Путь под лазурным небом (СИ) - Панютин Александр

Я окинул взглядом о чём-то увлечённо спорящих Драко и Гермиону, и удивился, как быстро они нашли общий язык на почве учёбы. Общались они, конечно, только в библиотеке, занятые делом. В остальное же время друг друга игнорировали, лишь иногда обмениваясь приветствиями в коридорах или перед началом занятий, когда потоки совпадали. На удивление, чистокровный Малфой без пренебрежения отнёсся к маглорождённой ученице, что, кто бы сомневался, породило очередную волну недовольства среди некоторых учащихся. Впрочем, кого волнует их мнение? Возможно, самого Драко, но меня уж точно нет.

Я даже и не заметил, когда мы стали заниматься все вместе: Я, Дадли, Гермиона, Драко, Винсент и Грегори. Всё получилось как-то само собой. Сначала я подсел к Гермионе, чтобы уточнить вопрос по предмету, а на следующий день уже она присоединилась к нам. Хотя это уже и не важно, как же так случилось. Приближались переходные, и каждый помогал друг другу по мере сил и знаний.

— Закругляйтесь уже, отбой скоро, — предупредил я. — Я пойду вперёд, меня Дадли ждёт.

Попрощавшись, я направился в гостиную. Дадли не смог пойти с нами в библиотеку, сославшись на работу у профессора Спраут вместе с Невиллом, но предложил сегодня ночью исследовать новый проход после отбоя вдвоём. Сам проход находился рядом с комнатами завхоза, поэтому требовалась мантия невидимка, чтобы не нарваться на отработки.

Несмотря на то, что время подходило вплотную к отбою, в гостиной во всю кипела жизнь. Часть учеников собралась у камина, другие обсуждали какие-то объявления, пришедшие из департамента магического правопорядка. Что-то об оборотнях. Кто-то просто читал или занимался заданиями к завтрашним занятиям. Часть учеников столпилось у сдвинутых столиков в углу, где устроили какой-то турнир. Я пристроился на диване рядом с Невиллом.

— Привет, — привлёк я внимание. — Где Дадли?

— А, привет, Гарри, — он отложил книгу, которую читал до моего прихода. — Его попросил о помощи профессор Квирелл. Не знаю, правда, с чем. Сказал, что к отбою должен освободиться.

— Странно, но да ладно. А там что за скопление? — указал я на ликующую толпу.

— А, Метт с пятого курса приглашал всех сыграть в шахматы и говорил, что он лучший игрок в Хогвартсе. Он даже Перси обыграл, пока внезапно не проиграл Рону за три минуты. До сих пор пытается отыграться.

— Не знал, что Рон играет в шахматы. Не в обиду ему, но не думал, что это его игра, — искренне удивился я.

— Никто не думал, — улыбнулся Невилл. — Но, как видишь, Рон умеет удивлять.

Конечно, Рона нельзя было назвать тупым. Ленивым и неряшливым? Да. Но не тупым. Просто он не стремился ни к чему. Он никогда не думал об учёбе, и даже если что-то читал, то безо всякого интереса и если только этого требовала учёба. Его не интересовали достижения магического мира. Он не знал истории, не интересовался политикой и магическим искусством. Это было довольно странно. Но не мне лезть в чужую жизнь.

Устроившись удобнее, я взял со столика выпуск «Придиры». Журнал казался мне странным, но от того не менее интересным. Меня завораживали строчки со странным названием, эти подчёркнутые буквы и небольшие завитушки, как будто кто-то специально выводил тушью готическим шрифтом. Серьёзные статьи здесь перемешивались с полным бредом, и всё это разбавлялось рубриками вроде анекдотов и загадок. Например, вот:

На приеме y ворожея женщина умоляет: «Верните мужа, к девке молодой сбежал, а детей трое, кормить их нечем и т.д. и т.п.»

«Ладно сделаем.».

На следующий день женщина снова приходит.

На нее страшно смотреть: вся растрепанная, руки дрожат.

Волшебник: «Hy что, вижy я, муж не вернулся?»

«Вернулся! Да только первый муж, которого я схоронила двадцать лет назад…»

Или, вот вам загадка:

Её нигде не купишь

И даже не сошьёшь,

На голову наденешь,

Невидимым идёшь!

Ну, где же взять такую

На добрые дела,

И чтобы по размеру

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И цвету подошла?!

У меня, например, есть мантия из того же набора.

Анекдоты выручали человечество на протяжении долгих лет. Они звучали в каждом кабаке и каждой столовой, в каждой компании. С них смеялись все — от детей до глубоких стариков. До запомнившегося мне интернета оставалось ещё лет двадцать и сейчас чтение глупых анекдотов было хорошей разгрузкой с утомлённого разума.

Пока я листал журнал, смеялся с глупых статей и внимательно читал более-менее серьёзные, гостиная почти опустела. Невилл давно ушёл спать. Шахматный турнир закончился чистой победой Рона, наречённого теперь королём шахмат. Какая-то парочка в обнимку сидела у камина и чём-то увлечённо перешёптывалась. Ещё парочка человек сидели за дальними столиками, занимаясь своими делами.

А Дадли всё не было.

Тихий хлопок передо мной заставил отложить в сторону журнал. Своими большими глазами на меня смотрел домовик в накидке с гербом школы.

— Мистер Поттер, сэр. Вам послание.

Передав мне записку, с тем же тихим хлопком существо исчезло. Развернув небольшую бумажку, я обомлел.

«Твой брат у меня. Жду у Запретного леса, недалеко от хижины лесника.

Профессор Квирелл.»

Это был его почерк. Почерк нашего странного профессора ЗОТИ. Могла ли это быть чья-то злая шутка? Возможно. Но от того нарастающий страх не уходил.

На ватных ногах я побрёл в свою комнату. Моё сердце колотилось, готовое вырваться из груди в любой момент. Дин, Симус и Рон уже спали. Достав мантию из потайного отсека в сундуке, я скрылся под ней.

С каждым шагом сбрасывая прочь оцепенение от страха, я сорвался на бег. Меня уже не волновало, мог ли кто-то услышать меня. Погонится ли за мной Филч или дежурный в эту ночь профессор со старостами. По коридорам я пролетел на полном ходу, не заметил словно по приказу остановившихся в нужном положении лестниц и услужливо приоткрытые ворота из Хогвартса. Не заметил, как преодолел глубокие сугробы, ведь искать тропинки не было времени. Остановился только на небольшой поляне рядом с хижиной Хагрида, перед Запретным лесом. Среди деревьев мелькнула какая-то тень, подсвеченная огоньком на конце палочки. Я припустил быстрее.

На самой опушке стоял профессор. Заметив меня, он потушил люмос. Полная луна ясно освещала тело брата, лежащее в снегу у его ног. Губы Дадли от мороза уже посинели и тот, казалось, вовсе не дышал. В лесу было тихо и морозно. За спиной профессора стояло что-то большое, накрытое тканью.

— Вот и вы, мистер Поттер, — заговорил первым Квирелл.

— Профессор, что…

Меня перебили.

— Я не могу больше ждать. Времени почти не осталось.

Он закатал рукав, показав мертвенно-синюю руку, а затем отогнул высокий ворот. Та же синева уже расползалась по шее, и, казалось, пульсировала.

— Что с Дадли?!

— Он жив, — заверил меня мужчина. — Пока что. Чем быстрее мы закончим с этим, тем быстрее ему помогут. Даю слово, что он выживет, если вы сделаете то, о чём попросят.

Огненная петля вспыхнула, обвив его предплечье, знаменуя принятие клятвы. Липкий страх, сковавший душу, слегка отступил.

— Что мне нужно сделать?

Квирелл молча стянул с себя тюрбан. Прямо на его затылке расположилось ещё одно лицо. Страшная, противная морда некого существа. От него веяло болью и страхом. Ужасом. А ещё — жаждой убийства. На бескровном лице горели два кровавых глаза. Один из них чуть косил и, казалось, усмехался, а другой смотрел с непоколебимой уверенностью. Эмоции сменялись одна за другой, будто две личности боролись за право власти.

— Десять лет прошло, Гарри, — мерзкий скрипучий голос отдавался эхом в голове.

— К-кто ты? — язык от ужаса заплетался.

— Не узнаёшь меня? Не узнаёшь того, кого убил?!

Я упал на колени, жадно хватая ртом воздух. Обрушившаяся сила подкосила ноги и сдавила грудь, мешая дышать. Я покрылся холодным потом, от чего мороз больно щипал лицо.