Над горящей землей - Николай Штучкин

Недавний бой, участником которого оказался, помимо желания, Балиашвили, уже в этом полку, был на редкость неравным: одинокий тихоходный У-2 атаковали два истребителя. А Иван имел при себе особо важный пакет, предназначенный для командующего воздушной армией генерала Тимофея Тимофеевича Хрюкина. Не доставить пакет было просто нельзя. Уходя от прицельных очередей, Балиашвили крутился над верхушками сосен, маневрировал, повторяя извилины речек, лощин, наконец увидел церквушку. "Может, бог мне поможет", - подумал Иван и начал крутиться вокруг колокольни.

Помогло другое: хитрость и отвага пилота, высокая маневренность самолета У-2. Пытаясь атаковать его, фашист задел церквушку крылом. Обломки его самолета, покрывшие прицерковную площадь, охладили пыл второго фашиста: он ушел на свою территорию.

Так получилось, что этот, на редкость удивительный бой наблюдал сам командарм генерал Хрюкин, и когда Балиашвили передал ему особо важный пакет, он тепло, по-отечески обнял смелого летчика и крепко его расцеловал.

Балиашвили начал воевать на истребителях, а Дудник - на бомбардировщиках. В первое военное утро бомбил фашистов у переправы полноводного Буга. Был в составе девятки СБ - скоростных бомбардировщиков. В том же полете встретился с группой Ме-109. Был атакован, когда заходил на посадку. Ранен. Пулевое ранение в левую ногу, осколками - в правую. Машина тоже изранена, но сесть на ней было можно. Дудник сел, зарулил на стоянку, выключил моторы. Из кабины вылез с помощью техников.

Выйдя из госпиталя, воевал на У-2, но вначале в другом полку, выполнил там сто боевых вылетов. Потом пришел в 709-й, когда полк воевал под Валуйками, проявил себя смелым, тактически грамотным летчиком и вскоре возглавил эскадрилью, стал ее командиром.

Степан Романович Дудник - один из лучших разведчиков чести. На его самолет установили дополнительный бензиновый бак, и он, можно сказать, больше жил в небе, чем на земле. Разыскивал фашистские аэродромы, эшелоны с живой силой и техникой, мотоколонны... В какие переделки при этом ни попадал! Однажды чуть было к фашистам в лапы не угодил.

Это случилось уже здесь, под Сталинградом. С одним из полков У-2 была потеряна связь.

"Разыскать! Выяснить, где полк", - потребовал командующий. На разведку полетел Дудник, с ним вместо штурмана - офицер штаба воздушной армии.

Прибыли на аэродром, а полка там нет. Оказывается, полк взлетел по тревоге: в направлении аэродрома шла группа фашистских бомбардировщиков, и самолеты надо было вывести из-под удара. И как только Дудник приземлился, над аэродромом появились фашистские самолеты, засвистели бомбы. Потом показались танки. А Дудник не может запустить мотор своего самолета. Обстановка усложнялась с каждой секундой, и летчику оставалось одно бросить самолет и бежать. Но Дудник не бросил. И вот винт закрутился, мотор заработал, самолет взлетел.

Саша Халипский - заместитель комэска. Как и его командир Степан Дудник, он много летал на разведку, добывал данные в интересах штаба фронта. В меру уравновешенный, в меру отчаянный летчик, а главное, постоянно боеготовый. На любое задание шел как на работу, хотя и видел идет подчас на явную гибель. Это и спасало его - спокойствие, умение владеть собой в невероятно сложных условиях обстановки. Это и было причиной его боевых успехов.

Однажды полк получил задачу уточнить линию фронта южнее Сталинграда, а точнее, местонахождение передовых отрядов танковой группы противника, идущей на помощь окруженным фашистским войскам. На разведку вышел летчик Халипский и штурман эскадрильи Иван Лукьянов. День был пасмурный, высота облачности двести метров. Пересекли линию фронта, углубились, походили, посмотрели - ничего необычного.

Вернулись, кружат над своими войсками близ линии фронта - отдохнуть от огня надо, подумать, что делать дальше, и вдруг видят сигналы с земли: туда не ходите, собьют. А согласно последним данным, там своя территория. Пилота и штурмана осенило: а не там ли фашистские танки?

Не ошиблись. Там, в ложбине, и нашли скопление вражеской техники. Приземлившись в расположении нашей танковой бригады, доложили результаты разведки. И меры были приняты незамедлительно.

Вот какие они, друзья-однополчане, комсомольцы и коммунисты. Храбрые, благородные люди, для которых защита народа и честь своего государства превыше всего на свете.

Многие остались на поле великой битвы, но ни один из них не поступился своей честью, ни один из них не погрешил против совести до последнего удара сердца. И сейчас они, точно живые, в строю одержавших победу: летчики Бекаревич и Парфенов, Жуков и Дунин, Заплаткин и Коршаков, Чуваркин и Неделько, Кохановский и Железнов; штурманы -Слепов и Марченко, Шамшуров и Зелюкин, Бибиков и Гаркуша, Михеев и Кувичко; механики - Егоров, Радионов, Борисов... Люди, стоявшие насмерть.

А Виктор Шибанов и Николай Маркашанский живы. Они не вернулись с боевого задания 19 августа после бомбежки переправы через Дон. Товарищи видели: их самолет горел и шел со снижением. Что же случилось?

...Снаряд разорвался под левой плоскостью, отбил элерон, ударил летчика в левую руку. От боли, тошноты все поплыло перед глазами. Обессиленно прислонился к борту,

- Коля, я ранен...

- Я тоже, - ответил штурман.- Развернемся или пойдем на цель?

- Пойдем на цель.

Они уже многое видели, имели опыт, поэтому и сохранили уверенность, силу духа. Переправа уже близка, и вдруг резкий хлопок, взрыв, из-под сиденья - пламя. Что случилось? Сработала САБ. Воздушный поток вырвал ее из кабины, раскрыл парашют, бросил его на хвост самолета. У-2 загорелся.

И опять они не свернули, так и летели, освещенные собственной бомбой. Когда отбомбились, летчик выполнил переворот. Как он и предполагал, бомба с хвоста сорвалась, но самолет горел. По горящей машине немцы открыли огонь. Снаряд разорвался почти под мотором. Осколки ударили по ногам летчика. Отказало управление самолетом. Мотор начал работать с перебоями. Накренившись в левую сторону, самолет неудержимо понесся к земле.

Им повезло. Они упали на своей территории. Здесь были наши разведчики, они и оказали первую помощь. Сейчас летчик и штурман в госпитале. Пишут. Ждут не дождутся, когда возвратятся в родной авиаполк, в родной коллектив.

Выступает майор Хороших:

- Сталинградская битва... Как, чем, какой мерой можно измерить титанический труд советского народа, напряжение физических и моральных сил наземных войск, авиаторов, отданных достижению победы...

Владимир вспоминает бессонные, не дающие отдыха дни, суровые ночи боев. Они бомбили фашистские танки в посадках, обрамлявших сталинградский Центральный аэродром; бомбили войска в поселке тракторного завода; артиллерийские позиции и наблюдательные пункты на Мамаевом кургане, господствующей высоте города, в районе завода "Красный Октябрь". Много ночей бомбили войска фашистов, прорвавшиеся к заводу "Баррикады". При вспышках разрывов бомб Владимир видел, что не было там живого места, все было вспахано бомбами, артиллерийскими снарядами, минами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});