Воин Заката - Эрик Ластбадер

Здесь было гораздо прохладнее. Они невольно поежились. Фантастические каменные фигуры равнодушно взирали на них с фронтонов.

— Эх, жалко, у нас нет времени, — плакался Г'фанд, пожирая глазами причудливые строения. — Здесь столько всего интересного.

— Мы не можем задерживаться.

— Да, — согласился ученый безо всякого, впрочем, энтузиазма. — Боннедюк Последний прав. Здесь очень опасно.

Ронин с удивлением взглянул на него, уже собираясь спросить, с чего это вдруг его спутник так резко изменил свое мнение о карлике, но тут раздался какой-то шорох. Еще мгновение назад все было тихо, а теперь все пространство наполнилось звуком, похожим на хор множества голосов и раздающимся как будто со всех сторон благодаря какому-то непонятному акустическому эффекту. Странный хор напоминал ласковый рокот волн, накатывающих на пустынный берег. Слова были неразличимы, но в них ощущалось присутствие неких нездешних существ, нереальных и непостижимых...

Они внимательно осмотрелись, но никого не увидели — ни на улице, ни на балконах. Их окружал густой сумрак. Поблизости не было ни одной двери, ни одного окна.

— Что это? — прошептал Г'фанд.

— Мы в Темном районе. — Рука Ронина машинально легла на рукоять меча.

Они пошли дальше под загадочным пристальным взглядом каменных фигур. Звук лился по извилистой улочке, становясь постепенно все громче.

Дома здесь лепились вплотную друг к другу, хотя изнутри их, наверное, разделяли стены, потому что у каждого здания был свой вход, отделанный причудливой резьбой. Причем вся эта отделка казалась какой-то шаткой, словно могла обвалиться в любой момент, обнажив голый остов здания. Теперь окна домов выходили и на эту сторону улицы. В их расположении не было никакой системы. Иногда окна теснились едва ли не в нескольких сантиметрах друг от друга, а иногда между ними пролегали довольно большие зазоры.

Несколько раз Ронин с Г'фандом вроде бы замечали краем глаза какие-то промельки движения за окнами, тайного и непонятного. Но стоило им присмотреться попристальней, как движение прекращалось. Г'фанд начал нервничать.

Загадочное многоголосье продолжало звучать, изливаясь со всех сторон. Ронина с Г'фандом не покидало неприятное чувство, что за ними следят. Ронину вдруг пришло в голову, что в этом таинственном хоре есть некий ритм и даже своя мелодия.

Они ускорили шаг, а потом перешли едва ли не на бег. Металлическое позвякивание мечей тонуло в симфонии звуков. Прямо торжественное песнопение, подумал Ронин и высказал это соображение Г'фанду. Ученый кивнул, заметив, однако, что он о таком даже и не читал. Но это действительно было пение, долгое и протяжное. И хотя Ронин с Г'фандом не понимали ни слова, оно все равно вселяло в них ужас. Тени стали длиннее. Поднялся ветер.

Песнопения накатывали на них, точно стремительный поток. Ронин прибавил скорости, хотя все его существо меченосца возмущалось таким постыдным бегством. Его учили сражаться, а не бежать от опасностей... Он с трудом пересилил себя, чтобы не остановиться и не попробовать отыскать источник этого странного звука, который действовал им на нервы.

Хоть они и неслись со всех ног, впечатление было такое, что они еле-еле продвигаются вперед. Темные окна уплывали назад. Липкий и вязкий воздух, казалось, задерживает их бег. Звук догонял их сзади, как бы сгущаясь в плотную субстанцию...

Ронин понимал, что поединок сейчас ничего не даст, а только отнимет время. К тому же кто знает, с чем им придется столкнуться... Внутренний голос вопил: «Убирайся отсюда подальше». Очень дельный совет. Беда только в том, что этот внутренний голос имел дурную привычку вдруг умолкать в самый неподходящий момент, и Ронину приходилось постоянно напоминать себе о том, что ему говорит его мудрый советчик.

Г'фанд пару раз останавливался, чтобы перевести дух. Во время таких остановок он все поглядывал на ближайшие здания и даже пытался к ним подойти, но Ронин — сам не зная почему — тянул его дальше, заставляя бежать что есть сил.

Бежать стало труднее. Мостовая сделалась скользкой. Дыхание сбивалось. За спиной слышались странные стоны, пронзительное стрекотание и непонятные шлепки, от которых по телу бежали мурашки. У Г'фанда из глаз в три ручья текли слезы. Улица сомкнулась над головой. Каменные чудища на фронтонах угрожающе надвинулись на них.

Но они все равно продолжали бежать, точно затравленные псы. Вопли звучали уже совсем близко. Песнопение, похожее на литургию, достигло своего апогея.

Впереди показался просвет. Перекресток. Ронин моргнул, пытаясь с ходу сообразить, куда им нужно свернуть. Г'фанд пошатнулся и сбавил скорость. Ронин схватил его за руку и потащил за собой на свет. Мелькнула странная мысль: почему? Волна звука накрыла его. Перед глазами все поплыло. А потом словно откуда-то издалека прорвался явственный голос: «Убирайся отсюда подальше!» Ноги как будто сами устремились вперед. Последний рывок. Пронзительный вопль вдогонку... что?.. не обращай внимания. Вперед, к свету и...

Они вылетели на перекресток. Узкая темная улочка пересекалась с широкой дорогой. Золотистый свет бил в глаза. Г'фанд опустился на мостовую, хватая ртом воздух. Ронин обернулся, пристально вглядываясь в сумрак извилистой улочки в ожидании неведомого врага. Но никто их не преследовал. Мало того — странное пение стихло. Ронин сначала ушам своим не поверил. И все-таки долгожданная тишина наступила.

Теперь можно и осмотреться. По обеим сторонам широкой дороги тянулись старые магазины с распахнутыми дверями и пыльными маленькими окошками. Обшарпанные деревянные вывески и исцарапанные металлические таблички скрипели, покачиваясь на ветру. Выше, начиная уже со вторых этажей, окон не было и в помине — только сплошные стены из обожженного кирпича, украшенные искусной лепниной и каменной резьбой.

— Это не просто для красоты.

— Что?

Ученый указал на причудливую резьбу:

— Это не украшение. Это знаки, очень древние знаки, и все же...

— Может, послания?

— Скорее что-нибудь из истории города. Если б у нас было время...

Дорога поворачивала налево. Ронин с Г'фандом прошли по ней быстрым шагом и оказались на краю какой-то громадной площади. Мягкий свет беспрепятственно заливал пространство. Г'фанд запрокинул голову, пытаясь определить источник этого света. Здесь здания были достаточно низкими, но чуть подальше в сияющей дымке вырисовывались очертания высоких строений.

Площадь была вымощена камнем двух цветов: темно-коричневым и светлым, под бронзу. На темных участках мерцали вкрапления какого-то минерала, который притягивал свет и отражал его мелкими блестками. Сами плиты были обтесаны в форме грубых треугольников со срезанными верхушками, в результате чего получились четырехгранные фигуры, расширяющиеся к основанию. Размер плит менялся, уменьшаясь от периметра к центру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});