Проклятое правое дело - Саша Моррисон

и посмотрела на юношу.

— Да. — коротко ответил он.

— Они не едут в Немессион, идиот! Компания не хочет войны.

— Что?! — Седрик сел и ошарашенно уставился на девушку, которая легла обратно в траву.

— Они направляются в Университет, чтобы сделать технологию создания переносных источников общедоступной. Через сеть библиотек все страны получат доступ к новым знаниям одновременно!

Седрик не мог поверить услышанному. Это было так просто и в то же время невозможно. Поменять мир, сохранив расстановку сил. Избежать войны безвозмездно отдав, возможно, величайшее открытие столетия. Сделать общедоступным то, что давало шанс на величие. Уравнять всех ценой собственного господства. Такая мысль Седрику в голову не приходила, он почему-то предпочел просто убить изобретателей, похоронив революционную идею вместе с ними на максимально длительный срок. Юноша рухнул обратно в траву. По его лицу текли слезы.

Внутри Седрика штормило. Как он мог так заблуждаться? Он выбрал самый короткий путь, самый простой выход – уничтожение. Он пытался спасти мир от войны, но сам стал орудием разрушения. В своем стремлении защитить мир от изменений, не увидел, что изменения – это и есть жизнь. Мир должен развиваться, а не останавливаться в своем развитии из-за страхов одного человека. Его решения, основанные на собственных представлениях о благе, выглядели теперь самонадеянными и наивными.

Немного придя в себя, Седрик осознал, что они оба до сих пор молча лежат в траве под начинающим светлеть небом. Лилит лежала в футе от него, до ее левой руки было несколько дюймов. Чуть поколебавшись, Седрик сначала легонько коснулся ее руки, а потом попытался взять ее ладонь в свою.

— Что ты делаешь?! — Лилит отдернула руку и вскочила.

Ее реакция была не просто отказом от прикосновения. Она была напоминанием о том, что их миры, несмотря на мимолетный момент опасной близости, разделены пропастью обстоятельств. Покрасневший, сбитый с толку и внезапно почувствовавший себя еще более одиноким Седрик, попытался оправдаться.

— Я просто… — начал он.

— Что «ты просто»?! — тон гончей не оставлял никаких надежд. — Ты просто дважды пытался убить моих друзей и чуть не прикончил меня полчаса назад, а теперь тянешь ко мне свои ручонки?!

— Но ты же сама пыталась меня убить… — Седрик не успел даже оправдаться.

— Не лезь ко мне со своими драными фокусами! — Лилит бросила взгляд на остатки своего стилета, валявшиеся в траве. — Даже не думай!

— Но раз они не едут в Немессион, то мы могли бы… — Седрик снова попытался вставить реплику.

— Мы ничего не могли бы! Мы с тобой в расчете и на этом все, понял? Я дам тебе четверть часа на то, чтобы убраться, а потом пойду туда, — Лилит кивнула в сторону лагеря Компании. — И все расскажу им!

Лилит стояла на изготовке, каждый мускул напряжен в ожидании возможного нападения, от былой откровенности не осталось и следа. Они снова враги или как минимум – противники в странной игре.

Седрик почувствовал себя глупо. Его попытка установить какой-то контакт после всего, что было, теперь казалась нелепой даже самому ему. Он попытался встать. Его движения были неуверенными, как у человека, который в один момент потерял всякий смысл своих действий.

Лилит молчала, вглядываясь в его лицо. Пауза затянулась. Седрик неловко повернулся и побрел в сторону леса.

— У тебя четверть часа, — повторила ему вслед Лилит.

…

— Что, говоришь, он сделал?! — переспросил Бойер.

— Рассыпал его — Лилит пожала плечами.

— Как можно за секунду рассыпать закаленное металлическое лезвие?! Это невозможно! — разноглазый маг не мог поверить в произошедшее и искал подвох.

— Это какой-то фокус! Это не может быть правдой!

— Но это правда, — Лилит снова кивнула в сторону лежавшей на столике одинокой ручки стилета.

Бойер на мгновение замолчал, пытаясь уложить в голове происшедшее. Он моргнул, словно пытаясь вытеснить из сознания эту «невозможность». Затем в его глазах вспыхнул интерес, характерный для ученого, оказавшегося перед лицом неведомого. Секунду спустя его ум уже взвешивал все возможные объяснения.

— Ты говоришь, он просто взмахнул рукой, и металл... превратился в пыль? — его тон был скептическим, но в глазах горела жажда знаний.

— Он даже не махал рукой, Морти!

— И что же это? Магия? Алхимия? — Бойер начал бросаться предположениями. — Или что-то наподобие его фокуса с песком?

Далсон и Бойер безуспешно пытали девушку вопросами о произошедшем. В их мире, где магия была скорее инструментом, а не тайной, Седрик представлял собой загадку. И это притягивало их умы как магнит.

…

— Ты отпустила его? Но почему?

— Он оставил меня в живых, Морти. К тому же он больше не собирается убивать вас.

Бойер фыркнул в ответ.

— Это что, какая-то новая валюта в мире гончих и предателей? Жизнь в обмен на жизнь? — Бойер не мог скрыть своего недоумения. — Он больше не хочет нас убить, надо же. И что, мы теперь должны быть ему благодарны?

— Не обязательно, — голос Лилит звучал так, словно она объясняла азы морали недорослю. — Но он понял, что ошибся.

— За ошибки надо платить, — подал голос Далсон. — Не надо вот этой твоей мути про мораль и вторые шансы. У него был второй шанс и даже третий. Он все просрал.

— А сколько шансов было у вас? Вы годами играете с судьбами людей, манипулируете силами, которые едва понимаете. И ничего.

Далсон с Бойером обменялись взглядами, в которых читалось смешение скепсиса и неохотного признания того факта, что Лилит, возможно, права. Далсон поджал губы, в его глазах мелькнула тень раздражения. Он всегда знал, что умом Лилит пошла в прапрадеда, но иногда ее склонность к моральным рассуждениям утомляла.

— Знаешь, что мне в этом больше всего не нравится? — спросил он. — То, что мы теперь должны постоянно смотреть через плечо, ожидая, когда наш благородный юноша вновь решит, что ошибся. Или