Я — Златан - Златан огорчениях.

Но, честно говоря, игрок ко всему привыкает, и слова эти я на- учился пропускать мимо ушей. Мы играли тренировочный матч со «Спеццией», а что я говорил о матчах? Что я в них не играю. Я сидел в своей комнате и играл на ПлейСтейшн. А снаружи стоял автобус, который должен был отвезти нас на стадион. Все спусти- лись вниз, Недвед в том числе, и автобус завел двигатель. Где этот долбаный Ибра? Они ждали-ждали, и наконец Дешам заявился ко мне в комнату. Он был в бешенстве.

Ты чего тут сидишь? Мы уезжаем!

Я и головы не повернул, продолжал играть.

Ты меня не слышал?

А ВЫ меня слышали? — ответил я. — Я тренируюсь, но не играю. Я говорил вам это десять раз.

Ибра, — начал он.

-Что?

Я хочу построить на тебе игру. Ты — мой самый важный игрок. За тобой будущее. Ты должен подставить нам плечо.

Спасибо, но...

Никаких «но». Ты должен остаться здесь. Я не принимаю от- говорок, — закончил он.

Слыша в его голосе, насколько это для него важно, я продол- жал гнуть свою линию:

Нет, нет. Я ухожу.

В лагере я жил в одной комнате с Недведом. Мы с ним дру- жили. И Мино был нашим общим агентом. Но положение у нас было разное. Недвед, как Дель Пьеро, Бюффон и Трезеге, решил остаться в «Ювентусе». Я отлично помню, как Дешам подошел к нам, может, хотел поссорить, уж не знаю. Но отказаться от своей идеи он не хотел.

Слушай, Ибра, — начал он, — я возлагаю на тебя большие надежды. Ты — главная причина, по которой я согласился на эту работу.

Оставьте меня, — сказал я. — Вы пришли работать для клуба, а не для меня.

Обещаю: если ты уйдешь, уйду и я, — продолжал он, и я не- вольно улыбнулся.

Ладно, собирайте чемодан и вызывайте такси, — ответил я, и мы оба рассмеялись, как будто это была шутка.

Что до меня, то я далеко не шутил. «Ювентус» бился за свою жизнь — как суперклуб, а я за свою — как футболист. Год в се- рии В — и все остановится. И тут ко мне пришли Алессио Секко и Жан Клод Блан. Жана Клода, гарвардского выпускника, семья Аньелли наняла вытаскивать «Ювентус» из катастрофы, и он по- нимал, что к чему. Он принес гору бумаги с разными вариантами контракта. «Даже не читай! — подумал я. — Устрой скандал. Чем больше шума, тем легче они тебя отпустят».

Даже смотреть не хочу. Я ничего не подпишу, — ответил я.

Да ты хоть посмотри, что мы предлагаем. Там щедро!

C чего? Я все равно не подпишу.

Как ты можешь знать, пока не посмотрел?

Знаю. Да предложи вы мне 20 миллионов евро, мне неинте- ресно.

Высоко же ты себя ценишь, — хихикнул Блан.

Но впереди меня ждал еще долгий путь, а в первую очередь нужно было ответить на все тот же вопрос: «Интер» или «Милан»? Казалось бы, ответ на поверхности. «Интер» не выигрывал скудет- то целых 17 лет, он вообще не был больше топ-клубом. Надо идти в «Милан», твердил Мино. А вот я не был уверен. «Интер» когда-то был командой Роналдо, к тому же они действительно меня хотят. Я все вспоминал, о чем мне говорил в горах Брайда: «Ты пока еще не настоящая звезда». И я склонялся в пользу «Интера».

— Ладно, — сказал Мино. — Только помни: «Интер» — это но- вый вызов. Ты там на дармовые скудетто не рассчитывай.

А я вообще не хотел ничего дармового. Я хотел вызовов и от- ветственности. Это желание становилось все сильнее. Я начал по- нимать, что такое прийти в клуб, не выигрывавший чемпионат 17 лет, и что это может значить для меня. Это поднимает вещи на совсем другой уровень. Но ничего еще не было улажено. Нам еле- довало, наконец, что-то сделать. Нужно было спрыгнуть с тону- щего корабля и уцепиться хоть за что-нибудь.

«Милану» предстояло играть квалификационные игры Лиги чемпионов — следствие все того же большого скандала в итальян- ском футболе. Сразиться им предстояло с белградской «Црвеной Звездой». Первый матч должен был состояться на миланском ста- дионе «Сан-Сиро». Для меня это тоже была важная игра. Если «Милан» пройдет в основную сетку Лиги чемпионов, у них бу- дет больше денег на покупку игроков. Адриано Галлиани, вице- президент «Милана», сказал мне: «Мы подождем, чем все это кон- чится, и вернемся к твоему вопросу».

До сих пор большую заинтересованность во мне проявлял «Интер», но с ними тоже было непросто. «Интер» принадлежал Массимо Моратти. Моратти — важная шишка, нефтяной магнат. Как хозяин клуба он мне много крови попортил. Четыре раза сни- жал цену, все что-то случалось. Так что 8 августа я сидел в нашей квартире на Пьяцца Кастелло.

Матч «Милан» — «Црвена Звезда» начинался в 20.45. Я не стал смотреть. Мне было чем заняться. Но в самом начале игры Кака с подачи Филиппо Индзаги забил гол, и это резко повысило шансы «Милана». Почти сразу же у меня раздался телефонный звонок. Вообще-то телефон трезвонит постоянно, и, как правило, звонит Мино. Он сообщал мне о каждом шаге в переговорах, а сейчас сообщил, что со мной хочет встретиться Сильвио Берлускони. Я предпочитал уклониться от этого. Не потому что Берлускони,

Нет, зараза, играешь. Ты — член команды. Ты идешь немед- ленно. Вставай!

Он подошел вплотную, но я сидел. Играл.

И что это за принцип такой — сидеть тут и гонять стрелял- ку?— заорал он. — Тебя оштрафуют за это, слышишь?

О’кей.

Что о’кей?

Штрафуйте. Я остаюсь здесь.

Тогда он ушел. Ушел в ярости, все уехали, а я остался в комнате с приставкой. И если раньше было плохо, то теперь стало еще хуже. О происшествии доложили, разумеется, наверх. Меня оштрафо- вали, на 30 тысяч евро, кажется. Началась настоящая война, а на войне тактика важнее всего. Чем я мог ответить? Какой шаг еле- довало сделать? Я думал и думал.

Ко мне повадились тайные визитеры. В лагере меня навестил Ариэль Брайда из «Милана». Я потихоньку ускользнул и ветре- тился с ним в соседнем отельчике. Мы поговорили об условиях перехода в «Милан». По правде сказать, мне это все не нравилось. Разговор шел в таком духе: «Кака звезда, а ты нет. Зато «Милан» может сделать тебя звездой». Создавалось впечатление, что мне «Милан» нужен больше, чем я «Милану». И я был не слишком уверен, что вообще кому-то нужен. Я уже готов был сказать: «спа- сибо» и «до свидания», но позиции мои были не слишком хороши. Мне чертовски хотелось расстаться с «Ювентусом». Но ничего хо- рошего не подворачивалось, и, похоже, мне предстояло вернуться в Турин, так и не получив хороших предложений.

Стояла жара. Уже наступил август, срок родов приближался, и Хелене было нельзя волноваться. За нами по пятам ходили па- парацци, и я поддерживал ее, как только мог. Но сам я болтался между небом и землей. Я ничего не понимал про свое будущее, все было непросто. Клуб обзавелся новым тренировочным обо- рудованием. Освобождались от всего, что было связано с Моджи, даже от старых раздевалок. А я продолжал тренироваться. Надо же было чем-то себя занять. Но ощущение было странное. Ни- кто уже не считал меня членом команды. Война продолжалась. Все время что-то случалось, и наконец случилось кое-что хоро- шее: «Ювентус» перестал держаться за меня так, как держался раньше.

Кому нужен парень, который ни черта не делает, а только игра- ет на приставке?

Вы довольны?

Я доволен, — ответил я.

Итак, добро пожаловать.

Тут, вы понимаете, я глубоко вздохнул, и это был вздох облег- чения.

Всю неопределенность весны и лета как будто вымело за одну секунду. Мино оставалось сообщить новость начальству «Мила- на». Берлускони теперь вряд ли пригласит меня ужинать. О пого- де нам говорить неинтересно. Как я понимаю, ребята в «Милане» обомлели: что за хрень? Ибра в «Интер» переходит?

Иной раз все случается очень быстро, — подытожил Мино.

Меня продали за 27 миллионов евро, это был самый крупный

трансфер в Серии А этого года. И я так и не заплатил тот самый штраф за игровую приставку. Это уж Мино постарался. А Морат- ти в заявлении для прессы подчеркнул, что покупка Ибрагимо- вича сыграет для клуба такую же важную роль, как в свое время покупка Роналдо. Это, конечно, тронуло меня. Я был готов войти в «Интер». Но прежде мне надо было сыграть за сборную Швеции в Гетеборге, это была как бы разминка перед моим возвращением к настоящей жизни.

а потому, что это значило, что клуб очень заинтересован. А я все еще не принял решения. Хотя склонялся в пользу «Интера». Но я, конечно, понимал, что это очень важный разговор.

Что мы можем из этого извлечь? — спросил я.

Сам понимаешь, что, — ответил Мино.

И позвонил Моратти, потому что если этого человека что-то может прошибить, так это желание насолить «Милану», ближай- шему соседу и злейшему врагу.

Я хочу проинформировать вас, что Ибрагимович ужинает сегодня с Берлускони, — заявил ему Мино.

Что?!

Они заказали столик в ресторане «Джаннино».

Черта с два, — отозвался Моратти. — я пошлю к вам своего парня немедленно.

Парнем оказался Марко Бранко, спортивный директор «Ин- тера», этакий тощий парнишка. Но когда он час спустя позвонил ко мне в дверь, мне пришлось о нем кое-что узнать. Он оказался самым заядлым курильщиком из всех, кого я знал. Он расхаживал взад и вперед по квартире, и пепельницы на его пути мгновен- но заполнялись. Он, конечно, нервничал. Ему надо было обде- лать дело до того, как Берлускони повяжет галстук и отправится на ужин в «Джаннино». Было от чего нервничать. Легко сказать: устроить облом самому могущественному человеку в Италии, ни больше, ни меньше. И Мино, конечно, сыграл на этом. Ему нра- вится, когда контрагент находится под давлением. Это делает лю- дей мягче. То и дело звонил телефон, звучали то одни, то другие цифры. Вот мой контракт. Мои условия. А часы тикают. А Бранко курит и курит.