Мир-2 на телевидении Терры - Михаил Алексеев

Эльфийская знать сначала его осмеяла. Еще бы, зеленокожий, ушастый, называвший себя лесным эльфом, мифическим думу-гиш. После демонстрации магических умений, появилось уважение. А затем и страх.

Тлейклелья был творцом. Благодаря нему появились пегасы, что бы там не говорили длинноухие ханжи, про гениальность их друидов. Это он во время одной из исследовательских экспедиций подарил тиерменш, птицелюдям племени кээра, несколько яиц громомечущих гаруда…

Эльфы считали его всего лишь послушным их воле чудаковатым сильным, но недалеким колдуном, незнакомым даже с базовыми заклинаниями из академического курса. А у него были амбиции. В том числе политические. Он хотел завоевать наш мир. Но, в отличие от Хесса, показавшего себя умелым политиком, пока демоническая одержимость не свела его с ума, биомант рассчитывал только на силы своих тварей.

Говорят, даже королева лета Викториэль была в ужасе от его планов. Во всяком случае, на следующий день после аудиенции его «сад порождений» был предан огню. А ты представляешь, Карл, что надо сделать с эльфами, что бы они подожгли дерево? — Карл мотнул головой, — Вот и я не представляю! Они заключили его в тюрьму. Но он бежал. А затем объявил войну королеве. В одиночку. За те три года, что он провел, скрываясь в лесах королевства, армия ее величества потеряла почти десять тысяч воинов в схватках с расплодившимися тварями. Я не могу сказать, что Тлейклелья эту войну проиграл, скорее ему просто надоело. Он понял, что светлые эльфы своим владыкой его не признают никогда.

После он год прожил в землях Таирского Союза. Некоторое время путешествовал, даря подарки народам, и просто забывая уничтожить результаты своих экспериментов. А потом пошел искать союзников среди темных эльфов — дроу. Пару лет про него ничего не было слышно.

Что там происходило — неизвестно. Но подземные покои двух сестер-ведьм до сих пор стоят пустыми. Стены в них украшены брызгами черной крови дроу и поедены словно кислотой, а на камнях пола отметки чудовищных когтей. Предполагаю, что с темными он тоже не поладил. Это все можно в открытых хрониках почитать. А дальше уже начинается секретная информация.

Вдовствующая бездетная баронесса фон Мюнхгаузен была уже старушка. Тридцать лет, возраст угасания. И могла позволить себе некоторую эксцентричность. Например, спасти от смерти загадочного незнакомца, которого нашла истекающим кровью на дороге, а затем начать с ним роман. Да еще и умудриться забеременеть в преклонном возрасте. Так как других наследников не было, то после ее смерти титул достался официально признанному бастарду, Иерониму Фридриху фон Мюнхгаузену, который до сих пор живет и здравствует, благодаря доле эльфийской крови, хитрости, отваге, таланту к магии. И, это несмотря на то, что он прошел всю войну от начала и до конца, и никак не может придержать свой длинный язык.

— Очень познавательно! Но как же шуба?

— Это был один из подарков новорожденному. Детеныш шубы, живого существа, выполнявшего роль одежды. Их до сих пор полярные орки разводят. Правда, не очень успешно, они фрукты любят. А на севере их нет почти… Так что, ликантропия вполне могла проявиться.

— Но неужели после этого Тлейклелья отступился от своих амбициозных планов?

— Теперь уже некому рассказать, но одно я могу сказать точно. В списке дингир-са, богоравных, который издревле составлял совет личей, есть его имя. И еще. Древо Жизни, что поглотило уру-ки-мах Кадингирра и выжило, несмотря на заклинание «великого опустошения», наложенного на Ки-эн-ги после войны, несет отпечаток его магии. Падение этого некрополя было первым и последним военным поражением Хэсса до прихода к власти кайзера Гора.

А в западных землях бистаа потом появилось загадочное место, напоминающее то, что мы нашли около деревни Орели. Делай выводы, лейтенант, сам. А я пошел спать. — Я зевнул и побрел к входу в казарму, оставив сидящего на скамье Карла в раздумьях.

Самое забавное, что большинство из рассказанного я почерпнул из досье Данко Валадиса. Его дед, Тагари Валадис, легендарный основатель дома Валадис и гильдии дрессировщиков, был в то время конюшим у баронессы фон Мюнхгаузен и, похоже, смог заставить Тлейклелью показать какие-то из своих секретных заклятий.

По скрипучей лестнице я поднялся на второй этаж, где располагалась выделенная мне комната. Полюбовался на отмывшуюся Орели. Я вяло отмахнулся от ее домогательств. Жирное мясо в желудке и алкоголь как-то не располагали к любовным утехам. Я завалился спать, лишь сняв сапоги.

* * *

В зрелом размышлении Шарль оставил в распоряжении Эриха не одну, а три сотни человек и почти всех гвардейцев. Проблема захвата Фиршес-Гаф решалась явно не числом, а атаману для контроля над территорией люди были нужнее.

За день они несколько раз обошли крепость, осмотрев все подходы. Линг часа три потратил на начертание исследовательских заклятий и, в конце концов, грустно покачал головой. Чары, защищавшие стены были слишком сильны, чтобы он смог преодолеть их. Он не был настоящим шифу, мастером руносложения. Так, недоучкой, знавшим от силы тысячу волшебных знаков.

Зато инженером-робототехником он был неплохим. Поэтому остаток дня за происходящим в замке с высоты в полкилометра следил небольшой квадрокоптер. Еще две, уже более серьезные машины, вооруженные легкими противопехотными лазерами, он сейчас собирал из запчастей. В свое время «Попаданцы» заплатили кругленькую сумму за модульный набор для полевой сборки дроидов.

Вечер сменился ночью. Попойка по поводу прибытия каких-то важных гостей закончилась. И бодрствовать в замке остались только часовые. Стоявшие лагерем на расстоянии лиги бывшие каторжники подошли к точке встречи и сейчас с опаской рассматривали высокие стены Фиршес-Гаф. Сонно топталась на месте пятиметровая туша осадного огра, закованного в доспехи. Литая бронзовая палица валялась рядом с ним на земле. Маг-погонщик, державший разум гиганта под контролем, рассматривал на планшете укрепления вместе с гномом.

— Если мост опустить, то ворота вынесем. Там уланы стоят, стрелков мало, прорвемся. — Вынес вердикт он после того, как разделывательный дрон показал ему крупным планом ворота снаружи и изнутри.

— Тогда поехали! — Василий подошел к туше быка, которую приволок с собой огр и начал меняться. Прикладная метаморфистика, или оборотничество, процесс трудоёмкий и неспешный. Легкоусвояемая органика под рукой сильно облегчала друиду-метаморфу его колдовство.

Через несколько минут богомолообразная тварь стояла рядом с обглоданными костями быка. По виду лицезревших превращение каторжан было понятно, что они хотели вернуться на каторгу. Да что там каторга! Даже гонявшая их до седьмого пота Хеби была для них сейчас как родная мать.

Между тем Василий в обличии клакона-разведчика посеменил ко рву. Плеска не раздалось, когда он встал на воду и заскользил по ней как гигантская водомерка. Затем его силуэт начал подниматься, распластавшись по стене, на ходу меняя цвет надкрылий. Дождавшись паузы между патрулями, он перевалил через зубы стены и исчез из вида. Пару минут спустя в окнах одной из привратных башен что-то полыхнуло, завыла сирена и подвесной мост начал опускаться.

— В атаку! — заорала Хеби. Она уже неслась к воротам, а за ней гулко топал огр. Легкой трусцой двигался за ними остальной отряд.

— Рано спохватились, — недовольно произнес Шарль на бегу.

Линг спокойным шагом двинулся за ними, поглядывая одним глазом в планшет, с которого контролировал дроидов. Снайперская поддержка и разведка еще никому не мешала.

Между тем он видел, что Василию приходится туго. В башне еще пару раз полыхнуло пламя. Со звоном посыпались стекла. А затем во двор выбежал друид. Хитин дымился и местами обуглился. Во дворе он налетел на нескольких пехотинцев в кирасах с мечами и не останавливаясь взмахом костяного клинка на передней паре лап снес одному из них голову. Как ни странно, противники не стали удирать от страха, а попробовали оказать сопротивление. Линг выстрелами лазера дронов убил двух магов, выбежавших из башни и целившихся в спину Василия из посохов. Он стал ждать перезарядки конденсаторов. И понял, что поторопился.

Высокий худощавый тип в парике с зеленоватой кожей и длинными ушами выскочил из казармы. Он, как понял Линг, был комендантом крепости. Повинуясь его магии из земли, взломав брусчатку, вырвались вьюнки и опутали лапы Василия. Друид споткнулся и пропустил пару выпадов, к счастью скользнувших по хитину. Линг заскрежетал зубами, скорее, ну заряжайся же! Комендант прищурился и произнес какую-то фразу на странном гортанном языке. И тут случилось непредставимое. Друида выбило из его боевого облика. В прямом смысле этого слова, как бабочка из кокона, он вылетел из спины клакона, ударился спиной об стену и сполз без сознания.