Кочевница - Даниэла Долина

― Какая приятная неожиданность. Не часто увидишь в наших тихих коридорах столь героическую личность.

― Ну-у… Не преувеличивай: не так уж тихи ваши коридоры, да и не так уж героична моя личность.

Мария, чувствуя себя лишней, молчала. Но Кочевница не имела права демонстрировать неловкость. Пусть из присутствующих о её происхождении знал только один и видел её всякой, она должна сродниться с величием, к какому обязывало её это самое происхождение. На помощь неожиданно пришёл новый знакомый:

― А с мадам поздороваться не хочешь?

― Доброе утро, мадам. Может уделите мне несколько своих драгоценных минут? — Орландо втиснул себя между Марией и Френсисом, спиной к последнему, улыбаясь и подобострастно склонив голову на бок.

― Это мадам Мария — новый…

― Я знаю, кто это, братец.

― Вы знакомы?

― Простите, сэр Френсис. Увидимся. Позвольте мне поговорить с Орландо?

― Да, конечно, мадам. Конечно. Простите… За тобой не успеть…братец.

«Братец» прозвучало довольно иронично. Орландо передёрнуло, но он сдержался. Френсис ушёл не попрощавшись.

― Надо же. Даже «до свидания» не сказал. Подумать только, какие невоспитанные у нас люди в правительстве.

― Ты хотел, чтобы я уделила тебе время? Зачем? Я действительно занята.

― Как ты считаешь, что мы должны были думать, когда не обнаружили тебя дома?

― Мне не хотелось вас будить. Я очень рано ушла.

― А Молли?

― Когда я уходила, её тоже нигде не было. Я думала, что скоро вернусь. Вообще-то мне надо кое-что тебе сказать… Ты можешь перестать сердиться и выслушать меня?

― Хорошо. — Такое быстрое умиротворение немного удивило Мэри, но сейчас её больше заботило то, как сказать Орландо об изменениях в её жизни:

― Понимаешь? Я уже так давно живу у вас. Совершенно бесполезно провожу время. Я подумала, может так будет лучше. Я попросила сэра Мэтью подыскать мне какую-нибудь работу. Ну?.. Ты понимаешь?

― Пока нет.

― Орландо… Мадам Гуртон, — ну… секретарь магического совета. Она ушла в отставку. Какие-то неприятности в семье…

― Те, что ты ей предсказывала?

― Ты в курсе?.. Да. Так вот, она больше не будет работать. И сэр Мэтью предложил на эту должность меня. Мадам Элеонора согласилась… С сегодняшнего дня я секретарь магического совета.

― Здóрово. Мне так приятно, что я узнаю об этом чуть ли не последним.

― Ты узнаёшь об этом первым.

― После сэра Мэтью, Элеоноры, Френсиса… Кто ещё в списке?

― Просто без них это не обошлось бы. А Френсис оказался в кабинете Элеоноры случайно…

― А до того, как пойти к сэру Мэтью, ты не могла посоветоваться со мной?

― С тобой? Я не знала…

― Что ты не знала?!

― Прошу тебя. Тише. — Мария, озираясь по сторонам, приблизилась к Орландо и повисла у него на руке. Потом потащила его во двор.

― Просто у тебя и так много проблем. Я не хотела тебя заботить.

― Конечно, теперь проблем станет меньше. Ты станешь каждый день отправляться в совет, и никто не знает, что с тобой будет здесь происходить, здесь и в дороге. Это вовсе не проблема. Не проблема.

― Ты прав. Поэтому я решила переехать в дом сэра Мэтью. Это совсем рядом. Сэр Мэтью мне сам предложил…

― Что?.. — Она никогда не видела такого лица у Орландо и испугалась. Он выдохнул и больше не дышал, смотрел не мигая ей в лицо. И глаза были так широко распахнуты. Ни яркое солнце, что заставляло щуриться всех на улице, ни мелкая желтоватая пыль, поднимаемая ветром с дорожек, не могли заставить Орландо моргнуть. Ей хотелось спрятаться от этого взгляда.

― Так будет лучше, Орландо. Ты подумай. Я всегда была лишней в домике у моря. Вам так хорошо было там раньше. Я знаю: Елена рассказывала… А мне просто невмоготу жить в вашем раю. Я здесь не для этого. Мне нужно что-то делать. В совете я смогу быть полезной…

― Кочевники не бывают канцелярскими крысами. — Потом добавил:

― И никому в домике у моря не станет лучше… Без тебя.

Орландо быстро пошёл по дорожке прочь. Ни разу не оглянулся. Марии так хотелось заплакать — зареветь, как ревут девчонки, когда мальчишки дёргают их за косички.

Глава 37. Как последний раз в жизни…

Мария не изменила своего решения — переехала в дом сэра Мэтью. В домике у моря действительно никто не обрадовался её отъезду. Единственный человек, которому это пришлось бы по душе, покинул «райский уголок» несколькими днями раньше.

Мария поселилась в великолепном особняке сэра Мэтью на втором этаже. Ей, не смотря ни на какие возражения, были предоставлены апартаменты из трёх комнат. Все в доме, а там было полно прислуги, оказались простыми людьми — не волшебниками. Они чрезвычайно уважительно относились к талантам и человеческим достоинствам сэра Мэтью и приветливо приняли гостью. Скорее всего, сэр Мэтью их предупредил, что она необычная, очень важная особа. И Мэри приходилось соответствовать.

Мария ни разу не осмелилась посетить своих друзей одна: бывала в гостях у молодых чародеев только в компании с сэром Мэтью. Приближалась свадьба Эдуарда и Елены. Орландо почти не бывал дома. Всё время посвящал работе, разъездам, то и дело подбрасывая заботу тётушке Молли, которая обливаясь слезами врачевала его раны.

― Он не умрёт своей смертью, — жаловалась старушка сэру Мэтью. — Если бы был жив сэр Флориан… Знал бы он, что сталось с его единственным сыном?

― И что же с ним сталось, дорогая? Он такой, каким его хотел видеть отец. Поверь мне. Ведь сэр Флориан был тоже смелым и отчаянным, настоящий сорвиголова.

Каждый день Мария отправлялась на службу. Она теперь неотлучно была рядом с Элеонорой. Их отношения — сугубо деловые устраивали обеих. Мария справлялась с работой, показывая расторопность и ум. Это ценилось Элеонорой. Однако в отличие от мадам Гуртон, Мария не могла довольствоваться положением безмолвной стенографистки. И это приходилось принять даже мадам Элеоноре, ведь она имела дело с Кочевницей. Иными словами, для всех по-прежнему руководила советом мадам Элеонора, на деле же важные решения принимались обеими дамами.

По настоянию магического совета была проведена мобилизация среди магов и людей. Долго доказывать необходимость подготовки к войне не приходилось. Всякий понимал, что другим способом унять алчущего власти и мирского страдания Берингрифа уже невозможно. Армия южан постепенно перемещалась на север. И там, где показывались «безоружные» южные воины, люди чувствовали себя увереннее. Всадники Берингрифа редко вступали в противоборство с южной армией. Они чего-то выжидали. Было очевидно, что у Берингрифа есть план. И вступать в открытую конфронтацию не является частью этого плана, во всяком случае, теперь.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});