Легенда об Ураульфе, или Три части Белого - Марина Аромштам

— Важ, вы меня оскорбляете!

— Сдуйся, Вальюс. Хотя я и слеп, но вижу тебя как облупленного. Если ты так боишься, почему не носишь браслет?

Вальюс невольно вздрогнул. Рука сама собою нащупала амулет. Это из-за него у Вальюса нет браслета. Но Мирче, откуда он знает, что Вальюс не носит браслет?

— Вот отсюда и знаю, что трясешься как заяц. Но я не смотритель Башни. Мне плевать на твои секреты. И ты знаешь не хуже меня: обычай шести затмений защищает тебя не хуже, чем браслет охоронтов. Даже если сверхмастер поступит против воли Совета, его не станут судить обычным судом. Суду неприятно думать, что где-то рядом находится невидимая рука, готовая придушить того, кто обидит сверхмастера, — Мирче примирительно усмехнулся.

Но Вальюс не успокоился:

— Есть и другие люди, которым могут грозить неприятности.

— Но не другим пришла в голову эта мысль. Вальюс, не надо лукавить. Ты думаешь о себе. Из-за собственной шкуры ты затеял игру со случаем. И втянул в нее Ураульфа. Ты забыл, что один поступок влечет за собой другой. А если ты дал подсказку тем, кто не любит Правителя?

— Чем ты меня пугаешь?

— День красоты появился после ухода кейрэков. Красота на Лосином острове заменила собою Белое. Тот, кто не видит Белого, тешит себя красотой.

— Не худшее утешение.

— Ты спятил, сверхмастер Вальюс!

Вальюс резко поднялся и направился к двери. Пусть думают, что хотят!

Дверь хлопнула. Мирче опустился на стул и попал рукой в разлитую «Хвойную бодрость». Кетайке протянула платок:

— Побереги рукава. Все-таки ты сверхмастер. Ходишь теперь по Городу, уважаемый человек. (Мирче улыбнулся своей неживой улыбкой.) Скажи-ка мне, ищущий Белого! У каждого из законов непременно есть исключение. Когда Правитель свободен от женитьбы по принуждению?

— Когда у него есть невеста. Он может пройти с ней обряд по Закону Лосиного острова. Доказать свое право он должен за четыре рожденья Луны.

Лужица «Хвойной бодрости» добралась до края стола. Капли закапали на пол.

* * *

«Да здравствует Ураульф, победитель макабредов! Солнце сменило цвет, и теперь он должен жениться. Так делали все Правители со дня основания Города. Нужно поддерживать в подданных дух уваженья к традиции.

В честь Правителя Ураульфа в столице устроят праздник: сорок красивых девушек в лучших своих одеждах пройдут перед ним по площади. И пусть он выберет ту, что окажется краше других! По обычаю День красоты приходится на новолуние. А до этого времени осталось три смены светил».

* * *

Кажется, Ураульфа не радует День красоты.

Тайрэ его понимает. Он бы сказал советникам: День красоты не нужен. Сам Тайрэ может сразу сказать, на ком он готов жениться. Сколько он видел девушек — и на Севере, и на острове, — нет никого лучше Найи.

Но, может быть, это нечестно — приехать и сразу сказать: я хочу на тебе жениться? Ведь Найя долго болела и давно не была на людях. А тут прискакал Тайрэ… Она-то не выбирала!

Нет, он сделает по-другому. Он скажет: знаешь что, Найя! Садись на свою лошадку, и поедем с тобою в Город. Там такая большая ярмарка! Там много-много народу. Пусть тебя все увидят.

Посмотрят и удивятся: какая чудесная девушка! Не отводить бы глаза — все на нее любоваться! И один, и другой, и третий захотят на тебе жениться.

А ты посмотришь и скажешь: они хороши, не спорю. Но Тайрэ — самый лучший. Никто не сравнится с Тайрэ…

Нет, Тайрэ поступит не так.

Зачем говорить слишком много? Он скажет коротко, ясно и оглушительно тихо на языке травы то, что нужно сказать…

А вдруг она не поймет? Вдруг она не услышит?

И советники скажут: Тайрэ, зачем ты хитришь? Хочешь всех нас запутать? Ну-ка, иди выбирай жену на Дне красоты! Из тех, что могут пройтись по площади взад и вперед. И не стучат по булыжникам безобразными палками. И не боятся сделать неправильного движения.

Что ты стоишь, как дерево? Не видишь, какие красавицы?

Еще бы! С твоими глазами не сделать правильный выбор.

Мы сами скажем тебе, кто будет твоей женой: вон та, с четырьмя ногами!

…Тайрэ проснулся в поту. На Лосином острове всякое может случиться.

Глава вторая

— Ты видел Креона?

Гимрон кивнул, глядя в сторону:

— Креон не пустил меня в дом. Просил передать, что занят.

— А остальные? Что ты мотаешь башкой? Говорить разучился?

— Они все отказались. Зурдак сказал, что наша усадьба — неподходящее место для дружеской болтовни. И с праздником Красного Духа лучше не горячиться: Ураульф запретил охотиться на лосей.

— Проклятье! И это охотники? Жалкие слизни! И все — из-за косоглазого?

— Дело не только в нем. Дело в Коварде. Ты слыхал? Он не носит красную шляпу. И на лосей не ходит.

— Ковард всегда был чокнутый. У него в башке одни кейрэкские бредни. И он совсем помешался, когда волки отгрызли ноги его любимой сестричке.

— А я слыхал, что не волки. И это было в ту ночь, когда ты охотился с Ковардом. Говорят, что он считает тебя виноватым. Будто тебе известно, откуда взялись плешеродцы. — Гимрон поглядывал с насмешливым интересом: как ответит Барлет?

— Мне плевать, что считает Ковард. Теперь ему не удастся сплавить сестричку с рук. Придется терпеть калеку, пока она не загнется. Вот он и злится.

— Барлет, а дочка Моховника была хороша, признайся! Ты даже строил планы…

— Заткнись… Так значит, этот болван не носит красную шляпу? Будет теперь ловить тараканов и продавать на рынке?

— Ковард сражался в предгорьях. И ходит теперь в героях. (Барлет заскрипел зубами.) Ураульф его наградил: Ковард теперь — предводитель Лесного дозора. Разъезжает по Лесу с такими же, как и он. Он знает охотничьи тропы, знает наши обычаи. Его нелегко обмануть. Нашим ребятам не нравится с ним встречаться.

— Мелкие Духи! Я до него доберусь.

— Как бы он до нас не добрался. — Гимрон получал удовольствие, поддразнивая Барлета. — И знаешь, есть еще новость. Совет объявил о Дне красоты.

— Косоглазый собрался жениться?

— Ураульфу предложат на выбор сорок нарядных красоток. Ту, что объявят лучшей, положат к нему в постель. Ты, кажется, радовался, что кейрэки покинули остров? А скоро от косоглазых здесь будет не протолкнуться. — Гимрон потянул себя за краешки глаз.

Новость взбесила Барлета:

— Я не дам косоглазому пустить на Острове корни.

— Ой! Он тебя испугался. Или ты собираешься за несколько смен светил изнасиловать сорок красоток? Ты, конечно, того, могуч. Но, боюсь, не успеешь. Разве только тебе помогут. — Гимрон с притворным сочувствием взглянул на Барлета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});