Аэронавт - Петр Заспа

– Есть, – кивнул Смородину Стефан.

Миша вытащил из кармана взятую у Александра горсть монет и протянул на ладони. Видать, много вытащил! Лицо у старосты удивлённо вытянулось и залоснилось потом.

– Это где же мастеровым так платят? – спросил он, подавшись вперёд.

– Так это же за год непосильной работы, ваша вельможность! – выкрикнул Стефан, бросив на Смородина рассерженный взгляд. – Год не разгибали спины! Вот теперь ищем, где бы хорошенько гульнуть? Но так, чтобы и песни погорланить и сплясать от души. И чтоб вино не прокисшее! А что? Имеем право! Не украли.

– Тогда, хлопцы, вы пришли, куда надо! – расплылся до ушей староста. – Хорошим людям у нас завсегда рады. Идите этой дорогой и увидите дуб размером с башню. Вот под ним и есть корчма. Она так и называется – «Под дубом»! А чтоб вам лучше гулялось, скажите Тодору, он виночерпий, за бочкой стоит, что это я вас прислал!

– Так и скажем! – радостно закивал Стефан. – Обязательно скажем! Отчего ж не сказать, если сам староста приглашением уважил.

Они торопливо засеменили вдоль дороги, как вдруг Чубук, засомневавшись, чтобы разбогатевшие мастеровые не прошли мимо корчмы, отвесил лёгкий подзатыльник мальчишке и приказал:

– Донат, проведи наших гостей к Тодору, а то, не приведи Господи, заблудятся.

Миша хотел отказаться. Нужно было перекинуться с глазу на глаз парой фраз со Стефаном, но мальчишка уже их обогнал и, умудряясь бежать задом наперёд, старался заглянуть Смородину в лицо. Скрывшись от старосты за углом, Донат неожиданно предложил:

– Дядьку, а я короткую дорогу знаю! Но надо под ивняком пролезть. Полезете?

– Веди! – усмехнулся Миша.

Мальчишка тут же свернул с дороги к узкому проходу меж заборов двух дворов и, бесстрашно раздвинув заросли крапивы, первым нырнул в открывшийся лаз. Стефан фыркнул, но спорить не стал и полез следом.

«Нормальные герои всегда идут в обход!» – вспомнилась Мише строка песни из фильма детства. Но взглянув поверх крапивы, он сразу разгадал их нехитрый манёвр. Описанный старостой дуб виднелся всего через два двора. Так что этим путём они срезали изрядный крюк вокруг площади, и получалось не в обход, а напрямую. Донат уверенно вёл сквозь заросли бурьяна в высоту переросшего деревья, и через пару минут вывел к дыре в заборе.

– Вот! – указал он на белый угол корчмы. – А я назад. Не люблю Тодора. Он злой и всегда мне уши крутит. Думает, что я хочу что-нибудь украсть. А сам, если кто пьяный под стол свалится, так сразу у него по карманам роется. Я в щелку видел.

– Подожди! – остановил его Миша.

Он порылся в кармане и достал самую мелкую монету. В номиналах денег, выданных наследником, он ещё разбирался плохо, но посчитал, что эта будет в самый раз.

– Держи! Это тебе за знание рекогносцировки и за бдительность. И ещё. Ты в кирасиров больше не играй. Играй в казаков – у них кони быстрее.

Донат философски поднял к небу глаза и спросил:

– А перехват у них на левом или на правом плече?

– На левом, – не задумываясь ответил Смородин, даже не понимая сути вопроса. – И обязательно найди мохнатую шапку!

– Я такую из батькиного тулупа сделаю! – выкрикнул мальчишка и тут же исчез.

Стефан поглядел на качнувшуюся следом крапиву и улыбнулся:

– Пропал батькин тулуп.

Выбравшись из дыры в заборе, боцман опытным взглядом оценил представшую во всей красе корчму и довольно заметил:

– Знатная корчма.

Миша не видел до этого ни одной корчмы, но на всякий случай согласно кивнул. Два этажа говорили о солидности заведения. Окна второго скрывались под кроной нависавшего дуба, а первый этаж стоял на высоком цоколе, намекая ещё и на просторный подвал.

– Знатная корчма, – повторил Стефан и, поднявшись по ступенькам, уверенно толкнул дверь.

В нос ударил резкий запах брожения и застоявшегося воздуха. Но боцмана, казалось, это не смутило, и он не раздумывая вошёл в пустой зал, едва видимый в полумраке. Грубо выструганные громоздкие столы стояли в хаотичном порядке – местами теснясь друг к дружке, а кое-где оголяя проплешину грязного пола. Посетителей оказалось всего двое, сидевших по разным углам. Да ещё сонно моргал третий, уже больше похожий на хозяина. Навалившись на тумбу, основанием которой служила чёрная просмоленная бочка, он лениво тёр глиняную кружку, периодически прерываясь, чтобы разогнать витавших над головой мух. В нём Стефан безошибочно определил виночерпия Тодора и выкрикнул с порога:

– Верно сказал староста! Здесь есть, где прогулять наши потом заработанные! Входи, Михай! А ты, небось, и есть Тодор? – Боцман подошёл к встрепенувшемуся виночерпию и ласково погладил стоявший на столе маленький бочонок с вбитой в днище пробкой. – Всё как и говорил вельможный Чубук. Будет и выпить, будет и закусить!

– Вас прислал староста? – повёл ухом Тодор.

– А то кто же! Так и сказал: идите, гости дорогие, отдохните с дороги, и ни в чём себе не отказывайте!

– А у гостей есть чем платить? – окинув подозрительным взглядом затёртый зипун Стефана, поинтересовался виночерпий.

На этот раз Миша не стал выгребать всю наличность, а, порывшись, нащупал самую крупную монету и положил на стол.

– Талер?! – Тодор жадно схватил серебряный диск и поднёс к свету. – Давненько я не видел портрет владыки Сигизмунда! Проходите, гости дорогие! Будет вам и выпивка, будет и закуска! Эй, Лука! – крикнул он слуге в подсобку. – Проснись, лентяй, и обслужи наших гостей! А вы присаживайтесь. Сейчас всё принесут.

Смородин выбрал стол в тёмном углу, но Стефан его опередил и сел рядом с одним из посетителей. Взглянув на его мрачную физиономию, боцман хлопнул в ладоши, привлекая внимание виночерпия, и выкрикнул:

– Тодор, налей и нашему другу!

Новоявленный друг приободрился и даже изобразил жуткий оскал, вероятно, означающий радость, затем, торопясь, залпом допил остатки вина и протянул руку с опустевшей кружкой.

– Сюда! – кивнул он подбежавшему Луке.

– Хорошее вино? – принюхался к витавшему над столом аромату Стефан.

– Хорошее, – расчувствовался «друг» и поспешил представиться: – Лазар! А вы кто, добрые люди?

– Я Стефан, а он Михай, – завершил церемонию знакомства боцман. – Скажи, Лазар, а почему так пусто? Дубровка, как я погляжу, село немаленькое, а народу в корчме нет?

– Так кто же возьмёт вино за такую цену? – возмутился Лазар. – Жадный у нас староста. Не понимает, что мужики лучше будут пить пусть и кислятину, но свою, чем пойдут к нему.

– Так корчма принадлежит старосте?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});