Над горящей землей - Николай Штучкин

Иногда они останавливаются. В селе или деревне - чтобы узнать название и сверить его с картой; на открытой местности - чтобы осмотреться, послушать воздух: нет ли вражеских самолетов. Вот и сейчас, при выезде из-за леска на поле, Тамаре послышался гул самолетов. Приглушив мотор, она стоит у машины, чутко, настороженно слушает. Действительно, откуда-то сверху, из-за облаков, доносится характерный, слегка подвывающий звук. Тамара успокаивается: это бомбардировщики, их бояться не надо: тяжелые самолеты за машинами не охотятся. На это у врага есть истребители. А для истребителей погода неподходящая: пасмурная, с ограниченной видимостью. Правда, погода улучшается, впереди немного светлеет. Надо быть повнимательнее. Возможны разрывы в облаках - летчики называют их "окнами", - а из них появляются истребители.

- Поехали, - сказала Тамара, села в кабину и захлопнула дверцу. Мотор заурчал, машина тронулась, побежала, отсчитывая километры, минуя поля, перелески, деревни.

Третий месяц Тамара служит шофером, возит на фронт боеприпасы. Тяжелая, напряженная и очень однообразная работа. Все время за рулем, все время в дороге. Поэтому и в роте мало кого знает. Не служит, а просто работает. Будто на производстве. Но больше всего ее удручает другое. Не видит она результатов своей работы. Знает, что есть они, однако не видит. Не она ведь бьет по врагу теми снарядами, которые возит. Артиллеристы бьют. Они уничтожают врага, не она. Она не воюет, а только участвует в войне, только способствует тем, кто бьется с врагом своими руками, огнем своего оружия.

Так думает Тамара. Так она понимает. И принимает решение: надо проситься в авиачасть. Надо быть летчиком и бить врага лично, своими руками, а не руками артиллеристов, танкистов, которым возит боеприпасы. После этого рейса она пойдет к командиру с рапортом. Нет, сначала не с рапортом, сначала поговорить надо, посоветоваться. Рассказать, что в душе творится.

Мысли Тамары прервал гул самолета. Она встрепенулась, уменьшила обороты мотора до минимальных, готовясь к остановке машины. В ту же секунду раздался пронзительный, завывающий, штопором ввинчивающийся в уши звук, за ним последовал взрыв, и тугая волна горячего воздуха ударила в левый борт автомашины, развернула ее, вырвала из рук руль. Но Тамара тут же схватила его, удержала, нажала на тормоз. Снова послышался вой. Раздался второй взрыв, несколько дальше, но такой же оглушительный, резкий. Бомба упала впереди справа, и боковым зрением Тамара увидела огромные, наполненные ужасом глаза Нины, раскрытый рот, готовый сорваться крик. Мягко толкнув ее локтем, успокоила:

- Истребитель, у него только две бомбы.

Но истребитель был не один. С ним оказался напарник. Тамара поняла это раньше, чем его обнаружила. Поняла по тому, как первый фашист выходил из атаки. Атаковав полуторку сзади, он мог, проскочив немного вперед, развернуться и атаковать ее спереди. Но он сделал иначе: сбросив бомбы, плавным боевым разворотом пошел на повторный заход. "Чтобы не мешать ведомому, атакующему тем же курсом", - догадалась Тамара и оглянулась назад: второй уже пикировал.

Ранее чем Тамара осмыслила свои действия, она сделала именно так, как и нужно, как учил капитан Власенко, как она думала ранее, не раз мысленно проигрывала ту обстановку, в которой сейчас оказалась. Переключая скорость, она пронеслась немного вперед, резко затормозила, бросилась вправо, благо позволяла дорога, прилегающий к ней относительно ровный лужок, затем снова рванулась вперед...

Опять послышался свист авиабомбы, страшный, душераздирающий, и пока он усиливался, приближался, настигал, - все эти мгновения Тамара думала только о том, как подальше умчаться от того места, в котором она находилась в момент сброса авиабомбы, умчаться, пока она несется к земле.

Бомба ухнула сзади, на самой дороге, полыхнула огнем, взметнула фонтан земли. И сразу за ней - вторая. И тоже на дороге, только еще дальше. Но Тамара знала, что это еще не все, что у немцев есть еще пушки, а это пострашнее, чем бомбы. Освободившись от бомб, они будут делать заход за заходом, будут стрелять так, как стреляют на полигоне. Конечно, она не будет стоять на месте, она будет передвигаться, маневрировать, но фашисты могут взять ее в клещи, атаковать с разных сторон.

Страшно, если тебя атакуют сзади. Противник сзади не виден. Маневрировать, не видя его, значит, просто метаться. Надежды уйти от огня крайне мало. Другое дело, если истребитель атакует спереди. Тогда надо мчаться ему навстречу. На максимальной скорости, максимальных оборотах мотора. Уходить от огня "мессершмитта" под него, под прямую его полета. Фашисту, если цель идет под него, надо увеличивать угол пикирования, а это опасно: земля рядом, и высоты для выхода из атаки может не хватить. Остерегаясь земли, фашист не сможет точно прицелиться. Так говорил капитан Власенко.

Сбросив бомбы и проскочив над полуторкой, фашисты не пошли на повторный заход сзади. Очевидно, их подпирало время. Как и предполагала Тамара, они с разворота один за другим перешли в крутое пике, целясь, как ей показалось, точно в лобовое стекло ее автомашины, точно в нее, Тамару. Но это, как ни странно, только вызвало злость и придало силы, уверенности. Она резко нажала педаль газа, мотор взревел, машина рванулась вперед....

Как и первые две атаки, безуспешной оказалась и третья. От четвертой спасли зенитки, расположенные, как поняла Тамара, за лесом левее дороги. Черные шапки разрывов встали стеной перед фашистами, отсекли их от цели. Потом появились новые дымные облачка, но уже в другом месте, правее дороги, там, куда отскочили истребители. Взрываясь, снаряды приближались к ним, настигали, брали в кольцо. Те заметались, но выход нашли: бросив машины в переворот, пронеслись над дорогой невдалеке от полуторки и скрылись за горизонтом.

- Повезло, - вздохнула Тамара и, подчиняясь внезапно охватившей ее слабости, долго сидела молча, безучастная ко всему, бездумная. Потом, будто опомнившись, выключила мотор, стрекотавший на малых оборотах, вышла из машины, постояла, вдыхая пропитанный сыростью воздух, спросила:

- Какой из этого случая сделаем вывод? - Не дождавшись ответа, сказала: - К сожалению, это не случай, а система. Какой уже раз - третий, четвертый?

- Четвертый, - ответила Нина.

- А вывод такой, - продолжила мысль Тамара, - надо следить за воздухом. Постоянно. Один машину ведет, другой, отдыхающий, не в кабине сидит, как обычно, а в кузове, наблюдает за воздухом. Согласна?

- Чего спрашивать? - пожала плечами Корнеева.- Надо значит надо. Очень даже хорошее дело. Как ты до этого додумалась?

- Из тактики истребителей позаимствовала, улыбнулась Тамара, - они тоже парами действуют. Ведущий противника ищет и ориентировку ведет, ведомый за воздухом следит, оберегает ведущего от внезапных атак истребителей.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});