Монстр - Л. Дж. Шэн

class="p1">– Вон.

– Возраст – это просто цифра.

– Ничего глупее в жизни не слышал. – Я пытался – и не сумел – счесть этот разговор раздражающим. На самом деле я ощущал одну только скуку. Был настолько далек от всех прочих эмоций, что не смог бы испытать их, даже если бы попытался.

Я не был раздражен. Я вожделел недосягаемого, а скучная болтовня, слетавшая с ее губ, убивала мое возбуждение.

– Если возраст – это просто цифра, значит, и температура тоже. И деньги. И раковые клетки. И жертвы войны. Цифры – это все. Цифры – это то, что отделяет жизнь от смерти. Цифры правят миром. К ним не применимо никакое «просто». А теперь выметайся.

После того, как я выпроводил Дани с напутственной речью Человека Дождя[31] и смирился с тем, что мы с моим членом сегодня отправимся в постель в одиночестве, я сел в машину и поехал домой. Чутье подсказывало мне, что сегодняшний бардак еще в самом разгаре и мне стоит готовиться к худшему.

Чутье никогда меня не подводило.

Потому что возле двери меня ждала чертова Эшлинг Фитцпатрик.

Кармическая награда или же наказание?

Она сидела, прислонившись спиной к двери, скрестив ноги и опустив голову. Холодное свечение от экрана телефона освещало черты ее лица. Как только я вышел из лифта, она подняла взгляд, встала на ноги и разгладила скромное черное платье. На предплечье висело аккуратно сложенное пальто.

– Убить бы тебя. – Я грубо протолкнулся мимо нее, набрал код от входной двери и открыл, даже не порываясь войти.

– Было бы вполне в твоем стиле, – тихо сказала она. – Что я не сделала на этот раз?

– Обломала мне кайф.

– Да я весь день даже близко к тебе не подходила! – возразила она с восторгом, придавшим ее голосу жизнерадостности.

– Тебе и не нужно быть рядом. Посттравматический стресс после секса с тобой на всю жизнь отвратил меня от самой мысли о нем. Поздравляю.

– И поэтому тебе обязательно надо было снова ласкать меня пальцами? Лишь бы убедиться, что и в первый раз все было настолько ужасно, – съязвила она в ответ.

– Я ласкал тебя, чтобы оставить без оргазма, а не потому, что хотел тебя, – сухо ответил я.

– А ты и правда умеешь ухаживать за девушкой. Неудивительно, что я была тобой одержима.

– Была? – Я обернулся и одарил ее мрачной улыбкой, схватившись за дверную ручку. – Насколько я помню, ты все так же бегаешь за мной, как собачонка, и даже пошла еще дальше: теперь ты заявляешься ко мне домой, как извращенка.

– Ты тоже постоянно бываешь у меня дома. И я не называю тебя извращенцем.

– Это другое. Я работаю с твоим отцом. И не могу избежать встречи с тобой, как бы мне этого ни хотелось.

Сегодня я был в ударе. Оставалось только обзавестись острыми красными рогами и принести в жертву пару младенцев, чтобы окончательно превратиться в Люцифера.

– Где ты был? – Эшлинг сменила тему, отказываясь реагировать на оскорбления, как и покинуть мой чертов дом.

Теперь я и впрямь кое-что почувствовал.

Готовность ее задушить.

– Позволь я отвечу твоей любимой фразой: это не твое дело. Как ты нашла мой адрес? И не смей говорить, что это не мое дело, – предупредил я.

– Загуглила.

– Не ври мне. – Я повернулся к ней, обхватил пальцами ее нежную шею и слегка сжал, чтобы припугнуть.

Она судорожно сглотнула, но не отступила.

Я недооценивал ее все эти годы и теперь ненавидел себя за то, что судил по внешнему виду. Под этим изящным, деликатным обликом царил хаос.

– Не задавай неудобные вопросы, – огрызнулась она.

– Мой адрес невозможно отследить.

– Что ж, Бэтмен, думаю, мы оба знаем, что это не так. – Она закатила глаза. – Можешь убрать пальцы с моей шеи? Не хотелось бы травмировать тебя еще больше этим телесным контактом.

Всего несколько человек знали, где я живу, и в их число не в ходили ни Киллиан, ни Дэвон, ни мои солдаты. Я был известен своей скрытностью. При моем роде занятий это было в порядке вещей. Единственные люди, которые знали мой адрес, это Трой, Спэрроу и Сейлор.

Сейлор.

Должно быть, моя сестра-предательница поговорила со Спэрроу после моего ухода, смекнула, что к чему, и приняла спонтанное решение влезть в мои дела.

Наша с Эшлинг игра в кошки-мышки становилась многопользовательской и выходила из-под контроля. Пора раз и навсегда положить этому конец.

Я мог открыто расспросить ее о том, что сегодня узнал, сказать, что ворвался в клинику, потребовать от нее ответов, но это ничего не даст. Похоже, она была сильно расстроена, черные волосы прилипли к вискам, а глаза блестели от слез. Она примется защищаться, а я терпеть не могу лжецов. Они напоминают мне о родной матери.

Я убрал руку с ее горла.

– Слушай, можно войти? – Эшлинг потерла шею, внезапно обмякнув всем телом, будто сдувшийся воздушный шарик.

Меня осенило, что нежелание трахать Дани было никак не связано с ее возрастом или способностью своим занудством погрузить меня в кому, а имело самое непосредственное отношение к Никс.

Да твою ж мать.

– Нет, – отрезал я.

– Мне правда нужно с кем-нибудь поговорить.

– Советую обратиться к тому, кому не наплевать.

– Тебе плевать на меня? – спросила она с удивлением и обидой в голосе.

Черт подери, она что, проспала последние десять лет? Разве меня заботил кто-то, включая меня самого? Нет. Трой, Спэрроу и болтливая Сейлор были исключением. Полагаю, теперь я мог включить в этот список Руни и Ксандера. Очевидно, что они обладали преимуществом, поскольку не владели навыком свободной речи, а потому не рисковали вывести меня из себя.

– Абсолютно. Уходи.

Она облизнула губы.

– Мне нужно выговориться. Это касается моих родителей. У всех остальных есть личный интерес. У братьев, мамы, отца… даже лучшие подруги замужем за моими братьями, поэтому не могут быть беспристрастны, – объяснила она.

В этом она права.

Более того, если она обладала какой-то информацией о Джеральде, то могла помочь мне поставить его на колени и добиться от него признания. А потому, пускай я, в самом деле, никогда не приводил в свою квартиру женщину, пришло время сделать исключение. Для нее.

Впервые с тех пор, как переехал сюда в восемнадцать лет, я открыл дверь и впустил в свои владения кого-то, кроме Спэрроу и Троя. Даже моя наемная уборщица имела весьма смутное представление о том, где я жил. Ее привозили и увозили в машине с тонированными стеклами.

– Ладно. Но трахать я тебя больше не стану, – предупредил я.

Я