, почувствовав его губы на своих губах, твердый торс, прижимающийся к ее груди. Пока они целовались, она пробежала ладонями по всей длине его спины до ягодиц и обратно.

Его тело было ей знакомо лучше, чем ее собственное. Пальцы отыскали шрам, оставшийся от ножевой раны в боку. Каждый из его боевых шрамов давал ей понять, что Джейми умеет смотреть в лицо опасностям, бросаемым ему судьбой, и преодолевать их. Он лучший из воинов.

После еще одного акта любви она лежала без сна, ожидая возобновления его требований обетов и обещаний. Она согласится на то, на что должна.

От чего она может отказаться ради него? Как далеко придется ей пойти, чтобы удержать его?

Джейми говорил себе, что должен продвигаться шаг за шагом. Линнет сказала, что не хочет, чтобы он оставлял ее, никогда. Пока этого должно бы быть достаточно — но не было. Хватит с него притворства. Для него уже мало того, что он может от нее получить.

Надо было воспользоваться случаем и настоять на ответе до того, как они отправились в постель. Но при виде такой ее уязвимости решимость его ослабла. Стоило ей сказать, что тосковала по нему, и он готов был простить ей все. А когда он услышал, как она говорит, что хочет почувствовать его внутри себя, кровь его взыграла от вожделения. Ничто не имело значения, кроме сплетения их обнаженных тел. Мысли его тонули в ощущениях; заняться с ней любовью — все, чего он хотел, все, что он знал.