Монстр - Л. Дж. Шэн

был прав.

Она монстр.

Ужасный монстр.

Милая, прекрасная Никс.

Теперь мне оставалось только выяснить, в чем заключались ее грехи.

Седьмая

Сэм

Я заехал в «Пустоши», где проскользнул в один из игровых залов и выпил три порции крепкого алкоголя, чтобы снять напряжение после того, что увидел в клинике. Ладно, Никс правда была врачом, но не работала ни в больнице, ни в одной из зарегистрированных в городе клиник. То, чем она занималась, было незаконно, хранилось в тайне и не имело никакого отношения к людям без страховок.

Прекрати думать о Никс. Она всего лишь помеха.

Незначительная помеха в лучшем случае и серьезное препятствие – в худшем.

Мне нужно взяться за ум. А еще, чтобы меня оседлал кто-то, кроме племянницы. Самое время отвлечься. Вспомнить, что вокруг полно других кисок. Таких же прекрасных, теплых и узких, как у Эшлинг, но не сулящих так много проблем.

Все это накопленная похоть.

Только и всего.

Я занятой человек, который правит преступным миром одного из самых злачных, самых грязных городов страны. Я уже давным-давно не предавался страсти с женщиной. Эшлинг была последней, а ее предшественница – так давно, что я уже забыл ее имя, цвет волос и окружавшую нас обстановку.

Хороший секс поможет обо всем забыть.

Я вышел из игорного зала обратно в клуб, не обращая внимания на энергичные приветственные хлопки по спине и попытки завязать со мной разговор. Оглядел толпу потных, танцующих тел, слившихся воедино. Поднес бокал с виски к губам.

Люди вызывали у меня отвращение.

Несмотря на мою репутацию, я не трахал все, что движется. У меня случались периоды добровольного воздержания, потому что секс неизбежно подразумевал общение, что было для меня сущим наказанием, которого порой не стоила даже хорошая киска.

Конечно, были и шлюхи, которые не требовали содержательных бесед, но я не был любителем совать свой член туда, где уже много кто побывал.

Я сразу решил, с какой женщиной хочу провести ночь. У нее были обесцвеченные светлые волосы, искусственный загар, длинные ноги и настолько безвкусное розовое мини-платье, что снять его с нее было моим христианским долгом.

Что самое главное, она была совсем не похожа на Никс.

Я щелкнул пальцами в сторону охранников и указал на нее.

– Возьму эту, – отрывисто произнес я, а затем развернулся и поднялся в свой кабинет, проходя мимо игровых залов.

В кабинете я занялся тем, что листал книги записи ставок и дергал себя за волосы, а вовсе не думал о Никс.

Раздавшийся стук в дверь вынудил меня бросить толстую книгу на стол.

– Открыто. – Я развалился в кресле.

Дверь открыла блондинка, взволнованно хихикая, захлопнула ее за собой и прижалась спиной к покрытой следами от пуль деревянной поверхности.

– Привет! Я Дани, – пропищала она, перекинув волосы на одно плечо. – Твой вышибала показал мне дорогу. Я впервые в «Пустошах». Честно говоря, мои подруги, типа, немного с ума сходят из-за всего этого. Ну, из-за того, что ты позвал меня сюда. Ясное дело, мы наслышаны о тебе. Но мы даже не знали, что ты, типа, часто сюда приходишь…

Я перестал ее слушать, сосредоточившись на том, как быстро и нетерпеливо двигались ее губы. В ней все было не так: начиная от сочных, по всей видимости, увеличенных губ до явно подведенных карандашом бровей. Наращенные ресницы напоминали лопнувшую шину полуприцепа. Толстый слой косметики и сухие волосы с посеченными концами действовали мне на нервы, будто стали личным оскорблением. Все в ней было каким-то неправильным.

Неподходящим.

Неприятным.

Несложным, неопасным, не сводящим с ума.

Я хотел Эшлинг. Эшлинг, с ее скромностью, маленьким острым носиком и аристократичными, четко очерченными губами. Естественными волосами, кожей и зубами. Она не подчинялась современным стандартам красоты, и в этом было нечто неотразимое. Я хотел Эшлинг, которая обладала той самой внешностью женщины голубых кровей, которую невозможно представить стоящей раком, пока ее грубо и грязно трахают сзади. Мужчины – простые создания, а значит, именно это я и хотел сделать: грубо и грязно брать ее королевское высочество, пока она повторяет мое имя.

Стоящая передо мной девчонка все тараторила. Черт его знает, о чем. Увидев ее вблизи, я вдруг понял, что она юна. Совершеннолетняя, но намного младше меня.

– …и как бы готова вообще на все. И, типа, я знаю, что ты предпочитаешь секс без обязательств, и меня это полностью устраивает…

– Сколько тебе лет? – Я прервал поток ее слов, уже чувствуя, что мне нужны две таблетки обезболивающего и одна пуля, чтобы избавить себя от страданий.

– Что? – Вид у нее был испуганный, карие глаза округлились от паники. – Ты о чем?

– О твоем возрасте, – издевался я, злясь на самого себя за то, что, судя по всему, обзавелся совестью, пока добирался в «Пустоши» от клиники Эшлинг. – Сколько тебе?

– Двадцать… пять?

– Это, мать твою, вопрос?

– Нет?..

– Тогда почему ты все время отвечаешь с вопросительной интонацией?

Однажды ее поколение разрушит эту страну. Неудивительно, что у меня был фальшивый шведский паспорт, так, на всякий случай. Передавайте привет Людвигу гребаному Нильссону[29].

Она медленно моргнула, будто это проверка. Я почти уверился, что она малограмотная.

– Покажи мне свое удостоверение личности. – Я протянул к ней руку с раскрытой ладонью.

– Это просто смешно. – Она посмеялась, но ее уши и шея покраснели. – Я совершеннолетняя. Тут у всех проверяют документы.

Нет, не у всех. У Эшлинг в Хэллоуин не проверили, и теперь мой член хотел оформить подписку на доступ к ее киске.

Даром что я на следующий же день уволил ублюдка, который ее впустил.

– Даю пять секунд, после чего внесу тебя в черный список, – сухо сообщил я.

– Клуба? – она сделала резкий вдох.

– Города, – поправил я. – Твое удостоверение личности, Дани.

Она с раздражением порылась в своей поддельной сумочке Chanel, достала оттуда водительское удостоверение и шлепнула его мне в ладонь. Я закурил, поудобнее устроился в кресле и рассмотрел его, потирая лоб.

Двадцать два.

Даниэль Рондински было двадцать два года.

Совсем ребенок по сравнению со мной.

И все же достаточно взрослая, чтобы иметь законное право пить, трахаться и находиться в моем клубе.

А еще, когда было сделано это фото, она была натуральной брюнеткой с белоснежной кожей, но с тех пор успела окончить Академию Симпатичных Дур и превратилась в то, что теперь стояло передо мной – надувную версию Шарлотты Маккинни[30].

Я вернул ей удостоверение.

– Пошла вон.

– Мистер Бреннан…