Это мучительное пламя - Ксения Мартьянова

на него свой яростный взгляд, – хочешь, чтобы я отдохнула? Я отдохну! За той дверью! – Она попыталась оттолкнуть Дарена, но хватка – как обычно – была чертовски сильная. Чтоб его! – Отпусти! А то вдруг я погублю тебя, что тогда ты бу…

Договорить Эбби не успела, потому что он неожиданно схватил её за волосы и с силой прижал к себе. Его рот властно захватил её, и она поддалась, несмотря на то, что всё ещё предпринимала слабые попытки вырываться. Язык вторгся во влажную глубину страстно и неудержимо, как её единственный и полноправный хозяин, но вместе с тем сделал это с такой нежностью, что Эбби моментально забыла обо всем остальном – всё вокруг, всё без исключения, стало ненужным, пустым, бесполезным.

Поцелуй стал неторопливее, а сильные руки заскользили по обнаженным бедрам – кожа моментально вновь покрылась роем мелких мурашек. Запустив пальцы в его немного влажные после сна волосы, она прильнула к массивному телу плотнее, а затем ощутила, как спина осторожно прижалась к твердой опоре. Стена. Дарен неторопливо, одну за одной, расстегивал пуговицы на рубашке, вынуждая её томиться от желания – в этот раз каждое его движение дразнило, мучило, распаляло лишь больше и сильнее. Когда его разгоряченные ладони сжали её грудь, она выдохнула и задрожала. Он поцеловал её в уголок губ, а затем спустился ниже, к шее, заставляя откинуть голову назад и максимально вжаться в бетон. Её руки рефлекторно сползли к его плечам и вынужденно стиснули их, когда Дарен взял в свой рот её затвердевший сосок: он играл с ним – покусывал и посасывал, заставляя инстинктивно выгибаться навстречу его прикосновениям. Блуждая по телу, его губы опаляли, оставляя своё обжигающее клеймо, и Эбби хотелось стонать от удовольствия и блаженства. Каждая клеточка на коже горела, а мысли безвольно путались. Она прикусила губу, ощутив, как грубые пальцы коснулись края шелкового белья, а затем медленно, со всей чувственностью потянули его вниз. Тоненькая ткань заскользила вниз и упала на пол. Шаг. Второй. Дарен резко подхватил её под ягодицы, вынуждая обхватить ногами свою талию. Эбби подняла взгляд, моментально утонув в бездне любимых синих глаз. Сейчас он доминировал и ясно ощущал своё превосходство. Ему нравилось видеть её слабой, находящейся в его власти, прижатой к стене – словно она была бабочкой на булавке и не имела ни единого шанса вырваться на свободу.

Дарен внимательно смотрел ей в глаза, не смея отводить свои даже на мгновение. Секунда. Две. Три. Он медленно наполнил её, заставляя Эбби задохнуться и впиться ногтями в его кожу. Она знала, что своей силой причиняет новую боль старым ранам, поэтому постаралась ослабить хватку. Его толчки были плавными, осторожными и очень бережными, будто бы они двигались в медленном вальсе, отдаваясь какому-то внеземному, чувственному ритму. Дарен приподнимал и опускал её в такт собственным фрикциям, а она пыталась помогать ему, неспешно вращая бедрами. Сильнее упершись в стену плечами и теснее прижав своего мужчину к себе, Эбби сжала ноги и почувствовала, как ощущения усилились – он проник глубже, наполнил больше и заставил глухой стон слететь с губ. Это был не просто секс. Не просто физическое слияние двух тел. Это было объединение двух душ. Таких разных, совершенно непохожих по своей сущности, но преданных друга другу, желающих друг друга, искренне и сильно любящих. И ей не нужны были слова для того, чтобы прочитать всё это в его взгляде. И для того, чтобы понять себя саму.

Дарен немного ускорился, заставляя Эбби задышать чаще и прерывистее. С каждым движением он заставлял её терять рассудок всё больше. Тело пульсировало, а ноги дрожали, из последних сил сжимая мужские бедра. Давить внутри тихие стоны становилось всё невыносимее и труднее, и она не сдержалась, когда, совершив последний толчок, он вознес её на самый верх, заставляя испытать невероятный, граничащий с безумием, экстаз. Вскрикнув, Эбби обессиленно прикрыла глаза и невольно навалилась на родное, наверное, такое же ослабленное тело.

– Теперь ты поешь? – Хрипло прошептал Дарен, осторожно опуская её вниз.

– Пожалуй… – задыхаясь начала она, – …я могла бы рассмотреть этот вариант.

Её всё ещё дрожащие ноги коснулись пола, поэтому Эбби упала в сильные объятия, ощущая, как его руки тут же обняли её, а губы поцеловали макушку.

– Ты сводишь меня с ума, когда пытаешься так мило протестовать, – тихо ответил Дарен, а затем отстранился и со всей нежностью поцеловал её губы. – Но искусству манипулирования моего уровня тебе ещё придется подучиться.

– Да… – пытаясь отдышаться, она невольно улыбнулась, – непременно.

Глава 11

Пальцы нажали на звонок ровно в 9:00. Удивительно, как она не опоздала, умудрившись проспать, сразиться со своим мужчиной за одежду – которая, к слову сказать, была отдана ей в руки лишь после бессчетного количества поцелуев, – и заняться ещё одним жарким сексом в душе. Хотя после последнего она совсем не возражала. Да и разве смогла бы?

Дверь открылась в тот самый момент, когда Эбби заканчивала завязывать волосы.

– В который раз восхищаюсь поразительной пунктуальностью сестер Дэвис. Это магия такая? – Усмехнулся Тайлер, заставляя Эбби улыбнуться.

– Порой я сама задаюсь этим же вопросом. Проснулась?

– Смотря, что ты под этим подразумеваешь, – покачал головой Тай, позволяя ей войти. – Пытался поднять её полчаса назад, сказала, что не встанет, пока ты не придешь.

– Да. Знаю.

Губы вновь тронула улыбка. Каждый год в этот день её девочка вставала с постели лишь, когда к ней приходила Эбби. Это был их особый ритуал. Их маленький секрет.

Наклонившись к кровати, она коснулась маленького носика подушечкой указательного пальца: нежно, легко, едва ощутимо. А затем тихо запела:

– Каждый пустяк тайну хранит,

Манит к себе как волшебный магнит,

Разве не правда, что здесь…

Скрывается целый мир?

На детском личике появилась улыбка. Адель тоже тихо запела:

– Вот он мой клад, вот мой секрет,

Ты посмотри, здесь чего только нет

Кажется, принадлежит, ну да,

Только мне весь мир.

Она распахнула глаза и, широко улыбнувшись, обвила руками шею Эбби.

– С днем рождения, малышка, – прошептала она, прижимая к себе девочку.

– Я люблю тебя.

– И я тебя, солнышко. Очень-очень люблю.

– Я больше.

Эбби провела рукой по светлым, немного спутанным ото сна волосам, а затем заглянула в любимые голубые глаза.

– Знаю.

И это было правдой. Любить больше, сильнее и искреннее, чем ребенок, не может больше никто. А особенно, если