Тот, кто умер вчера - Еремеев Валерий Викторович

Дома, несмотря на энергичные протесты Пиночета, поощряемая благодушным сопением Субботы, не упускавшим случая вкусно поесть, я приготовила бутерброды. За чаем я рассказала Шевченко и Субботе про Подольского, про «Техникс» и про Серова, обманувшего меня насчет юбилея фирмы. Помедлив, я добавила, что Серова можно прорабатывать по двум версиям. Первая: Серов попытался убить компаньона, потому что не хотел расплачиваться с ним за приобретенную долю бизнеса. Попытка не удалась, но Серов уверен, что Саша лежит на дне реки и, пока тело не найдено, его никто не хватится. А тут вдруг появляюсь я и говорю, что сообщу об исчезновении Подольского в органы. Серов понимает, что в этом случае он первым окажется под подозрением. У него есть мотив. Не желая ходить на допросы, а может сомневаясь в своих силах и боясь расколоться, он решает убрать меня с дороги. Для этого и придумывает юбилей, чтобы оттянуть время. Версия, конечно, тривиальная, но не без недостатков. Она не объясняет ни поспешного ухода Подольского из больницы, ни наличия у него машины, чужих документов, денег (и это у человека, потерявшего память!). Не объясняет она и слежку за мной, и роль «ангела-хранителя», исполняемую Подольским.

Версия вторая, собственно, была не версией, а лишь ее зародышем: Подольский мешал Серову по другим причинам, о которых мы пока не догадываемся. Подольский мог прибегнуть к помощи Шамрая, за что последнего и убили.

— Я вот думаю, кто снабдил человека, потерявшего память, чужими документами, автомобилем и деньгами? — спросил Андрей Суббота.

— Не исключено, что тот, кто снабдил Шамрая украденным пистолетом, — предположил Владимир Степанович. — Чего гадать? На Серова надо переключаться. Причем немедленно. А то как бы он не двинул куда подальше после неудачного покушения.

IX

Серов никуда пока не двинул. Сидел как ни в чем не бывало в офисе «Техникса», принимал и провожал визитеров, разговаривал одновременно по двум телефонам. Работал, словом.

— Сергей Иванович, к вам пришли, — дрожащим голосом объявила бледная секретарша Галя и посторонилась, пропуская меня в кабинет шефа.

Торопливо попрощавшись с телефонными собеседниками и пообещав непременно связаться позже, Серов недобро на меня посмотрел, но все-таки привстал, чтобы поприветствовать.

— Алеся?!

— Удивлены?

— Мы договорились, что вы предварительно позвоните. И потом, рано ведь, не так ли? Еще два дня…

— Я полагаю, что удивление ваше имеет другую природу: я до сих пор жива.

Изумление Серова казалось вполне искренним. Если бы я знала, что в юные годы он играл в школьном театре главные роли, у меня по этому поводу не возникло бы никаких вопросов.

— Не понял.

— Я объясню.

Хозяин фирмы «Техникс» собрал разложенные бумаги в одну стопку и с силой бросил ее на край стола.

— Ну вот что, Алеся, давайте-ка отложим объяснения на другое время, — сказал он с плохо скрытым раздражением. — Сегодня у меня был очень напряженный день. Я устал, чтобы решать еще всякие ребусы.

— Готовились к юбилею фирмы?

— К юбилею? А, ну да… и это тоже.

— Который произойдет через полтора года?

Серов растерялся, но очень быстро пришел в себя. Хлопнул ладонями по крышке стола.

— Хорошо, вы меня поймали. Но, видите ли… у меня была уважительная причина. Вы все поймете, когда узнаете о ней. Хоть я и не обязан ничего вам объяснять, но так и быть. Для подруги Саши Подольского несколько минут у меня найдется. Вы садитесь, не стойте.

— Спасибо, постою. А вот вы в самом деле рискуете сесть. Причем надолго.

— В смысле?

— В том, о котором вы подумали. В прямом смысле.

Пока Серов вращал глазами, думая о значениях емкого слова «сесть», в кабинет, уже устав торчать в приемной, ввалился старший следователь Шевченко в сопровождении сотрудников уголовного розыска. Такие, по его собственному выражению, «театрализованные представления» были Владимиру Степановичу не по душе, но он уступил, разрешив мне устроить небольшую прелюдию.

Предъявив соответствующие официальные документы, Шевченко сообщил владельцу фирмы о цели своего визита. Узнав, что у него в офисе, а вслед за этим и дома будет проводиться обыск, а он сам подозревается в организации двух покушений на убийство, Серов, не сдерживая эмоций, заявил о своей невиновности, а затем плавно перешел к не менее эмоциональному возмущению, закончившемуся требованиями о присутствии адвоката. Требования были законными, и через три минуты в кабинет явился тот самый темноглазый человек с бородкой, который сидел за компьютером во время моего первого посещения «Техникса».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Чечель Вячеслав Ефимович, — с достоинством представился он.

— Вы очень быстры. Разрешение заниматься юридической практикой у вас имеется? — осведомился Шевченко.

— Не беспокойтесь, имеется. Я юрисконсульт фирмы «Техникс». Можете мне объяснить, что происходит? Или указы президента, запрещающие подобные наезды налоговой милиции, для вас не писаны?

— Это не налоговая, Слава. Меня подозревают в убийстве Саши Подольского! — возмущаясь и жалуясь одновременно, выкрикнул Серов. — Какая чушь!

— Это правда? — спросил Чечель, обращаясь к Шевченко, поскольку с первого взгляда угадал в нем старшего.

— Правда. Так что вашему шефу не юрисконсульт по хозяйственным вопросам нужен. Ему требуется адвокат по уголовным преступлениям.

— Понадобится, найдем и адвоката. Пока и меня достаточно. А вам скажу, что мой клиент имеет право не отвечать на ваши вопросы. Вы поняли, Сергей Иванович? Просто молчите.

— Ценный совет, — улыбнулся Пиночет.

Перед тем как замолчать, Серов выдвинул еще одну просьбу-пожелание: ему бы очень хотелось, чтобы я не присутствовала при обыске. Пожелание было обосновано тем, что человек я нечестный, что я обманула его в свой прошлый приход, обставив все так, будто бы пришла как частное лицо. На самом деле мною руководила не тревога за жизнь Саши Подольского, а лишь желание подставить Серова.

Пиночет и я вышли в приемную.

— У тебя есть чем заняться? — поинтересовался шеф.

— Поеду в управление уголовного розыска. Пока вы оформляли ордер, я звонила туда. Узнала, что установлена личность покушавшегося на меня преступника. Фамилия его Милаев, а имя просто-таки киллерское: Никита. Никита Милаев. По его месту жительства уже проведен обыск. Официальные материалы попадут к нам не раньше чем через сутки. Будет лучше, если я предварительно ознакомлюсь с отчетами на месте.

— Езжай. А мы здесь и без тебя справимся. Уступим Серову. Пусть потешится, пока есть возможность.

Найти общий язык с заместителем начальника оперативной части майором Погребищевым оказалось несложно. Майор был человеком открытым. К тому же он знал моего отца. Наблюдая, как я листаю следственные материалы, он охотно давал пояснения и отвечал на вопросы.

— В протоколе написано, что на квартире Милаева нашли мобильный телефон. В рабочем состоянии. Номера бы проверить. Еще сделать запрос оператору мобильной связи, чтобы дали распечатку всех входящих и выходящих звонков.

— Не в первый раз замужем, Алеся Владимировна. Уже сделали, — широко улыбнулся майор.

— Как думаете, у него могли быть более удачные попытки убить человека? Или я первая?

— Это мы выясняем. Сказать наверняка пока не могу. Вот, помню, прошлой осенью был убит частный предприниматель Петр Свинарчук. Он владел рядом коммерческих киосков на крытом рынке. Поздно вечером, когда он проверял работу реализаторов, в киоск постучали. Свинарчук выглянул в окошко и был убит выстрелом в лицо. Судя по пороховому ожогу, выстрел был произведен из обреза охотничьего ружья, в упор. Стреляли жаканом. В общем, похоже, но заключение баллистической экспертизы еще не готово.

Я вспомнила киллера, его гаденькую улыбку, жесткие и пустые глаза, темное пятно ствола, направленное мне в лицо.

— Милаев тоже целился прямо в лицо, — сказала я.