Приказ есть приказ - Игорь Берег

Так что раненых бандитов девать было просто некуда и гуманнее выходило пристрелить. Озлобленные гибелью соотечественников кубинцы это и сделали. Оперативники из группы Миронова, он был абсолютно уверен, в этом участия не принимали. Не те люди, чтобы в пленных врагов стрелять.

Отель «Президент» был, конечно же, колониальной постройки, но в отличие от многих своих собратьев по всей стране сохранился великолепно. Португальцы умели строить, тем более для себя старались. Но когда Ангола получила независимость, а колонизаторы ушли разбираться с непорядками у себя дома, все, что они возвели и создали на африканском континенте, стремительно стало приходить в негодность. Что вы хотите, если новые хозяева разводят костры на паркетных полах из драгоценных пород дерева и на этих кострах варят себе рис в консервных банках? Гадят в биде, бьют стекла, пишут на прекрасных гобеленах корявыми буквами «Вива МПЛА!», «Вива УНИТА!», «Свобода и независимость!», причем даже в этих коротких призывах ухитряются делать ошибки! Водопроводы и электрические сети требуют ухода и ремонта. А кто будет этим заниматься? И если в столице и крупных городах страны поддерживалась хоть какая-то видимость порядка, то мелкие населенные пункты уже через год-два после провозглашения независимости выглядели так, словно по ним прошла орда безжалостных завоевателей.

Порту-Амбуин пострадал не очень сильно. На улицах относительная чистота, стены домов не посечены пулями и осколками. Так выглядел и «Президент» до налета унитовцев. Но теперь в окнах его не оставалось ни единого целого стекла, с шестого этажа в небо поднимался хвост черного дыма — там что-то горело, вероятно, после попадания из гранатомета. А холл усыпало стеклянное крошево, щедро политое кровью.

Как выяснилось, и советские специалисты, и кубинцы жили в этом самом отеле. Так было удобнее, чем расселяться в отдельных виллах, легче бороться с бытовыми трудностями, типа нехватки воды или перебоев с электричеством. Да и веселее вместе. Унитовцы, верные своей обычной тактике, напали на город в предрассветные часы, когда мирным жителям спится особенно крепко. Они знали наверняка, где располагаются иностранные специалисты. Знали и то, что кубинцы, хотя и гражданские люди, но все равно вооружены. Поэтому без стрельбы прокрались к отелю и открыли огонь уже на этажах. Врывались в комнаты, выбивая двери и с порога поливали пространство пулями. К счастью, и советские, и кубинцы жили на верхних этажах, нижние пустовали. Поэтому удалось и сообщить в столицу по рации о нападении, и вывести большую часть русских женщин и пожилых мужчин черным ходом, а там довести до берега и посадить на спешно подошедший рыболовецкий корабль. Всех не удалось, потому что кольцо вокруг отеля замкнулось. Оставшиеся забаррикадировались на шестом этаже и стали держать оборону, постоянно сообщая в Луанду о положении. Двое кубинских мужчин все же погибли, когда унитовцы предприняли попытку штурма. Погибли, как герои, с оружием в руках. Советские же специалисты, к позору своему, автоматы в руки взять не решились, хотя кубинцы и предлагали им оставшиеся после убитых АКМы. Не понимали они, что ли, что для бандитов разницы нет между вооруженным и невооруженным иностранцем?

После того как попытка штурма не удалась, унитовцы, понесшие серьезные потери, в лоб атаковать больше не решались, просто вели обстрел из-за укрытий. Потом ударили из РПГ и при взрыве гранаты погибли еще двое кубинцев. Положение становилось совсем плохим. Пожар от взрыва мог начаться с минуты на минуту, а тушить его было нечем. Но тут наконец прилетели МИГи, дали залп, и унитовцы испугались. Они поняли, что о нападении стало известно, а значит, скоро здесь будут регулярные войска. Это в их планы не входило, и часть банды двинулась прочь из города, унося награбленные продукты. А с оставшимися схватились прибывшие группы Тибурона и Миронова.

— Дьябло! — выругался капитан. — Теперь надо будет десант выбрасывать, чтобы ушедших добить. Эухенио, своих не посылай, там и мои справятся. Сейчас какой-нибудь из вертолетов отправлю.

Он отдал приказание, и с десяток солдат во главе с лейтенантом бросились в сторону берега. А сам вместе с Евгением и оставшимися бойцами стал осторожно подниматься по лестнице. Оружие держали наготове, потому что не были уверены в том, что все бандиты, атаковавшие отель, уничтожены.

Но предосторожности оказались напрасными. Когда завязался бой с высадившимся десантом, унитовцы поняли, что план их окончательно провалился, и отступили. Лестницы и коридоры были усыпаны автоматными гильзами, пахло гарью и порохом. В коридорах висела тонкая вуаль дыма.

Поднялись на шестой этаж. И сначала Серхио, а потом и Евгений стали кричать по-испански и по-русски:

— Не стреляйте! Все кончилось! Не бойтесь! Выходите!

Коридор был основательно забит мебелью и матрасами. Из-за баррикады послышался робкий голос:

— А вы кто такие? Почему по-русски говорите?

Евгений представился:

— Майор Миронов, воздушно-десантные войска Советских Вооруженных Сил!

Это было не совсем верно, но ведь когда-то он действительно служил в десанте…

Из-за матрасов раздалось ошеломленное оханье, потом там спросили:

— Что, правда, что ли? Неужели наши высадились?

— Высадились, высадились, — успокоил Евгений. — Давайте, разбирайте ваши завалы.

Но с той стороны не спешили.

— Майор, а с тобой кто?

— Кубинский капитан! Да не бойтесь вы! Все действительно кончилось, унитовцев мы уничтожили. Вон, слышите, вертолеты прилетели.

Над гостиницей действительно раздался гул двигателя пролетающей машины. Очевидно, отправился на поиски сбежавших бандитов.

Бывшие осажденные наконец согласились.

— Только вы нам помогите, а то тут навалено много.

Капитан отдал команду, и вперед устремились его солдаты. Они споро растащили матрасы и обломки мебели и взору предстали трое мужчин: один, смуглый, в камуфляже и с автоматом в руках и двое — с аккуратными пузиками, в тренировочных штанах и без оружия. С одного взгляда можно было понять: тот, что с автоматом — кубинец, а эти два «спортсмена» — советские. Лица у всех троих были перепачканы сажей и носили явный отпечаток пережитых невзгод. Пузатые тут же кинулись к Миронову.

— Неужели взаправду наши войска высадились? Много? А танки есть?

Евгений не сдержал улыбки, настолько комичной выглядела эта парочка. Но врать не стал. Или почти не стал.

— Ну какие войска, сами подумайте, товарищи? Мы же здесь не воюем! Просто мой отряд анголан тренирует, готовит десантников. А когда с вами беда случилась, нас подняли по тревоге и сюда перебросили. Вы как, в порядке?

Пузаны замялись.

— Да мы-то в порядке, все целы. А вот кубашей побило.

Миронова покоробило это уменьшительное прозвище кубинцев. Он слышал его и ранее, но в данной обстановке звучало оно неуместно. Но вслух он своего неудовольствия не высказал. Люди перенесли сильное потрясение, и не следовало сейчас читать им нравоучения.

Тем временем, кубинские солдаты и мироновцы выводили людей. Выглядели они ужасно. Начавшееся нападение застало их в постелях, а потому одеты специалисты сейчас были кто во что, лишь бы прикрыть наготу. Ночные рубашки, спортивные костюмы. На одном, самом солидном и пузатом, была даже шелковая пижама, расшитая китайскими драконами. Он и оказался старшим группы советских специалистов: врачей и строителей. В отеле их осталось только восемь человек, из них три женщины. Еще десять удалось вывести и переправить на корабль.

В дальней комнате в конце коридора положили тела погибших. Сейчас над ними горько плакали кубинские женщины. У Тибурона напряглось лицо, но больше ничего не выдавало чувств, переполнявших его. Откуда-то появились куски брезента и убитых стали перекладывать на них и уносить вниз. Постепенно комнаты, в которых ранее сидели осажденные, пустели. Женщин приходилось почти нести на руках, да и многие из мужчин нуждались в помощи. К счастью, среди советских не было ни убитых, ни раненых. Основной удар приняли на себя кубинцы. Их старший докладывал обо всем происшедшем капитану, тот кивал и задавал короткие вопросы. Евгений, решив, что его присутствие не обязательно, обнял за плечи пожилую кубинку и повел ее к выходу.

Перед отелем происходило что-то, похожее на кошмар. Люди, побывавшие под огнем и, наверное, уже успевшие попрощаться с жизнью, теперь поняли, что все страшное для них окончилось. Они плакали, просили воды, не в силах стоять садились тут же, прямо на асфальт. Среди них, с флягами в руках и перепуганным лицом метался вертолетный переводчик Денис. Он старался говорить успокаивающие слова, как-то помочь, но губы у него дрожали, и, казалось, вот-вот польются слезы. Миронов ухватил его за локоть, отвел в сторону.