Стеклянный город - Карина Зограбовна Давтян

Он явно что-то знал, но почему-то не хотел говорить.

– Матео, – позвала я его, – мы мало знакомы, но прошу тебя, если ты что-то знаешь, скажи мне, пожалуйста. Мне больше не от кого ждать помощи. – Я почувствовала, как к глазам вновь подступили слёзы, однако не остановилась: – Я застряла на этой вилле, дверь не открывается, и я не знаю, что мне делать. – Голос дрогнул, а по щеке всё же потекла одна горячая слезинка.

– Рина! – встревоженно воскликнула Майна. – Ты с ума сошла? С этого надо было начинать!

– Это бы ничего не изменило; я просто хотела удостовериться, что с тобой всё в порядке, – проговорила я, затем обратилась к блэкеру: – Матео, ты не знаешь, почему дверь может быть заблокирована?

– Без понятия, – пожал плечами парень моей подруги. – Не знал, что она вообще блокируется.

– Подумай хорошенько, может, её можно как-то разблокировать? – в надежде спросила я.

– Мне кажется, она была заблокирована в системе, – неуверенно проговорил он.

– В какой ещё системе?! – непонимающе воскликнула я.

– В системе управления, – размеренным тоном пояснил блэкер. – Кто-то заблокировал её извне.

Я судорожно провела рукой по волосам, делая безнадёжный выдох.

– Останови бойл, нужно забрать её, – услышала я встревоженный голос подруги.

– Нет! – испугалась я. – Пожалуйста, Майна, я не прощу себе, если с вами что-то случится. Выбирайтесь отсюда как можно скорее. Я справлюсь сама: придумаю что-нибудь, обещаю. – Я утёрла слёзы с глаз и вскочила на ноги.

Глаза ослепил яркий свет, а сот выпал из рук, когда я попыталась прикрыть лицо. Жара стала почти невыносимой, а сухой горячий воздух заставил дышать меня ещё чаще и глубже.

– Рина! – слышала я зов из своего сота.

– Выбирайтесь отсюда, Майна, прошу! – крикнула я отчаянным голосом.

Связь неожиданно пропала. Не знаю, сама по себе или по воле Майны, но надеюсь, до подруги успели дойти мои слова.

Я медленно убрала руки от лица, возводя прищуренные глаза к окну. Небеса отливали необычным золотистым оттенком, поблёскивая на волнах багрового моря. Возникало такое ощущение, будто кто-то просто перепутал краски и не тем цветом залил рисунок. Не знай, как на самом деле должна выглядеть картина, я бы, наверное, восхитилась таким необычным и в какой-то степени даже потрясающим видом.

Со слабой надеждой на чудо я поднесла руку к экрану на двери и попыталась в очередной раз нажать на кнопку «открыть». Пальцы совершенно не слушались, поэтому только раза с четвёртого я попала по нужному значку.

– Дверь заблокирована, – безжалостно огласила Глорен мой приговор.

Я обессиленно прислонилась виском к нагревающейся железной двери, устремляя взгляд навстречу яркому свету за стеклом.

– Леон… – хрипло позвала я, глотая собственные слёзы.

На горизонте что-то вспыхнуло. Сначала размером со звезду. Очень яркую звезду. Затем стало расти, словно приближаясь. Глотая ртом горячий воздух, я оторвалась от злосчастной двери и медленным шагом направилась к окну. Уши заложила непривычная тишина, и только стук собственного сердца отбивал бесчисленные удары в голове. Вспышка приобрела размеры солнца, неумолимо приближаясь ко мне. Я прислонила пальцы к стеклу – оно тут же обожгло кожу. Я не одёрнула руку, пытаясь сделать себе больно, чтобы неожиданно проснуться в любимой кровати, спинка которой привычно рассеивает по комнате лёгкое красное свечение, чтобы почувствовать под своей рукой мерно вздымающуюся грудь Леона, а также спокойные и ритмичные стуки его бьющегося сердца.

Я не проснулась, а вспышка продолжала расти на глазах. Тогда я убрала руку от стекла и, безжизненно глядя под ноги, направилась в спальню.

Портьера была по-прежнему задвинута и я, не задумываясь, одёрнула её, впуская в комнату ослепляющий свет. Дверь на террасу отъехала в сторону, и я сделала шаг наружу, чувствуя, как моё тело окутывает безжизненный воздух, скупящийся даже на лёгкое дуновение ветерка. Я возвела заплывшие слезами глаза к небу и обхватила себя за трясущиеся плечи. В ушах начал нарастать шум. Его словно извергали сами небеса… разгневанные небеса. Я закрыла глаза, не в силах выдержать свечение вспышки, что продолжала увеличиваться в размерах, мчась мне навстречу. Воздух, казалось, накалился до предела так же, как и всё моё тело. Гул в ушах становился невыносимым, и я попыталась прикрыть их руками. Вышло плохо, ведь мне даже не хватало сил, чтобы зажать уши как следует. Всё тело буквально обессилело – не понимаю, как я ещё стояла на ногах.

Наконец, я почувствовала на своей коже долгожданный порыв ветра. Обжигающего ветра. Его веяние не было прерывистым. Оно не прекращалось и с каждой секундой только больше нарастало, вталкивая меня внутрь комнаты. Свет стал ослеплять даже закрытые глаза, и я зажмурила их ещё сильнее.

Когда раскатистое громыхание в ушах, казалось, разорвёт мои перепонки, а вспышка навсегда лишит меня зрения, сильнейший порыв раскалённого воздуха всё же внёс меня в комнату, повалив на пол. Звук начал постепенно отдаляться, а перед глазами всё резко потемнело.

Мощнейший удар заставил отлететь меня к противоположной стене, и, стукнувшись об неё, словно кукла, я вновь упала на пол, чувствуя, как по моему виску стекает горячая капля взбудораженной крови.

Сердце металось в грудной клетке, а тело, несмотря на жар, что витал вокруг, пронизывало холодом страха и безнадёжности. С гулким громыхающим звуком Пирамида содрогнулась, и пол, вибрируя, буквально начал уходить из-под ног. Я почувствовала, как город наклоняется, сопровождаясь треском тысячи стёкол. И все эти миллиарды осколков словно впивались в моё тело, которое больше не поддавалось собственной власти. Оно буквально онемело от ужаса: в жилах застыла кровь, а на щеках застекленели слёзы. Пирамида сотрясалась мощными ударами и прекращения им не было. С каждой секундой они становились только сильнее, а там, внизу, в тёмных водах океана гибло всё больше и больше народа. Не десятки и даже не сотни людей. Там счёт шёл на тысячи, который в итоге дойдёт до миллиона и больше. А среди них может быть «он» – человек, без которого мне нет смысла жить. Ради которого я готова умереть прямо здесь, прямо сейчас. Только быстро и незаметно. Без этих кошмарных физических мучений, когда всё тело трепещет от ужаса. Но если он жив, если он в безопасности, я готова побороть весь этот страх, отпустить терзания своей измученной души и овладеть собой, чтобы выбраться отсюда и жить вместе с ним в этой неповторимой Вселенной. Вы только скажите, Звёзды, что мне делать?

Предчувствие собственной смерти и осознание конца затуманили разум, и мозг в последних импульсах жизни начал воспроизводить самые счастливые моменты, когда-либо происходившие со мной. Мама, папа, вы подарили мне путь в этот свет – спасибо. Аллен, ты наполнил мою жизнь радостью и смехом – спасибо. Друзья, вы помогли поверить в себя – спасибо. Леон, ты показал мне, что такое любовь, и дал вторую жизнь, открыв глаза на истинный мир за стёклами этого города с его ослепительной и незабываемой красотой – спасибо. Я люблю тебя, Леон. Люблю каждой клеточкой тела, каждым нейроном в мозге и каждым миллионным ударом сердца, которое ещё продолжает биться. До последней секунды я буду видеть свет твоих изумрудных глаз, буду чувствовать твои нежные прикосновения, буду слышать твой голос, каждое твоё слово, когда-то сказанное мне.

«С компьютером разговариваешь?»

«Можно просто Леон»

«Привет»

«Всегда говоришь в ущерб себе?»

«Ты должна как бы скользить»

«Ты же катаешься на коньках, значит, умеешь»

«Падай, я поймаю», «Падай, я поймаю», «Падай…»

Ты поймаешь?

«Падай, я поймаю».

Я почувствовала, как начинаю соскальзывать по полу к стене под действием силы притяжения. Пирамида отклонялась всё сильнее, не переставая вибрировать под ногами. Я открыла глаза в надежде в последний раз увидеть кусочек неба за приоткрытой дверью балкона.

«Падай, я поймаю» – пронеслось в моей голове. – «Падай…»

Ты поймаешь?

«Падай…»

Опираясь на стену, я с трудом поднялась на дрожащие ноги. Казалось, что сердце уже просто выдохлось и сейчас разорвётся в груди на миллион