Эпилог (СИ) - Хол Блэки

— Еще один высокоскоростной маньяк, — вздохнула я, потрепав усатого за ухо.

— Настоящий мужик, — заключил Мэл, и Кот солидарно мяукнул.

__________________________________________________

ДП, дэпы (разг., жарг.) — Департамент правопорядка

23

Всё просто. Белая зона — белая охранная арка. Алая зона — и охранная арка выкрашена в соответствующий цвет.

Лента дороги вела по хвойному бору, который вскоре расступился, являя взору большую поляну. Частокол сосен и елей окружал открытое пространство, застроенное особняками. Мы проехали в другой конец алой зоны, прежде чем перед "Турбой" открылись нужные ворота.

Поместье самого старшего Мелёшина граничило двумя сторонами с лесом. В ближайших соседях — строительный мегамагнат.

Было бы наивно полагать, что дед Мэла живет в халупе. Дом — двухэтажный, но в разных уровнях, похожий на нагромождение кубиков. Немаленькая прилегающая территория. Причудливые клумбы с цветами, создающими затейливые геометрические узоры. Суета прислуги.

— По-моему, это неправильно, — сказала я, когда мы выгрузились из машины. — Твой дед еще не вернулся из города, а мы явились — не запылились.

— Всё правильно, не беспокойся, — заверил Мэл. — Указания получены, задания розданы. Он задержится и приедет позже.

Нас встретили, словно важных и дорогих гостей, и проводили в разные комнаты. Да-да, развели в противоположные стороны: меня — налево, Мэла — направо. Потому что приличия требовали. Незамужняя девушка должна блюсти свою честь в отдельных апартаментах.

Кот проявил самостоятельность. Бежал рысцой, не отставая, и в холле предпочел повернуть налево. В комнате он запрыгнул на кровать и разлегся на подушке, наплевав на неодобрительный взгляд горничной.

Выделенные апартаменты вызвали растерянность. После Моццо я ни разу не ночевала без Мэла. Исключение составила демонстративная обида, когда он высказал сомнение в моих кулинарных способностях. Но две ночи на диване стали для меня тяжелым испытанием. Бессонница, угрызения совести, дыхание спящего Мэла из соседней комнаты, улавливаемое обострившимся слухом…

Горничная замерла в ожидании указаний.

— Спасибо.

Женщина не шевельнулась. Вежливо улыбалась и смотрела на меня.

— Спасибо, можете идти, — сказала я громче.

— Если потребуется, зовите. — Она показала длинный витой шнурок с кисточкой, спрятанный за шторой. Предполагалось, что за него нужно дергать, а когда прибежит прислуга, потребовать сказку на ночь.

— Спасибо, — сказала я в третий раз, и горничная вышла, оставив меня в компании Кота. Наверное, решила, что гостья со странностями.

С размаху я бухнулась на кровать, спружинившую под весом. Что делать? Ждать Мэла здесь или побродить по дому? Требуют ли правила приличия надевать вечернее платье к ужину? Зачем мы сюда приехали? Быть может, дед Мэла захотел проиллюстрировать изнанку жизни сильных мира сего и заодно решил намекнуть на удобства, потерянные внуком?

А удобства соответствовали заявленному уровню. Спальная комната была великолепна во всех смыслах. Ни царапинки, ни пылинки. Солидная мебель, ковер, кровать под атласным покрывалом, окно в пол. Тут же — двери в ванную и в туалет. С балкона — вид на парк и угрюмую черноту леса. Воздух чист и свеж, и птицы поют.

— Ну, как? Нравится? — обняли меня и поцеловали в щеку. Это Мэл подкрался неслышно, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— Наверное. Не распускай руки, а то пойдут слухи. Подмочишь мою репутацию.

Он рассмеялся и не подумал послушаться.

— Переоденься во что-нибудь удобное. Покажу тебе дом и окрестности.

— Хорошо. Подождешь за дверью?

— Здрасте. Почему это?

— Потому что неприлично видеть девушку неодетой.

— Ясно. А Коту, значит, разрешается глазеть?

— Коту? — удивилась я. — Он ведь это… животное.

— Неважно, — ответил Мэл и ушел с балкона. — На выход, — донесся его голос из комнаты.

Кот неохотно сполз с кровати и со скоростью гусеницы направился к открытой двери. Мэл придал усатому ускорение, подтолкнув под зад носком ботинка.

— Мы уважаем приличия. Ждем внизу, в гостиной, — сказал и вышел вслед за Котом. А я и рта открыть не успела, чтобы спросить: как найти эту гостиную и не потеряться в незнакомом доме?

И почему жилища богатых и именитых похожи как близнецы? Скукотища. Ни разрисованных обоев, ни следов размазанного и отскобленного пластилина, ни рожек у портрета на картине, ни пятен от малинового варенья на ковре, ни прочего пакостничества и вороватых проделок. Прилизанный лоск. Даже лестница какая-то скучная: не скрипит, и ступени без выщербинок. Сейчас возьму и заблужусь. Или неэстетично столкнусь нос к носу с самым старшим Мелёшиным, вернувшимся из города. Или прицеплюсь к первой попавшейся горничной и выведаю о прислуге с побережья.

Не столкнулась и не прицепилась. Мэл вывернул из-за поворота.

— Наконец-то. Носик пудрила?

— И носик, и прочие части тела.

— Ну-ка, ну-ка, отсюда поподробнее, — оживился он, увлекая за собой.

Мэл показал дом, вернее, его часть. Библиотека произвела на меня неизгладимое впечатление. Просторное помещение. Застекленные шкафы вдоль стен. Лестница на колесиках — чтобы достать интересующую книгу с верхней полки. Посередине комнаты — основательный стол, на поверхности которого выложена в мозаике географическая карта мира. Удобные кресла. Два панорамных окна, зрительно увеличивающих пространство помещения. Балкона как такового нет. Он застеклен, и для любителей почитать с комфортом там устроена ниша с матрасом. Должно быть, незабываемое ощущение: укладываешься дождливым днем с любимой книжкой, снаружи лютует непогода, а ты представляешь, будто стоишь на высоком мысу. Внизу пенится и бурлит штормящее море, и того гляди, следующий шквал обрушится и столкнет вниз.

— Красиво, — кивнула я на модель парусника, застывшего на лакированной глади стола. Судно притягивало взгляд мельчайшими подробностями: многочисленными парусами, мачтами, канатами, фигуркой русалки, украшавшей нос судна.

— Это барк. Трехмачтовый. Севолод собирал. Видишь, какое имя у корабля?

Вижу. "Севолод Великий" — шла надпись по левому борту. Да уж, дядя Мэла не умрет от скромности.

Уж лучше Севолод, чем Мэл. Если бы мой мужчина, помимо всего прочего, увлекался сборкой парусников, мне бы осталось пойти и тихо утопиться в ванне от собственного несовершенства.

— Необычные интерьеры. Как и дом, — заключила я, когда мы обошли первый этаж, заглядывая в комнаты.

— Проектировал приятель деда. Чудак, каких поискать. Любил геометрию. Предлагал построить дом в виде пирамиды или в форме шара.

— И остановился на кубиках.

— Тоже заметила? Уж лучше кубики с нормальными ступенями, чем лестница-желоб, по которой скатываешься каждый день, — поделился Мэл бедами богатеев. На этом он прервал осмотр местных достопримечательностей, и мы отправились на улицу.

— Моя комната никуда не денется, а снаружи скоро стемнеет. Пошли, кое-что покажу.

Этим "кое-чем" оказались четырехколесные вездеходы, занимавшие целый угол в гараже помимо двух набриолиненных машин. Вездеходы отдаленно напоминали электромобили из Моццо, но имели мощные рифленые колеса и сиденье, как у мотоцикла. Мэл пояснил, что это квадроциклы, и поздоровался с мужчиной в рабочем комбинезоне, копавшимся во внутренностях машины. Он не побрезговал тем, что хозяин гаража за секунду до рукопожатия вытер тряпкой испачканные в масле руки.

— Это Михась, автомеханик. Это Эва, — представил меня. — Мы чуток покатаемся.

И почему я не удивилась? Мэл питался адреналином на завтрак, обед и ужин. А сейчас как раз подоспело время запоздавшего полдника, и вездеходы призывно сияли полированными боками.