Как кроссфит сделал меня самым физически подготовленным человеком Земли - Рич Фронинг

Бег с препятствиями

Триатлон занял почти три часа, и Дэйв благородно предоставил нам целый час после того, как последний участник добежал до финиша, чтобы отдохнуть перед следующим турниром – бегом с препятствиями в духе Школы подготовки морских пехотинцев.

Мы выполняли те же упражнения, что и пехотинцы, – кроме выхода на кольцах и моего любимого каната – в формате состязания на выбывание.

Я выиграл в первом заходе первого раунда среди четверых из соперников и прошел в полуфинал за счет случайного преимущества. Лукас Паркер опережал меня примерно на 6 м, а Нил Мэддокс шел между мной и Паркером, но вдруг Лукаса одолела икота, когда он пытался преодолеть преграду 1,5 м высоты, и мы с Нилом сумели его догнать. Потом Лукас упал, когда делал предпоследний прыжок через бревно, а Нил задел ногой бревно в последнем прыжке и упал, не добежав несколько шагов до финишной линии. Благодаря их падениям я сумел выйти в финал.

Мне всегда казалось, что во время бега с препятствиями лучшие результаты показывали более высокие атлеты, и меня это волновало, поскольку мой рост составляет всего лишь 182 см. Кроме того, остальными тремя участниками финального состязания стали Спенсер Хендель, Кеннет Леверич и Пэт Берк. Спенсер и Кеннет показали супербыстрое время во время предыдущих раундов, а Пэт раньше служил в морской пехоте, и однажды он даже поставил рекорд по бегу с препятствиями на базе «Кэмп-Пендлтон». Принимая во внимание, что перед первым раундом я надеялся оказаться хотя бы среди первых шестнадцати атлетов, я уже был очень доволен своим результатом – ниже четвертого места я уже не опущусь. Учитывая, что Пэт допустил промах в финальной гонке, я занял третье место и получил девяносто очков. После бега с препятствиями у меня было ощущение, что несколько очков мне все же достались «на халяву».

По результатам первого дня я был на пятом месте турнирной таблицы с 204 очками. Чэд Макей был на первом месте, набрав 242 очка, так что я не сильно отставал от него. Физически я был просто убит. Бег с препятствиями, который мне посчастливилось преодолеть трижды, был коротким, но очень изматывающим испытанием, и все мы отчетливо ощущали отголоски триатлона, когда садились в автобус, чтобы покинуть «Кэмп-Пендлтон» и вернуться в отель. Впереди нас ждал выходной, а потом – стандартные три дня соревнований в «Хоум Дипо Сентер».

Глава 17

Без сомнений

Бег с препятствиями в «Кэмп-Пендлтон» стал прекрасной возможностью, которая выпадает далеко не всем. Для меня было огромной честью пробежать по тому же маршруту, что и многие великие мужчины и женщины, которые служили на благо нашей Родины. А после такого благородного испытания пятничным утром нам предложили турнир, который как будто только что позаимствовали у школьного учителя физической культуры, который преподает у первоклассников: прыжок в длину.

Изначально прыжки в длину должны были проводить в «Кэмп-Пендлтон», но потом снова перенесли на пятницу. Я не знаю почему, хотя я слышал две версии: первая – что все были слишком уставшими после триатлона, а вторая – что солнце уже клонилось к закату.

Вместо скользящей шкалы, которая использовалась для оценки в 2012 г., в этом году за каждый из трех турниров давали по пятьдесят очков, поэтому участник, занявший первое место, получал пятьдесят очков вместо ста. Первым из трех турниров и был прыжок в длину.

Мы начинали выступление до того, как болельщики пришли на стадион. Прыжок в длину представляет собой движение, оценивающее нашу способность прыгать и разгибать бедра. Этот турнир изначально не мог стать моим лучшим испытанием, и во время первого прыжка я все еще чувствовал слабость в мышцах ног после триатлона. Мой лучший результат на 265 см поставил меня на шестнадцатое место и заработал для меня тридцать одно очко. Моим первым приоритетом было не ухудшить свой результат по очкам, и я лишь немного уступил Кайлу Каспербауэру, который финишировал на два места лучше меня, обойдя Чэда Макея и заняв первое место с 274 очками.

После обеда следующий турнир проходил уже на глазах болельщиков, теперь это были не только морские пехотинцы, которые пришли посмотреть, как мы справляемся с бегом с препятствиями. Комплекс представлял собой метание мяча. Трибуны были заполнены до отказа. За метание мяча также было положено пятьдесят очков. Сидя на тренажере гиперэсктензии, мы должны были отклониться назад, чтобы поднять медицинский мяч весом почти 2 кг с расположенной на земле специальной подставки позади нас, вернуться в положение сидя и метнуть медицинский мяч как можно дальше. Оценочные зоны были промаркированы на поле, и количество полученных очков увеличивалось с увеличением расстояния. У нас было двадцать секунд, чтобы метнуть как можно больше мячей и получить за это как можно больше очков.

Перед метанием мяча уполномоченный представитель Игр сказал, что мне придется вывернуть мою головную повязку наизнанку.

Головная повязка на самом деле представляла собой лоскуток черной майки, которую я порезал и повязывал на лоб, чтобы пот не капал мне в глаза. Спереди на повязке была написано «Псалом 23». По бокам я написал инициалы моей бабушки, моих кузенов Донни и Мэтта, а также Чэда Робинсона, школьного друга и члена моей футбольной команды. Когда-то Чэд попросил, чтобы я помог ему прийти в хорошую физическую форму, поскольку он использовал материалы с сайта нашего спортзала в качестве руководства к его тренировкам. У Чэда был маленький сын, и его жена была беременна вторым ребенком, когда он погиб в автомобильной аварии по дороге с работы домой.

Память об этих четырех людях была для меня очень важна, особенно когда я соревновался, потому что, когда мое тело хотело остановиться, а мой разум был почти готов разрешить перерыв, мысли об этих людях вдохновляли меня, и я двигался вперед.

Я и раньше соревновался с написанными на головной повязке отрывком из Священного Писания и инициалами, и когда я спросил, почему мне надо было вывернуть повязку наизнанку, последовал ответ, что приказ поступил сверху.

Уполномоченные лица Кроссфит Игр таким образом проявляли заботу о компании Reebok, которая была генеральным спонсором, и я это понимал. Любая «непостоянная символика» не допускалась, чтобы не нарушить спонсорские права Reebok, и я видел, что многим спортсменам приходилось заклеивать другие бренды на одежде. Как бы там ни было, с моей точки зрения, инициалы на моей головной повязке не представляли собой никакой проблемы конкурентного маркетинга для компании Reebok, с которой, кстати, у меня был заключен рекламный контракт.