Обломки нерушимого - Стейс Крамер

время сложновато со сном, – ответила Леда, странным образом держа руки за спиной, словно прятала что-то.

– Понимаю, – кивнул Эверетт.

На этом их вынужденная беседа могла закончиться, если бы Леда не оступилась, сделав шаг вперед, и не выронила то, что в самом деле прятала за своей спиной. Это была небольшая упаковка пива. Разбившись, она превратила место случайной встречи Джераба и Леды в оскольчатое, пенистое озерцо.

– Ах ты черт! – вскрикнула Леда.

– Хорошее снотворное, – со смехом подметил Джераб.

– Мистер Эверетт, если миссис Маркс узнает об этом, то…

– Не обижайте меня. Разумеется, я – могила.

Джерабу и Леде пришлось проникнуть в оби-тель Бертольфа, взять необходимый инвентарь для уборки и быстро скрыть все детали преступления.

– Проклятье… Придется снова вызывать курьера, – огорчилась Леда.

– Не придется. Пойдемте.

Джераб привел Леду к себе, усадил ее на кровать, затем открыл нижний ящик комода и достал пару бутылок пива.

– Так у вас тоже есть контрабанда!

– Без этой контрабанды в «Греджерс» не выжить, – ответил Джераб.

– Точно.

Вдруг затрезвонил телефон Леды. Та нервно ударила по экрану и тяжело вздохнула.

– Поклонники не дают покоя?

– Если бы… Бывший муж.

– Так вот в чем причина твоей бессонницы. Ничего, что я перешел на «ты»?

– Слава богу, что ты наконец-то перешел на «ты»! – обрадовалась Леда.

Как это обычно бывает, до половины бутылки разговор не клеился, но вот после…

– Джераб, прости, но раз уж ты подвернулся мне под руку, то тебе теперь придется выслушать мое нытье. Я так устала!.. Проблемы в семье, проблемы с Расселом… еще и Джел. Если бы я раньше поняла, что с ней что-то не то…

– Леда, я знаю, что ты очень старалась помочь ей. Это не твоя вина.

– Может быть… Раньше я думала, что счастье – это когда ты любим, здоров и имеешь возможность быть рядом с близкими при малейшем желании. А теперь… для меня счастье – это бутылочка прохладного пива. Представляешь, какой убогой стала моя жизнь?

– Мне и представлять не нужно. Я понимаю тебя.

– Джераб, не надо из солидарности прикидываться несчастным. У тебя скоро свадьба, между прочим.

– Вот как раз-таки это обстоятельство и делает меня несчастным.

– Да ладно? Я думала, у тебя с Алессой все хорошо.

Джераб ненадолго погрузился в состояние задумчивой безучастности, озадачив Леду.

– Мы отличные актеры, но паршивые любовники. Она вроде любит меня. Я же вынужден любить ее, – наконец ответил он.

– Почему же вы тогда вместе? Зачем играете друг с другом?

– Все сложно, Леда. В другой раз все объясню. Не сейчас, прости. Мы ведь только сегодня перешли на «ты».

– Что ж, звучит обнадеживающе. Значит, это не последняя наша посиделка.

– Я тоже давно нуждался в человеке, который мог бы выслушать мое нытье.

В том же ящике комода были спрятаны еще четыре бутылки пива, которые впоследствии помогли сделать этот разговор еще душевнее и вместе с тем безумнее.

– Джераб, а ведь у нас с тобой похожие проблемы: я не люблю Рассела, ты не любишь Алессу. Мы оба страдаем, ноем и заполняем желудки пивом… Мы же можем помочь друг другу! Что, если нам познакомить Рассела и Алессу?

– Познакомить, чтобы что?..

– Чтобы свести их, глупенький!

– Леда, не смеши.

– Да послушай же! Ведь есть шанс, что они могут понравиться друг другу? Есть?

– Ну да, есть…

– Во-от. И мы с тобой должны воспользоваться этим шансом! Организуем двойное свидание, потом еще куда-нибудь сходим и еще…

– Боюсь, у нас ничего не выйдет. Алесса – кремень.

– Да, но не Рассел. Этот бабник не даст ей спокойной жизни. Нам нужен лишь один поцелуй или даже одно страстное объятие. Главное, уличить их. Ты разыграешь сцену ревности, я подыграю тебе… А ну, сделай вид, что тебе больно, что ты разочаровался в своей невесте.

Джераб смастерил на своем лице фальшивую печаль, нахмурив брови, поджав губы, и даже ухитрился выжать скупую слезинку. Леда была сражена наповал его выдающимися актерскими способностями:

– Да-да, вот так! У нас появится маленький повод, который поможет тебе избавиться от Алессы и мне наконец стать свободной. Как тебе мой план?

– Надо попробовать.

– И надо выпить за это, друг! Мы ведь теперь друзья?

Джераб ответил восторженным взглядом. Все стало ясно без слов.

Часть 3

Пришелец

Глава 13

«Что же за человек ты такой, Искра? С какими тайнами ты вторглась в этот мир?» Такими вопросами всякий раз задавался Илларион Героев, или как его все часто звали – Лари, глядя на свою дочурку, качая ее в колыбели. Искре тогда было всего девять месяцев, и прошла только неделя после того, как родная мать оставила ее на попечение отца, уехав в неизвестность.

А как все красиво начиналось! Это была неземная любовь. Неземная… оттого она и не просуществовала долго. Не прижилась в негостеприимной среде, спугнули ее земные превратности.

Лари был одним из артистов популярного в Петербурге цыганского ансамбля. Жизнь подкинула ему замечательный подарок в виде знакомства с туристом из Англии, что случайным образом оказался на выступлении его ансамбля. Турист этот оказался весьма богатым, успешным молодым человеком, и в той же степени избалованным, привыкшим к сиюминутному исполнению всех своих желаний, пижоном. Он предложил Лари и его коллективу поехать с ним в Англию в качестве памятного сувенира из России, который впоследствии станет украшением всех его уникальных вечеринок. Лари и остальные артисты не отказались от такой блестящей возможности вырваться из страны. Несколько лет Героев провел в Англии. Между ним и его покровителем даже завязалась крепкая дружба, которую разрушило появление очаровательной русской красавицы – Павлы. Она стала невестой того пижона. И будучи теперь постоянной гостьей его светских сборищ, Павла не могла не обратить внимания на молодого, смуглого, харизматичного брюнета, покорившего публику не только своей невероятно красивой внешностью, но и великолепным голосом. Павла влюбилась в Лари. Оказалось, что их чувства взаимны. Жених и родители Павлы были в ярости, когда узнали о ее любовной связи с цыганом, и сделали так, что Лари выдворили из страны. Павла уехала вместе с ним в Россию.

Неземная любовь исчезла восвояси, как только Лари привез возлюбленную в деревню с весьма романтичным названием – Ганнибаловка и поселил ее в своем стареньком бревенчатом доме. Павла – графская падчерица, русская душа, заключенная в тиски английской претенциозности, не была готова к такому удручающему быту, стесненным обстоятельствам и к новому нелицеприятному окружению в виде враждебно настроенной к ней родни Лари. Павла уже была на четвертом месяце беременности, менять что-либо было поздно. Однако родив ребенка, она поняла, что