Кровь эльфов - Анджей Сапковский

Ну вот, теперь снова могу писать, потому что нашла новое перо, а то старое сломалось. Мать Нэннеке прочитала и похвалила меня, что правильно. И велела написать, что я послушная, и чтобы ты не волновался. Не волнуйся, Геральт.

У меня снова есть время, так пишу, что случилось. Когда мы кормили индюшей, я и Иоля, и Катье, то один большой индюш ка-а-ак нападет на нас, шея у него краснющая, и был он ужасненько страшный. Сначала напал на Иолю, а потом хотел напасть на меня, но я не испугалась, потому что он был все равно меньше и не такой быстрый, как маятник. Я сделала финт и пируэт и хлестнула его два раза прутом, так что он сбежал. Мать Нэннеке не позволяет мне тут носить мой меч, жаль, а то я бы тому индюшу показала, чему научилась в Каэр Морхене. Я уже знаю, что правильно Старшими Рунами надо писать Caer a’Muirehen, что значит Крепость Старого Моря. Или Замок. Верно, потому там везде ракушки и улитки, а также рыбы, оттиснутые на камнях. А „Цинтра“ правильно пишется Xin’trea. А мое имя происходит от Zireael, потому что это значит „Ласточка“, а это значит, что…»

— Читаете?

— Читаю. — Он поднял голову. — А что? Случилось что-то? Кто-то что-то заметил?

— Да нет, ничего, — ответил шкипер, вытирая руки о кожаный кафтан. — На воде покой. Но ведь туман, мы уже близко от Журавлиной Кущи.

— Знаю. Шестой раз плыву туда, Гладыш, да пять раз — обратно. Успел познакомиться с трассой. Глаза открыты, не бойся.

Шкипер кивнул, отошел к носу, перешагивая через громоздящиеся всюду тюки и кули пассажиров. Сбившиеся в середине палубы лошади фыркали и били подковами о доски палубы. Барка, пропахивая носом поля кувшинок, шла по фарватеру в плотном тумане, разводя на стороны заросли. Геральт снова взялся за письмо.

«…у меня эльфовское имя. Но я же не эльфка. Геральт, тут у нас тоже говорят о белках. Иногда даже солдаты приезжают и выпытывают и говорят, что раненых эльфов нельзя лечить. Я ни словечка не пискнула о том, что было весной, не бойся. И о том, чтобы тренироваться, тоже помню, не думай. Хожу в парк и тренируюсь, когда есть время. Но не всегда, потому что надо на кухне работать и в саду, как всем девочкам. Да и учебы тоже ужасненько много. Но это ничего, буду учиться. Ты ведь тоже учился в Храме, мне об этом сказала мать Нэннеке. И еще сказала, что мечом размахивать может каждый дурак, для этого ума не надо, а ведьмачка должна быть умной.

Геральт, ты обещал приехать. Приезжай.

Твоя Цири.

PS. Приезжай, приезжай же.

PS2. Мать Нэннеке велела написать тебе в конце.

Хвала Великой Мелитэле, да будет с тобой вечно ее благословение. И чтобы с тобой ничего не случилось.

Цири».

«Поехал бы я в Элландер, — подумал он, пряча письмо. — Но это опасно. Могу навести их на след… Да и с письмами тоже пора кончать. Нэннеке пользуется жреческой почтой. Однако… Нет, черт побери, слишком рискованно».

— Хм… Хм…

— Что там еще, Гладыш? Журавлиную Кущу уже прошли.

— И хвала богам, без приключениев, — вздохнул шкипер. — Да, милсдарь Геральт, снова, похоже, спокойный будет рейс. Туман вот-вот подымется, а как солнце выглянет, тут и страхам конец. Чудище при солнце не вынырнет.

— Буду только рад.

— Я думаю, — криво усмехнулся Гладыш. — Компания платит вам за рейс. Случись чего аль нет — мошна пополняется. Верно?

— Будто не знаешь? Неужто завидки берут? Мол, зарабатываю, опершись о борт и любуясь чайками? А тебе за что платят? За то же самое. За то, что валандаешься по палубе. Ежели все идет гладко, так тебе делать нечего, шмонаешься от носа до кормы, лыбишься пассажиркам или пробуешь расколоть купцов на стакашек. Меня тоже наняли, чтобы был на палубе. На всякий случай. Безопасная переправа, потому что ведьмак в охране. Расходы на ведьмака включены в стоимость провоза, так?

— Оно, конечно, правда, — вздохнул шкипер. — Компания не внакладе. Я-то их хорошо знаю. Плаваю по Дельте пятый год, от Пены до Новиграда, от Новиграда до Пены. Ну, за дело, милсдарь ведьмак. Вы опирайтесь о борт, я пойду пройдусь до кормы.

Туман немного поредел. Геральт вынул из сумки второе письмо, которое недавно доставил странный посланец. Читал он это письмо уже раз тридцать. От письма шел аромат сирени и крыжовника.

«Дорогой друг…»

Ведьмак тихо выругался, глядя на четкие, ровные, угловатые, вычерченные энергичным движением пера руны, однозначно отражающие настроение автора. Геральту — уже в тридцать первый раз — непреодолимо захотелось укусить себя со злости в зад. Когда месяц назад он писал чародейке, то две ночи кряду размышлял, как начать письмо. Наконец остановился на «Дорогой подруге». И теперь получил свое.

«Дорогой друг, меня чудовищно обрадовало твое нежданное письмо, полученное всего лишь через неполных три года после нашей последней встречи. Радость моя была тем безмернее, что на каждом углу трепачи гудели о твоей неожиданной и бравурной смерти. Ты правильно поступил, решив опровергнуть сплетни, хорошо также, что сделал это так скоро. Из твоего письма следует, что ты вел жизнь спокойную, размеренную, роскошно нудную и лишенную каких бы то ни было событий. В нынешние времена такая жизнь — недопустимый шик, дорогой друг, и я рада, что тебе это удалось.

Меня тронула твоя неожиданная забота о моем здоровье, которую ты, дорогой друг, соизволил проявить. Спешу известить, что я действительно чувствую себя уже хорошо, период недомогания позади, я разделалась с хлопотами, описанием которых не хочу тебя утруждать.

Меня сильно волнует и беспокоит, что подарок, нежданно-негаданно полученный от Судьбы, доставляет тебе столько хлопот. Ты абсолютно прав, предположив, что здесь необходима профессиональная помощь. Хотя описание трудностей, с которыми ты столкнулся, выглядит довольно загадочно, что вполне понятно, тем не менее я убеждена, что знаю источник проблемы. И согласна с тем, что совершенно необходимо вмешательство еще одной чародейки. Я горжусь тем, что оказалась именно второй из тех, к которым ты обращаешься. И чем же я заслужила столь высокое положение в списке?

Будь спокоен, дорогой друг, а если ты уже собрался обратиться за помощью к другим чародейкам, не делай этого, ибо нет нужды. Я отправлюсь незамедлительно, еду прямо к тому месту, которое ты указал несколько туманно, но для меня понятно. Естественно, я отправлюсь тайно и с соблюдением всех предосторожностей. На месте сориентируюсь в сути вопроса и сделаю все, что в моих силах, чтобы усмирить вышедший из берегов источник. Ты понимаешь, о чем я. При этом постараюсь оказаться не хуже иных дам, к которым ты уже обращался, обращаешься либо намерен был обратиться с «покорными просьбами». Как-никак я ведь твоя дорогая подруга. Мне слишком дорога твоя дорогая дружба, чтобы я решилась подвести тебя, дорогой друг. Ибо это может дорого обойтись всем нам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});