Герцогиня на год, или Пробный брак с призванной (СИ) - Екатерина Стрелецкая

в таком случае я поставлю условие: либо этот воин получит точно такие же повреждения, как у нашего незваного гостя, либо пусть назначит поединок, когда тот выздоровеет. А то как-то некрасиво получится напасть на безоружного, да ещё и раненого. Как же воинская честь? Совесть, в конце концов?

Желающих возразить мне не нашлось, поэтому я продолжила:

— Я желаю, чтобы ему оказали помощь. Пока желаю. Но могу и приказать. Потом он пойдёт своей дорогой, а мы — своей. И только силам свыше известно, пересекутся ли они когда-нибудь. Но это явно будет не сегодняшний вечер.

Боргес подал сигнал жестом и все мои сопровождающие, как один, убрали мечи в ножны, а затем сели на брёвна, подняли поставленные перед тем как вскочить на землю миски и молча принялись за ужин.

— Прекрасно. Радес, у нас ещё осталась похлёбка?

«Повар» кивнул.

— Тогда посмотрите, чтобы она не подгорела, пока Манайр исполняет моё «пожелание». Господин Мортон или как там ваше имя, надеюсь, мы друг друга поняли?

Мужчина уважительно посмотрел в мою сторону и слегка улыбнулся:

— Не знаю, о ком сейчас шла речь, но я принимаю ваши условия и благодарен за проявленное великодушие.

Вот и чудно. Пока лекарь штопал наёмника, я доела свою похлёбку и подставила Радесу кружку, чтобы налил травяного отвара. Всё-таки наш гость — настоящий везунчик: его явно пытались пырнуть в печень, да только чуть-чуть промахнулись, не задев ни одного жизненно важного органа. Остальные удары пришлись по касательной, и их достаточно было просто перевязать. Как только Манайр закончил, Энид пересекла поляну и положила рядом с наёмником флягу с водой, а затем вернулась ко мне.

— Миледи, а они ведь и вправду его ограбили, а не только хотели убить. Петля ремня обрезана.

— Спасибо, Энид.

Большинство мужчин Данверта крепили кошелёк к поясу или ремню при помощи кожаной петли. Таким образом, затрудняя воришкам исполнить их промысел. Простым ножом широкую петлю быстро не перережешь, рискуя остаться без шаловливых конечностей. А вот мечом — запросто. Лесные разбойники бы просто вытащили деньги из кошелька, либо сняли бы тот вместе с ремнём. А убийцы вот не побрезговали ни временем, ни деньгами.

Вернув Радесу опустевшую миску, наёмник поправил заскорузлую от крови рубашку, которую надел снова за неимением другой и натянул сверху не менее живописно выглядящий колет.

Я достала из кармана свой кошель и кинула мужчине:

— Доброй дороги, путник!

Тот поймал его здоровой рукой и слегка поклонился:

— Желаю и вам того же, миледи.

Затем он исчез в ночной тьме.

Я запоздало вспомнила, что помимо мелких монет переложила в кошелёк одну серебряную, когда расплачивалась за колбасы. Ну да и чёрт с ней. Невелика потеря, зато совесть моя спокойна.

— Миледи, зачем вы ему ещё и денег дали?

— Боргес, своих у него не осталось, а вот еды добыть себе захочет. Как вы думаете, кто-нибудь сподобится угостить бесплатно чужака в окровавленной одежде? Сомневаюсь. Между прочим, мы рядом с землями герцогства: не хочу, чтобы кто-нибудь из наших людей пострадал. Зато за монетку большинство закроет глаза на внешний вид, а за несколько ещё и забудет о странном покупателе. Меня вот подобный вариант развития событий более чем устроит. А вас?

— Меня — тоже. Доброй ночи, миледи.

— И вам, Боргес.

Мы с Энид всегда ночевали в повозке, укладываясь на разложенные сиденья. Жестковато, конечно, было несмотря на тюфяк, исполняющий роль матраса, но всё комфортнее, чем спать на земле. Я уже сгребла под голову подушку, как скрипнула дверь повозки.

— Освежиться отлучались, Энид?

Глава 35. Девичьи секреты

— Да, миледи. Внезапно возникла необходимость. Простите, что задержалась — в лесу слишком темно сейчас.

Я краем глаза наблюдала, как служанка расправляет большой плотный отрез ткани, явно намереваясь им укрыться. Хотя обычно она заворачивала в него мешки с постельными принадлежностями, чтобы дополнительно защитить их от дорожной пыли:

— Бывает, что уж там… Все мы — люди. Каждый со своими потребностями… Кстати, а где ваше одеяло, Энид?

Девушка немного замялась:

— Похоже, что я случайно забыла мешок с ним из-за суматохи во время сборов после последней ночёвки, миледи. Это моя оплошность, не гневайтесь…

Ага, суматохи. Охотно верю. Впрочем — нет. У воинов из хайтра Адама даже экстренный сбор маршевым строем происходит. Уже успела неоднократно в этом убедиться.

— Ваше одеяло — ваша ответственность, Энид. Будет вычтено из вашего жалованья за утерю.

— Я понимаю, миледи. Готова ответить деньгами за свою невнимательность и понести заслуженное наказание.

Я перевернулась набок, пытаясь получше рассмотреть виновато ссутулившуюся фигурку девушки, стоящую передо мной на коленях. По-другому сейчас в повозке было попросту не разместиться из-за разложенных сидений.

— Вот только я ещё совсем недавно Рейнальду говорила о том, что очень не люблю, когда мне врут. Особенно по мелочам. Потому что даже маленькая ложь влечёт за собой большие неприятности. Наёмнику втихаря одеяло отнесли?

Служанка вздрогнула, словно от удара.

— Угу.

— Вместе с мешком?

— Угу.

— А соврали мне зачем?

Энид тяжело вздохнула, опустив голову ещё ниже:

— Вы бы так никогда не поступили по отношению к опасному человеку… А я глупость совершила…

Я чуть прикусила нижнюю губу, чтобы своим хохотом не переполошить готовящийся ко сну лагерь, и улыбнулась:

— Энид, если бы вы заглянули в свой мешок с постельным, то обнаружили там небольшую головку сыра и пару больших сладких рогаликов в обсыпке. Конечно, на мужской перекус вместо завтрака они мало будут похожи, но, думаю, привередничать наш гость не станет.

Служанка оторопела настолько, что не сразу нашлась как ответить.

— Я внутрь не заглядывала. Отдала и тут же ушла.

— Он тебя не обидел?

Энид отрицательно замотала головой:

— Нет.

— А «спасибо» сказал?

— Да.

У меня словно камень с плеч упал.

— Ну хоть наёмник воспитанный попался. Уже неплохо.

Энид выдохнула, видимо, окончательно приходя в себя от шока:

— Вот бы я удивилась, найдя в своём мешке еду, когда готовила постель… Ещё и гадала, откуда она там взялась…

Я расслабленно махнула рукой:

— Тогда я бы сделала большие круглые глаза и просто ответила: закатилась. Да-да, и сыр, и рогалики. И ресничками для убедительности похлопала.

Девушка не выдержала и прыснула со смеху, представив описанную мной картину, но потом замерла в ожидании, что будет дальше.

Я похлопала свободной рукой рядом с собой:

— Залезайте под моё одеяло, Энид. Его вполне хватит, чтобы укрыть нас обеих. Не замёрзнем до утра. Ночи сейчас не настолько холодные.

— То есть вы на меня не сердитесь?

— За поступок и в