Метафизическая антропология - Владимир Авдеев

В контексте статьи А.В.Луначарский фигурирует не как «министр культуры», а дословно «министр культа». В 1926 году он приглашает из Вены профессора Пауля Каммерера для занятия должности 1 октября в Московском университете.

Уже из многочисленных русских книг, изданных на деньги Коммунистической академии, мы узнаем, что механо-ламаркизм, к которому принадлежал Пауль Каммерер, считал, что воздействие среды на организмы оказывает прямое влияние не только на личные индивидуальные жизни этих организмов, но также накладывает неизгладимую печать и на их потомство, сказываясь на расовых свойствах всего вида. То есть, Пауль Каммерер из всех ламаркистов был наиболее лево-радикальным.

Фриц Ленц писал о нем: «У Каммерера на переднем плане всегда стояла политическая или демагогическая цель. Мощное влияние его идеологии простирается на особенности происхождения человека: расовые границы размываются, национальные противоречия представляются устранимыми с помощью окружающей среды и воспитания. В этой связи интересно, что Каммерер был полуевреем, а полуевреев изучение наследования приобретенных свойств интересует еще сильнее. Да и друзья и сторонники Каммерера — евреи. Теперь к этому фронту присоединился еще и еврей Луначарский. Поэтому понятно, почему Каммерера позвал на место профессора Московского университета Луначарский, нарком просвещения. Сюда примешивается и то особое обстоятельство, что учение Каммерера с необходимостью пришлось по нраву новым властителям России».

Большая часть статьи, впрочем, посвящена именно научной несостоятельности теории Пауля Каммерера, в подтверждение этой мысли дается огромный перечень данных из экспериментальных работ маститых биологов разных стран.

Так, кто же такой этот Пауль Каммерер? Большая Советская энциклопедия посвятила ему внушительных размеров панегирическую статью, величая его передовым прогрессивным ученым, подвергающимся незаслуженным нападкам реакционной буржуазной науки.

На русском языке было опубликовано целых пять его книг в условиях гражданской войны, первых годов разрухи, что, естественно, свидетельствует о протекционизме его идей со стороны советского правительства.

В книге «Омоложение и продление личной жизни» (1922) автор подробно рассматривает вопрос пересадки половых органов у крыс с целью их омоложения, между делом сообщая, что имеются и первые удачные эксперименты на людях. Мало того, утверждает, что допустимо даже пересаживание половых органов от свежих трупов. Интересно просмотреть и список научных друзей Каммерера, на которых он ссылается в целях научной поддержки. Среди них заметное место занимает некто Магнус Гиршфельд, известный тем, что основал в Веймарской Германии Институт сексуальной патологии, который разрушили штурмовики в 1933 году, едва Гитлер пришел к власти. При чтении книги постоянно ощущается привкус чего-то нездорового, противоестественного и откровенно сатанинского.

Однако его труд «Загадка наследственности» (1927), выпущенный уже посмертно, представляет несравненно больший интерес для темы нашего исследования. Каммерер пишет: «Суммирование самых мелких изменений именно благодаря наследственности ведет в конце концов к преобразованию (трансформации) не только индивидуумов, но целых рас, видов, родов и больших групп». Русская революция и планировалась в биологическом отношении как своего рода генетический порог, за которым суждено было начаться новой жизни, состоящей в поэтапном методическом изменении расово-биологической структуры русского народа, закономерным результатом каковой и стал пресловутый хомо советикус.

Здесь же присутствуют теоретические начала генной инженерии, ибо Каммерер говорит о возможности удаления хромосом в ожидании изменений в организме человека. И все время он пишет о проблемах скрещивания, гибридизации, вводя даже поэтическое определение для расового смешения — «кадриль хромосом». Далее следует описание «альтернативной наследственности», при которой не происходит равномерного смешения отцовских и материнских признаков, а в потомстве проявляется исключительно один из двух скрещивающихся признаков. То есть, речь идет о наследовании признаков с доминированием с одной стороны. На наглядных схемах, обильно представленных в книге, все время изображается, как, смешивая белую и цветную особи, можно постепенно свести на нет белое потомство в условиях вида, изменив все его расовые параметры. Все рассуждения Каммерера упорно вращаются вокруг вопроса о скрещивании, и никогда речь не заходит о чистой породе, а, тем более, об очищении от инорасовых примесей. Дело доходит до курьезов, когда сам автор в тексте считает нужным извиниться перед читателем, ибо политическая, точнее расовая, его ангажированность, становится очевидной даже неискушенному.

Перед нами яркий теоретический пример не расовой гигиены, но, напротив, расовой антигигиены.

Следующая глава книги называется «Наследование последствий повреждений», в которой определяется, как достичь закрепления в потомстве уродства, сделав его наследственным. Состояние здоровья нашего народа сейчас, со всеми его генетическими нарушениями — лучшее подтверждение тому, что большевики использовали и эту практику.

Дальше Каммерер использует понятие ксении, происходящее, от латинского xenium, что означает гостинец или подарок гостя. Под ксенией он подразумевает исследование воздействия чужеродного семени, и, как всегда, его аналогии простираются за пределы одного отдельно взятого организма, концентрируясь на принципах рас, точнее, убийства расы.

За этим следует описание телегонии, то есть проявления передачи на расстоянии приобретенных свойств, причем не только в пространстве, но и во времени. Весьма большое значение уделяет Каммерер длительному наследственному изменению, которое женский организм приобрел вследствие единичного оплодотворения представителем другой расы и которое называется сатурацией. Это означает, что, единожды покрытая цветным самцом белая самка, сама того не подозревая, будет производить на свет наследство с метисными чертами даже от контакта с белым самцом.

Из всего выше сказанного логически следует название следующей главы «Бастарды от прививки и химеры». Это анализ получения противоестественных уродов в животном царстве и, в том числе, среди людей. Зачем нужен урод в социальном и расовом плане? Ответ следует от Каммерера тотчас же: «Только что приобретенный признак проявляет здесь более сильную способность передаваться по наследству, чем старый унаследованный расовый признак». Расшифровать этот пассаж нужно следующим образом: урод и дегенерат быстрее купится на идеи коммунизма или общечеловеческих ценностей, чем здоровый человек, придерживающийся культа предков, потому первый больше подвержен склонности к мутациям, в том числе и в сфере духа.

Далее автором изучаются теоретические аспекты транссексуализма и трансэтницизма. «Пересаженный яичник производит потомство, обладающее признаками другой расы».

Глава «Скачкообразные изменения (мутации)» также несет в себе теоретический вывод: «Внезапно в состоянии какого-нибудь вида происходят заметные изменения, которые принимают постоянный характер и передаются по наследству». Это и есть прекрасное определение биологического значения «русской» революции. Потрясения, вызванные ею во всех сферах жизни, не могли не вызвать биологических, психических, нравственных, духовных изменений в природе русского народа и всех других народов Российской империи.

В заключительной главе «Смешанное население и чистая линия» Пауль Каммерер обобщает весь материал и цинично заключает книгу весьма примечательным пассажем: «Врач, желающий уничтожить какую-нибудь болезнь, должен сперва научиться искусственно вызывать ее». Красноречиво, не правда ли?

Выйдите на улицу, включите телевизор, зайдите в ночной клуб, посетите выставку модернистского искусства, проанализируйте историю нашей страны в XX веке и скажите, что из вышеперечисленных проектов еще не выполнено? А потом повторяйте в бездумном автоматизме вслед за носителями общечеловеческих ценностей, что каждый в нашем мире имеет право жить так, как он хочет. Все извращенцы и им сочувствующие давно уже переписаны, закреплены за своими группами и отправлены каждый в свою инфернальную ипостась, а чтобы им не сбиться на нормальную жизнь, у входа в узилище каждого порока дежурит врач, наученный «искусственно вызывать эту болезнь».

Как мы видим, ламаркизм, положенный в основание марксистско-ленинской идеологии, — это расовая гигиена наоборот. Это обыкновенный биологический сатанизм, призванный подтачивать расовую жизненную силу народа, которому он заброшен оккультными диверсантами. Стремление к мировой революции — это не следование помпезному лозунгу, а биологический фатализм расовых отбросов, не принадлежащих ни к одному народу и ни к одной культуре, но способных брататься только с подобными себе оборванцами.