Ребенок на заказ, или Признания акушерки - Диана Чемберлен

– Послушай, – сказал он. – Кто знает, что может случиться в будущем. Но сейчас нам нужно познакомиться со всем остальным миром. Нам обоим. Пока мы не узнаем многих других людей, как мы может угадать, кто нам подходит больше?

Я читала между строк. «Я хочу тебя, но я должен иметь возможность общаться с другими девушками, чтобы быть уверенным, нужно ли к тебе возвращаться».

Мы не качались. Мы просто держались за цепи, слегка отталкиваясь от песочницы под нашими ногами. Я больше не могла выносить расстояния между нами. Я встала и подошла к нему. Я умела это делать. Я знала, как изменить все меньше чем за минуту. Я ухватилась за цепи поверх его рук и наклонилась, чтобы поцеловать его. Он не сопротивлялся. Я знала, что он не будет сопротивляться. Когда я, наконец, оторвалась от его губ, то наклонилась и сквозь брюки коснулась твердой выпуклости между его ног. Он поймал мою руку, скорее чтобы удержать ее на месте, чем отбросить. Но я отступила на шаг, задрала платье и засунула большой палец под резинку моих трусиков.

– Грейси, не надо, – сказал он, но он не это хотел сказать, и, когда я вскарабкалась на качели – на него, – он так же, как и я, забыл обо всем на свете.

38

Грейс

– Я не хочу идти сегодня в церковь, – сказала я матери за завтраком на следующее утро после вечеринки. Во всяком случае, она завтракала. Овсянка и бананы. Я была слишком взвинчена, чтобы съесть тост, лежавший на моей тарелке.

– Пойдем со мной, детка, – попросила она. – Я сегодня солирую. – Она уже оделась для похода в церковь – бежевые брюки, белая блузка, синий жакет и шарф в бело-синюю клетку на шее. Я была еще в пижамных штанах и футболке.

– Я, правда, устала, – сказала я. – Я хочу остаться дома, ладно?

Она выглядела разочарованной – может быть, даже обиженной. Но я не хотела идти в церковь. Я терпеть не могла стоять после службы и разговаривать с людьми. Для мамы, конечно, это был самый любимый момент. Единственное, что меня с этим примиряло, это присутствие Дженни. Я была уверена, что на этот раз она останется дома, потому что она болела, и к тому же мне было необходимо дождаться звонка Клива. Я хотела пообщаться с ним до его отъезда. Хотя это был и трехдневный уик-энд, его приятелю нужно было уехать сегодня вечером, а у Клива не было другой возможности вернуться.

Вчера поздно вечером я позвонила Дженни, чтобы рассказать ей, как у нас все чудесно получилось.

– Вы снова сошлись? – спросила она. У нее был такой хриплый голос, что я с трудом разобрала, что она говорит.

– До этого у нас не дошло, – сказала я. Вчера вечером нужно было действовать, а не разговаривать. Отщипнув кусочек тоста, я улыбнулась. Я вспомнила слова, которые мать сказала мне пару недель назад. «Ты должна действовать». Ну вот, мама, я так и поступила, и ты оказалась права.

О боже, до чего же это было прекрасно! Клив обнимал меня и целовал мои волосы, это была самая замечательная ночь.

– Как у тебя все прошло с Кливом? – спросила мама, как будто она расслышала мои мысли. Откуда она знала?

– Что ты имеешь в виду? – спросила я.

– Ну… при встрече. – Она отхлебнула кофе. – Я беспокоилась, что тебе это будет тяжело.

– Ничего особенного, – отмахнулась я. – Все нормально.

Она смотрела на меня недоверчиво. Я встала, чтобы отнести тарелку в мойку и отодвинуться подальше от ее глаз.

– Рада это слышать, – сказала мама. – Что ты думаешь о вчерашнем вечере?

– Все получилось неплохо. – Я бросила остатки тоста в мусорный бачок под раковиной.

– Я все еще чувствую себя виноватой в этой истории с дорожной кружкой, Грейси, – сказала она.

– Я не хочу об этом говорить. – Я не собиралась прощать ее.

Она встала и взглянула на часы. Я не могла дождаться, когда она уйдет. Меня беспокоило, что Клив позвонит, а она окажется еще дома. Телефон лежал на столе, и я то и дело смотрела на экранчик, ожидая, пока он засветится.

– Вечером у меня встреча с хором, – сказала она. – Мы встречаемся в «Порт Сити Ява», чтобы обсудить музыкальную программу до конца года. Ты не хочешь прийти? Ты могла бы там сделать домашнюю работу, а потом мы бы что-нибудь перекусили.

Я понять не могла, как она может посещать «Порт Сити Ява», последнее место, где побывал мой отец.

– Нет, спасибо, – сказала я. – Я, вероятно, загляну к Дженни.

Я сполоснула руки и потянулась за бумажным полотенцем. Не могла же я сказать ей, что собираюсь повидаться с Кливом. Это вызвало бы новую волну вопросов.

– Ты не могла бы убраться в своей ванной? – попросила она, направляясь к двери. – Она у тебя давно требует уборки.

– Хорошо, – согласилась я. Я хотела только, чтобы она поскорее ушла.

В половине одиннадцатого я взяла телефон в гостиную и легла на диван. Он уже, наверно, встал. Я написала: «Ты уже встал?»

Через несколько секунд он ответил: «Еду в Чэпл-Хилл».

Что? Я села, не веря свои глазам. «Ты сказал, что поедешь сегодня вечером», – написала я и стиснула в руке телефон.

«Другу понадобилось уехать раньше. Извини».

Я смотрела на дисплей. К черту переписку! Я набрала его номер.

– Привет, – ответил он.

– Поверить не могу, что ты уехал, не дав мне знать, – сказала я.

– Послушай, Грейс, – вздохнул он. – Прости меня за вчерашнее.

– Что значит «прости»?

– Я не должен был… я тобой воспользовался.

– Ничего подобного! Я этого хотела.

– Я знаю, что ты хотела, и я этим воспользовался.

– Клив! Я…

– Ты этого хотела, потому что ты хочешь, чтобы мы снова были вместе, но это не то, что я хочу.

– Ты тоже хочешь, – сказала я.

– Ничего не изменилось, Грейс. Все, что я говорил о том, что нам нужно встречаться с другими людьми… быть свободными… Все это остается в силе.

– Клив!

– Ты знаешь, что ты мне дорога, ведь так?

– Да.

– И всегда будешь дорога. Что бы ни случилось. Но я свалял дурака, продолжая переписываться с тобой, когда мы расстались.

– Что ты хочешь сказать?

– Я думал, что это не страшно, – сказал он. – Я не хотел порывать с тобой совсем, но, я думаю, наши контакты внушили тебе мысль, что между нами не все еще кончено. Нам надо воздержаться от общения, по крайней мере на несколько месяцев.

На несколько месяцев? Мысль о том, что я не смогу общаться с ним, была хуже смерти. Я заплакала. Я не хотела, чтобы он слышал меня, но я не могла говорить, и он понял. Моя жизнь совершенно опустошилась. Папы нет. Дженни все больше времени проводит с Девоном. А теперь нет и Клива. Он был нитью, привязывающей меня к жизни.

– Грейс, не надо, – сказал он. – Перестань. Мне очень жаль, но это правильно. Мне нужно было сделать это раньше. Я должен был сделать это сразу, а не тянуть. Поболело бы немного, но это лучше, чем… Думаю, я тебя обманывал, поддерживая с тобой связь.

– И трахая меня вчера.

– Не надо так говорить об этом.

– А для тебя так это и было. Вот что ты хотел сказать.

Я услышала, как он глубоко и с раздражением вздохнул.

– Это бессмысленно, – сказал он. – Я просто не знаю, как с тобой разойтись. Нам нужно все прекратить. С настоящего момента никакой больше переписки и перезвона. Тебе лучше начать жизнь без меня.

– Потому что ты хочешь жить без меня.

– Да, – сказал он. – Сейчас мне это нужно.

Я отключилась, а потом сразу же перезвонила. Он не ответил.

Я написала ему: «Прости, что я прервала разговор». Я ждала, глядя на дисплей. Ничего. Клив не собирался мне отвечать.

Я вспомнила, как чудесно мне было с ним вчера. Когда он был со мной, он хотел меня. Как только мы расставались, он оказывался под влиянием своих глупых друзей.

Я должна увидеться с ним.

Я должна действовать.

39

Тара

Когда я вернулась домой из церкви, Грейс была на кухне. Она сидела за столом с кружкой кофе. Телефон лежал перед ней.

– Как твое соло? – спросила она.

Я не думала, что она услышала меня утром, когда я упомянула об этом.

– Все прошло хорошо, – ответила я. Мне сказали, что голос звучал отлично. Я уже забыла это ощущение, когда наполняешь прекрасное пространство своим голосом. Но внутри я ощущала пустоту и только по дороге домой поняла почему: там не было Сэма. Он всегда говорил, что мое пение трогает его. Быть может, не такими словами, но я знала, что он чувствует, по тому, как он держал мою руку, когда я возвращалась на свое место на скамье.

– Когда ты уходишь? – спросила я. На Грейс были брюки и футболка с длинными рукавами, волосы у нее были мокрые.

– Скоро, – сказала она. – Ванную я убрала.

– Отлично! – Я наклонилась, чтобы обнять ее, и прядь холодных сырых волос пристала к моей щеке. Редко случалось, чтобы Грейс исполняла мои просьбы с первого раза.

Она сложила руки на столе, стиснув их так крепко, что костяшки пальцев у нее побелели.

– Послушай, мама. – Она посмотрела на меня. – Я знаю, ты сразу же скажешь «нет», но выслушай меня сначала, хорошо?

Это была самая длинная фраза, какую я услышала от нее за несколько месяцев.