Открыто. Как мы будем жить, работать и учиться - Дэвид Прайс

Обучение предназначено не только для бизнес-элиты. Состояние компаниям Xerox и Telus принесли отнюдь не менеджеры среднего звена, а инженеры, которые обменивались идеями с помощью социальных обучающих платформ. 3М предоставила 15 % свободного рабочего времени всем своим сотрудникам, не только крупнейшим специалистам. Давая каждому свободу следовать своим интересам, вы посылаете им важное сообщение: хорошие идеи можно найти повсюду.

Приветствуйте ошибки – самоклеящиеся листочки для записей появились в 3М не только благодаря другому взгляду на вещи. Потребовалась и культура права на ошибку. Мы можем свободно творить только тогда, когда не боимся ошибиться. Именно процент неудач у Google и 3М (36 и 50 % соответственно) делают их двумя самыми новаторскими компаниями в мире. Попробуйте называть ошибки «обучающими моментами», как это делают в WD-40, и перестаньте бояться провалов. И непременно оповещайте всех сотрудников о ваших собственных обучающих моментах.

5. Сделайте свой бизнес открытым

Откройте свои организации. Эдисон верил в машинные цеха, а не в запутанные организационные структуры. Умные компании вроде Valve выступают за подвижную структуру – создание команд только на время работы над проектами, которые те выбирают сами. Facebook ввел «Hackamonth»[147], чтобы инженеры, которые занимаются одним и тем же проектом больше года, могли месяц поработать над любым другим проектом, где требуется помощь. В результате появлялись новые силы, новые перспективы. Если вы хотите, чтобы инновации процветали, вам нужно научиться сохранять свежесть мысли, а не культивировать групповое мышление.

Откройте корпоративную культуру. Абсолютная прозрачность быстро становится стандартом для новаторских, социально ответственных компаний. Помните Тони Шея из Zappos.com? Он выступает за «принцип счастья»: «У вас не будет довольных клиентов, пока у вас нет довольных сотрудников». А ключ к хорошим отношениям между сотрудниками и клиентами он видит в том, чтобы сотрудники «были собой». А «быть собой» невозможно, не владея культурой прозрачности. Быть прозрачным – значит забыть об управлении и контроле. Это риск. Однако альтернативный путь – установление замкнутых связей и затыкание дыр, из которых струится несчастье, – крайне утомителен.

Откройте информацию. Потребность сделать информацию общедоступной невозможно игнорировать. Так, у компании OpenCorporates.com – «открытой базы данных корпоративного мира» – есть общедоступная информация о 51 миллионе компаний со всего мира. Группы давления на политику правительств безжалостно изводят их требованиями раскрыть информацию. Компаниям в конце концов придется стать открытыми, так почему бы не опередить эту тенденцию?

Как ранее утверждал Патрик Маккенна, невозможно защитить интеллектуальную собственность от утечек, взлома или пиратства. Однако дело не в этом: главная ценность состоит не в самой информации, а в том, как вы ее используете. Со временем компании будут раскрывать все больше информации, чтобы определить ее ценность исходя из того, как ею воспользуются. Движение за открытые источники информации поставило с ног на голову старый совет – никогда не отдавать даром ничего, что можно продать.

Переход к открытости круто изменил судьбу большинства компаний, о которых я говорил выше, – то же самое могло бы произойти и с вами.

Открытость в образовании

Многое из сказанного выше относится также и к системе образования. Вот мой совет руководителям школ, всерьез заинтересованным в том, чтобы увлечь учеников: вам не придется беспокоиться об их вовлеченности, если ваша собственная на должном уровне. Сделайте школу увлекательным местом учебы, а не фабрикой экзаменов, как это часто случается в наши дни. Ваши ученики будут вместе трудиться, придумывать и воплощать идеи в жизнь с таким же энтузиазмом, с каким они делают это за стенами школ/университетов. Впрочем, идея достаточно очевидна: самый верный способ подготовить учеников к тому, что их ждет по окончании учебных заведений, – как можно сильнее приблизить обучение к реальной жизни. Правда, для того чтобы бросить вызов сегодняшней одержимости экзаменами, потребуется смелый министр образования.

Великий педагог Джон Холт[148] однажды сравнил чрезмерную страсть к тестированию с тем, как садовник выдергивает растение с корнями, чтобы посмотреть, хорошо ли оно растет. Если бы любовь к учебе входила в число естественных прав человека (а я заявляю, что именно так и должно быть), суды были бы переполнены исками от нашей молодежи о нарушении этого права.

Именно в этом месте наши преподаватели обнаружили, что у них слово расходится с делом. Где-то в глубине души они знают, что, если задаться целью вовлечь в процесс каждого ученика, о результатах экзаменов уже не нужно будет беспокоиться. Разве можно не изучить и не запомнить то, что интересно и захватывает? Однако считается, что надежнее всего – нацелиться на выполнение программы и проводить бесконечные контрольные, которые отражают лишь растущее разочарование учеников в образовательном процессе.

Кроме того, формальное образование не придает должного значения ценностям. Под этим я понимаю не изучение этики, а часто упускаемую возможность обучения, основанного на ценностях. В США наблюдается более сильная приверженность «общественно полезной работе» (адаптации учебной программы к местным и глобальным нуждам через целевые проекты), чем в других странах.

Когда такие проекты правильно организованы, они повышают вовлеченность учеников и усиливают их чувство собственной значимости. Именно отсутствие этого чувства заставило многих участников британских волнений 2011 года грабить магазины в своих городах. Мне нравится думать, что, если бы в английских школах чаще практиковалась общественно полезная работа, многие бы сто раз подумали, прежде чем поджигать свои города. Рассматривайте свою школу как стартовую площадку для обучения и позволяйте детям учиться и за ее пределами – там, где они живут. Больше всего школы должны ценить взгляд «снаружи внутрь» – результат создания обучающих общин.

Опыт, который можно получить прямо за воротами школы, слишком ценный, чтобы его игнорировать. Фирмы, сообщества и родители – особенно родители – обладают навыками и жизненным опытом, которые могут помочь молодым людям разобраться в мире, в который они вступают. Родители старшеклассников любой школы – это более двух тысяч потенциальных наставников и экспертов, большинству из которых не жаль сил и времени, чтобы помочь своей школе, но как часто мы их привлекаем?

Из всего вышеперечисленного строится то, что Ларри Розенсток называет «связями с миром взрослых». Если бы больше наших школ (и университетов) стремились к этой единственной цели, мы бы не наблюдали таких шокирующе низких показателей вовлеченности, о которых я писал в пятой главе. Вместо этого, отчасти из страха за безопасность наших детей, мы сделали школы настолько непривлекательными, насколько было возможно.

Если вы, читатель, руководите учебным заведением, надеюсь, я подтолкнул вас к тому, чтобы перенести в него глобальную обучающую общину, которую мы наблюдаем в социальном пространстве. Однако даже руководители с самыми лучшими намерениями иногда не знают, с чего начать. Мой совет: просто решитесь устранить любые физические, организационные или культурные ограничения в учебном процессе и откройте двери принципам обучающейся общины. Вот что я имею в виду.

Физически: не позволяйте преподавателям ставить парты рядами – тесные ряды заставляют учащихся задумываться об относительности своей анонимности и о своем месте в иерархии. Не позволяйте учителям работать за закрытой дверью – пусть обучение станет публичным. Если возможно, уберите стены между классами, чтобы создать культуру совместной работы: подумайте в направлении машинных цехов и студий с отдельными пространствами для экспериментирования, презентаций, исследований и, конечно, отдыха.

Не надейтесь, что высокие заборы, камеры слежения, интеркомы и металлодетекторы гарантируют безопасность. Массовое убийство в начальной школе «Сэнди-Хук» (Sandy Hook Elementary School) – печальное свидетельство того, что перед человеком, одержимым безумием, школы беззащитны. Более того, побочный эффект таких мер – усиление изначально присущего ученикам впечатления, что школа существует отдельно от реального мира.

Организационно: пожалуй, самым большим ограничением из всех является расписание, которое правит обучением. Заставляя детей перебегать из класса в класс по звонку каждые 50 минут, вы даете им понять, что они всего лишь шестеренки в заводском станке, и уничтожаете любой порыв к более глубокому обучению, так что избавьтесь от этого разобщающего расписания. А заодно избавьтесь и от звонка. И от объявлений по школьному радио. Это учебное сообщество, а не тюрьма. Решитесь дать детям свободы и обязанности взрослых, и они начнут вести себя, как взрослые.