Сыны Каина: история серийных убийц от каменного века до наших дней - Питер Вронский

Спад и исчезновение серийных убийц в период 1650–1800 гг.

Согласно историческим записям, после 1650 года первый всплеск серийных оборотней начинает угасать, наряду с постепенным прекращением охоты на ведьм. Если согласиться с мнением, что корень паранойи кроется в разделении правящих элит, то интересно отметить, что катастрофическая, практически мировая Тридцатилетняя война между католиками и протестантами, расколовшая европейскую цивилизацию, завершилась Вестфальским договором 1648 года, и именно после этого количество дел по колдовству и оборотничеству начало снижаться.[19]

Мирный договор необязательно должен был объединить правящую верхушку, однако он даровал ей «иммунитет» к религиозному инакомыслию и объявил, что отныне правитель сам волен решать, какого вероисповедания будет придерживаться его народ, без угрозы быть объявленным еретиком и пережить нападения со стороны соседей или представителей другого вероисповедания. С появлением понятия территориального суверенитета мирный договор дал начало новой системе международных отношений, которой мы пользуемся до сих пор и называем Вестфальской системой. После этого правители будут вести массы в бой не за веру, а ради наследования трона, колониальных завоеваний или – позднее – во имя той или иной политической идеологии. Чтобы вновь разразилась религиозная мировая война, нам пришлось ждать теракта 11 сентября.

Сообщения о серийных убийцах, теперь уже бандитах, пиратах, отравительницах и кланах каннибалов, продолжают появляться в исторических записях вплоть до XVIII века, но обычным сексуальным серийным убийцам суждено погрязнуть в безвестности вместе с ведьмами и оборотнями до конца XIX в.

Почему же в этот период в Европе и Северной Америке было так мало случаев сексуальных серийных убийств (если таковые вообще имели место)? Этот вопрос нуждается в долгом и тщательном поиске ответа, но я могу предположить, что это как-то связано с прекращением работы органов, охотящихся за ведьмами, которые записали серийных убийц в оборотни. Как только закончилась охота на ведьм, сошло на нет и преследование серийных ликантропов.

Что касается серийных убийц-палачей, нанятых когда-то церковью и государством, то, когда их лицензия на изнасилования, пытки и убийства истекла, как происходит с современными военными преступниками, они возвращались домой, становились любящими дедушками, выдающимися членами общества, после чего никого больше и пальцем не тронули – по крайней мере, без соизволения свыше.

Поскольку церковь перестала охотиться на ведьм, нет ничего удивительного в том, что количество убийств, задокументированных с 1650 по 1800 год, невелико. Организованной полицейской системы, которая принимала бы сообщения о преступлениях, совершенных против простолюдинов, которые составляют большинство населения и предположительно выступают жертвами, не существовало. Если вы, живя в то время, становились жертвой преступления или являлись членом семьи потерпевшего, бремя расследования лежало на вас самих. Нужно было собрать доказательства и представить их судье и присяжным, получить обвинительное заключение, оплатить ордер на арест, потом дать денег шерифу или констеблю, чтобы он арестовал подозреваемого, арендовать камеру в тюрьме и проплатить все дни вплоть до суда, на свои кровные доставить заключенного в суд и самостоятельно представить материалы дела. Государство вмешивалось в процесс и проводило казнь только в том случае, если у вас получалось этого добиться. На девяносто девять процентов правосудие приходилось вершить своими руками.

Не было ни полицейских управлений, ни прокуроров в том смысле, который мы вкладываем в эти слова сегодня, за исключением преследования за преступления против государства и церкви или интересов высших слоев общества. «Полиция» сосредотачивалась на таких вопросах, как уклонение от уплаты налогов, браконьерство и самозахват земли. Серийных же и любых других убийц, без сомнения, подвергали бесцеремонному самосуду родственники жертвы или члены ее общины, без передачи дела в судебную систему.

В период с 1650 по 1800 год сообщения о серийных убийцах, по-видимому, ограничивались бандитами, пиратами, грабителями с большой дороги и отравительницами – преступниками, которые как-то угрожали общественному порядку, чей-то собственности, свободе передвижения, производства и предпринимательства. Но «обычные» сексуальные серийные убийцы, нападавшие, как и сегодня, на «незначительных» жертв вроде крестьян, бродяг, проституток и нищих, привлекали внимание государственной полиции, лишь когда их преступления угрожали покою высшего класса или общественному порядку.

Только с приходом промышленной революции и выделением значительного среднего класса, который начал селиться в городе в непосредственной близости от обездоленных масс и маргинализованных слоев населения, государственная власть начала обращать внимание на преступность, в частности на серийные убийства представителей любых сословий, и создала сложную административную систему, призванную расследовать преступления против простолюдинов. Но главной целью было не добиться справедливости по отношению к бедным, а предотвратить распространение насилия от низшего (или, как его еще называли, «опасного») класса к среднему и высшему. По сей день критики обвиняют правоохранительные органы и органы государственной власти в том, что те уделяют мало внимания убийствам проституток, нищих, бездомных и других маргинальных, «незначительных» жертв по признаку их социального класса и/или расы, причем эти два явления часто неразделимы.

Существует также вопрос публичного освещения случаев серийных убийств, если они имели место, и сохранения этих записей. Напечатанные вручную памфлеты, в которых сообщалось о преследованиях ликантропов, были редки и труднодоступны. Газетная пресса и журналистика начали развиваться только в начале XIX в., с распространением всеобщей грамотности, а также появлением простых и эффективных паровых технологий: станков для массовой печати книг и новой дешевой бумаги, на которой можно было печатать новости и тиражировать их по цене, доступной для образованных масс, жаждущих развлечь себя известиями о крови и убийствах (известный трюк СМИ, сохранившийся до наших дней: «Чем больше крови, тем горячее новость»).

В 1830-х появился первый еженедельник с дешевыми ужастиками и новостной колонкой с уголовной хроникой, и его низкая цена вызвала в обществе тягу к популярным криминальным сводкам, которые ранее ограничивались устным творчеством греческого или елизаветинского театра или же печатались ограниченным тиражом, доступным отнюдь не каждому. Так зародились средства массовой информации и появился жанр криминальной документалистики.

Вероятно, в то время на душу населения приходилось столько же серийных убийц, сколько и сейчас, но обнаружить их и задержать было все так же трудно, так как действовали они без конкретного мотива. Серийных убийц выслеживали, убивали или предавали самосуду на месте, их убийства приписывались волкам или медведям либо объяснялись остаточными верованиями в сверхъестественных монстров.

Если