Герцог на счастье - Ива Лебедева

Селестины. Условную невиновность.

Он помолчал еще и продолжил:

— Кольцо досталось моей сестре в наследство от нашей матери, но я прекрасно умею им пользоваться и сразу увижу, как давно заливался туда яд.

— Но ты же не сможешь выяснить, кто именно его туда заливал, — ткнула я Кена в очень важный для обвинения или оправдания нюанс.

— Почему же, смогу. Тайник открывается или вручную через систему сложных рычагов с применением силы, или под воздействием родовой магии. Если его недавно кто-то открывал руками, то он наверняка оставил какие-то следы. Царапины, отпечатки… Я знаю каждую щербинку на этом кольце! — Почувствовав грусть в глазах и голосе Кена, я приобняла его и уткнулась в плечо. — Так что замечу, если что-то изменилось. — Закончив, муж тоже обнял меня и поцеловал в макушку. — И я буду искать очень тщательно, потому что… потому что хочу верить, что не вырастил убийцу.

Глава 40

Понятно, что ни утром, ни днем у меня не было возможности стащить у Селестины кольцо. Единственное, в чем я точно убедилась, — девчонка носит его не снимая и часто машинально гладит, особенно если волнуется.

А поволноваться ей пришлось. Раньше Селестина старалась отловить меня и заморочить голову, но теперь пришла моя очередь не давать ей прохода.

Стоило племяннице мужа вернуться из академии, как я вцепилась в нее словно клещ и не отлипала ни за обедом, ни после. Селестина, правда, намекала, что у нее какие-то дела, занятия, и вообще день выдался напряженным… напрасно. Теперь я игнорировала ее намеки. Таскалась следом с упорством ишака, практически не умолкая и при этом умудряясь с самым невинным видом вставлять в свой щебет не слишком удобные вопросы.

— Ты уверена, что именно Кеннет активировал артефакт? А откуда знаешь, что это мигал и светил именно он? Ты видела раньше, как он действует? А когда? А где прочитала? А почему мне не показала эту книгу?

Доведя подружку до нервной трясучки, я неожиданно сменила тему:

— А мэтр Альберт все еще придирается к красивым студенткам? Ты не хочешь пожаловаться на него своему жениху? — На удивленно-настороженный взгляд Селестины смущенно потупилась: — Ну как же… ты каждую ночь к кому-то бегаешь, — и тут же с невинным личиком засыпала подругу вопросами: — А кто он? Мы с ним знакомы? Он тебя любит? А когда ты с ним познакомилась?

Не знаю, то ли подруга сочла эту тему более безопасной на фоне расспросов про фамильный артефакт герцога. То ли ее, как любую нормальную влюбленную девчонку, давно распирало от желания поделиться хоть с кем-то… но она, сделав при этом таинственный вид, начала потихоньку выдавать информацию.

— Имя я назвать не могу… но он такой… такой… благородный, красивый, воспитанный. Ну ты понимаешь? — Я преданно закивала, как китайский болванчик. — И он меня любит. Беспокоится обо мне. И о тебе. Ты же моя самая близкая подруга!

«Угу. Беспокойный какой. Заботливый», — мысленно брюзжала я, пряча скепсис за экзальтированной восторженностью.

— А как ты узнала?! — спохватилась тем временем подруженька. И вся аж вытянулась в струнку от волнения.

— Селести, мы же подруги. — Я погладила ее по руке и удобнее устроилась на кушетке.

Мы расположились в библиотеке и секретничали в сумерках, перед ужином, не зажигая местных магических свечей.

— Я вижу, что ты светишься по утрам. А еще мне как-то кошмар ночью приснился. Мужа будить постеснялась, побежала к тебе в комнату, а там никого! Но не беспокойся, я никому не расскажу. — «Больше никому», — добавила про себя и скрестила за спиной пальцы.

Селестина принялась нервно покусывать губу. Кажется, она была свято уверена, что ее беготня по ночам для всех секрет. А тут облом. Но соображала моя «подружка» очень быстро. И уже через пару секунд придумала:

— Лив, обещай, что никому не расскажешь, особенно дяде!

— Уже пообещала, но с одним условием! Хочу знать все! — Я изобразила нетерпение охочей до любовных историй девчонки. — Это же так здорово! Мы обе будем замужем по любви!

Последнее утверждение казалось мне ложным минимум наполовину. Селестина, возможно, влюблена, а вот Роберт, скорее всего, просто ее использует как источник информации.

Вот только зачем он интересуется мной и моими делами? Как бы так исподволь с телячьих нежностей перевести тему и выяснить, что именно подруженька рассказала своему ненаглядному?..

Мне повезло. Увлекшись романтикой, Селестина вскользь сболтнула о том, как за день до казни выспрашивала у любимого, что я могла найти в книгах из юридического раздела. Особенно в старых законах, о которых никто уже лет сто не вспоминает.

Именно Роберт объяснил моей ненаглядной подруге, что Оливия собирается сделать величайшую глупость в жизни и надо ее остановить. Только как?

А вот это придумала сама Селестина. Точнее, она была уверена, что сама. Но я слишком хорошо знала силу тонких намеков во время нежных поцелуев.

Прямо о своем опасном украшении подружка не рассказывала, только намекнула, что есть средство. И если она в тот момент вот так же, как сейчас, крутила на пальце кольцо, время от времени диковато на него косясь… то любой наблюдательный и умный собеседник сам обо всем догадался бы. А лорд Роберт дураком точно не был. Справки навести о родовом перстне несложно. И вуаля. Прощай, Оливия, здравствуй, баба Поля.

В любом случае сегодня ночью Селестина к своему ненаглядному не побежит, потому что у нас был разработан прекрасный план.

Никаких попоек тет-а-тет, чтобы можно было все спиртное в кушетку спустить. Просто во время ужина Ховард подаст каждому бокал с подогретым слабеньким вином. А Кеннет уже озвучил ему четкие указания: племянница слишком плохо спит и слишком много бегает, с этим надо что-то делать. Поэтому в набор специй для вина будет добавлена еще пара безобидных ингредиентов. Исключительно ради здоровья и спокойствия «маленькой девочки», о которой его светлость привык заботиться.

За операцию «Кольцо» можно не переживать. Ночью заберу предполагаемое орудие убийства, Кеннет проведет экспертизу, а я потом все верну на место. И никто ничего не заметит.

А к ужину к нам приехал мой брат. И память Оливии тут же замахала красным флагом: внешне невозмутимый и привычно медлительный Винсент на самом деле был очень взволнован. Ему не терпелось сообщить какую-то важную новость, но для этого нам надо было оказаться наедине.

Конечно, пока все мы сидели за столом, ни о каких темах помимо погоды и речи не шло. Зато когда подали десерт, я с удовольствием констатировала: забористые тут специи, снотворное сработало очень быстро. Селестина