Тебе почти повезло (СИ) - Худякова Наталья Фёдоровна

— Ничего особенного, — пожал он плечами. — Ты красивая, умная женщина…

Он замолчал, не зная как продолжить мысль.

— Спасибо за комплимент. По-твоему, этого достаточно, чтобы жизнь казалась праздником? — она нахмурила лоб и внимательно посмотрела на Влада, как будто пытаясь разгадать подтекст в его вопросе.

Он поднялся, подошел к камину и поворошил угли кочергой.

— Да нет, я вовсе не это имел в виду, — не оборачиваясь, сказал он. — Такой жизни, наверное, и не бывает… Ты для меня много значишь, Лиза, — вдруг невпопад произнес он и почувствовал, как у него перехватило дух.

Она молчала, и ему поневоле пришлось обернуться. Лиза завороженно смотрела в чашку, словно это был волшебный Грааль, внезапно попавший ей в руки. Влад подошел и опустился на пол, положив голову ей на колени.

— Я очень хочу, чтобы ты почувствовала вкус к жизни, чтобы у тебя были хотя бы иногда праздники. Давай уедем отсюда?

Лиза ойкнула, пролив чай. Влад взял из ее рук чашку.

— Уедем далеко, в другой город, в другую страну, если хочешь. Вот только развяжусь с этим дурацким сценарием — и я свободен.

— Но я не свободна, Влад, — перебила его Лиза. — Я же просила тебя…

— Да, да, ты просила не касаться темы твоего сына. А это, я понимаю, главное препятствие, чтобы нам не быть вместе. Но все это выдумка!

Лиза оттолкнула его и поднялась с дивана.

— Какая выдумка! — в тон Владу крикнула она. — Что ты понимаешь в этой жизни? В моей жизни? Я, по-твоему, все вру?!

— Ты не так меня поняла, — Влад приложил руки к груди и с мольбой посмотрел на нее. — Я хотел сказать, что ребенок — больной ли, здоровый — не может быть препятствием для взрослых людей. Он будет жить с нами, мы будем заботиться о нем, лечить его…

Лиза на мгновение застыла на месте. Он заметил выражение ее лица — растерянное и несчастное, — но ни на одно мгновение не пожалел о начатом разговоре.

— Прости меня, Лиза. Прости, хотя я ни в чем не виноват, — с этими словами он обнял ее, почувствовав, как она дрожит всем телом. — Ты совсем замерзла… и чай твой холодный, — прошептал он ей на ухо, покрывая поцелуями шею, волосы, лоб.

— Зачем тебе все это, Влад… — простонала она, безвольно отдавшись во власть его рук. — Это все неправильно…

— А как правильно? Ты мне скажи, ты же умная! — он сжал ладонями ее лицо и смотрел некоторое время в глаза в надежде найти там ответ.

В эту ночь он не спал, нежно держа ее в объятиях и не выпуская ни на мгновение, боясь, что она ускользнет, растворится, как дивный сон перед рассветом. Ее шелковистые волосы щекотали ему нос, и тихое, ровное дыхание, словно незримый метроном, отсчитывающий счастливые мгновения этой ночи, создавало в душе ощущение горького умиротворения.

На следующий день около полудня, когда он вышел на улицу, чтобы пройтись до ближайшего магазина и немного размять затекшие от долгого сидения за компьютером мышцы, его окликнули:

— Молодой человек!

Пожилой мужчина с тростью помахал рукой. Влад остановился.

— Добрый день, — чуть запыхавшись, проговорил тот, поравнявшись с Владом.

— Здравствуйте…

— Меня зовут Семен Семенович. Фамилия Герасимов.

— Очень приятно. Владислав Семенов, — нехотя ответил Влад, пожимая протянутую руку.

Мужчина рассмеялся.

— Это ж надо, сколько Семенов собралось в одном месте!

— Да… действительно…

— Вы меня извините за любопытство, — проговорил он, продолжив путь рядом с Владом, — но хотел бы спросить, как там поживает Катенька? Вы вроде бы у нее в гостях?

— Катенька? — Влад приостановился, вспоминая имя на конверте. Там стояли инициалы Е.В. Действительно, это ведь Екатерина. — Плещеева Екатерина?

— Она самая, — нетерпеливо подтвердил Герасимов.

— К сожалению, я с ней не знаком, — развел руками Влад. — Меня пригласила сюда пожить ее подруга. Лиза. А самой хозяйки нет. Вроде как за границей. Но Лиза все с ней согласовала, так что не волнуйтесь. Решил вот поработать вдали от городской суеты.

Влад почувствовал себя неловко. Он гостил в доме, хозяйка которого о нем и знать ничего не знает. Все это выглядело довольно странно, и только сейчас он понял, насколько это в действительности некомфортно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Лиза… — пробормотал себе под нос мужчина. — А фамилию не подскажете?

Влад мысленно чертыхнулся: ему и в голову не приходило спросить у Лизы фамилию.

— Сивцова, — ляпнул он первую, пришедшую на ум фамилию. Такая была у кого-то из сокурсников по институту. Не говорить же, в самом деле, что он не знает даже фамилии человека, пустившего его погостить в чужой дом.

— Нет, не припомню, — помотал головой Семен Семенович. — Ну да это и неважно. Я давно Катеньку не видел, вот, собственно, и хотел спросить. А мы с ее отцом были дружны. Долгие годы. Человек был замечательный — сильный, красивый, умный. Вот только судьба у него тяжелая — рано стал вдовцом с дочкой на руках… Извините, вам это, наверное, неинтересно. А я как увидел, что кто-то в доме есть, так воспоминания накрыли. Даже не предполагал, что Катя за границу могла уехать.

Мужчина остановился, решив, очевидно, больше не докучать своими разговорами.

— Ну что ж, приятно было познакомиться, Владислав, — он с улыбкой протянул руку. — И еще. Если будет настроение, заходите в гости. Дом с синей крышей, второй от Плещеевых.

Попрощавшись с новым знакомым, Влад ускорил шаг. Первым делом, решил он, надо будет позвонить сегодня Лизе и спросить ее фамилию, чтобы еще раз не попасть в подобную ситуацию. Хорошо просто сосед. А если полиция? Вспомнив про недавний допрос, он с тревогой подумал, что его отъезд из города может не понравиться майору. Хотя, никакой подписки с него не брали, но если вдруг случится разговор, то объяснить, почему он уехал из города, получится с большой натяжкой…

Лиза уехала в это утро очень рано, отказавшись от завтрака. Она была сосредоточена на каких-то своих мыслях и говорила с ним убийственно спокойным голосом. Этот тон, к которому он никак не мог привыкнуть, больше всего утомлял его, почти как физический труд. Влад мучительно пытался понять подоплеку этой отстраненности, обычно возникавшей у нее внезапно. Хотя это было лишь его мнение, что внезапно. Лиза вполне могла себя корить за вчерашнюю слабость, за то, что утро ей приходится начинать не так, как она планировала. Садясь в машину, она позволила ему лишь на мгновение прикоснуться рукой к своему плечу, незаметно увернувшись от поцелуя.

Подождав, пока закроются ворота, он вернулся в дом и, выпив почти остывший кофе, от которого отказалась Лиза, мысленно приказал себе включить «эгоиста». Он принял бодрящий душ и занялся работой. За те три часа, что он сидел за столом, его мысли ни разу не вернулись к Лизе. В конце концов, решил он, у каждой женщины, как и у мужчины, в вопросах взаимоотношений с противоположным полом есть своя манера, своя тактика. И трудно сказать, насколько плоха или хороша тактика Лизы. Во всяком случае, не подлежит никакому сомнению, что она умеет держать его на опасном пике чувственности. Как долго сможет он выдержать — неизвестно. Загадывать наперед не хотелось. Жизнь слишком коротка и непредсказуема.

Бегло пробежав глазами написанное, Влад понял, что в образ своей героини он невольно закладывает черты Лизы. Наверное, это и помогало ему не отвлекаться от работы. Отодвинув в сторону мысли о самой Лизе, он выложился эмоционально на своей героине, старательно и, увы, безуспешно не отождествляя ее с прототипом. Но это был своего рода выход из творческого тупика. Осталось «оживить» героя, который пока еще выглядел весьма схематично, без души, без изюминки…

Влад вышел из магазина и, сделав несколько шагов, решительно повернул в сторону «Лисички». Возвращаться в дом ему пока не хотелось. Праздно валяться на диване в чужом жилище занятие довольно скучное, а за работу садиться желание пропало. Намного интереснее, прикинул он, будет пожевать пиццу, так разрекламированную сыщиком. Устроившись недалеко от входа, он сделал заказ, добавив к пицце чашку куриного бульона. Несколько раз он порывался позвонить Лизе, но рука безвольно опускалась при мысли, что сейчас он услышит предельно вежливое «алло», после которого рассказывать о своих делах и встрече со стариком Герасимовым было бы несколько странным.