В деревню за любовью - Наталья Сейнер

Алексей свернул с наезженной дороги вниз и остановился. С другой стороны дороги росли деревья и высокая трава.

«Какие-то заросли», – с опаской подумала Яна.

– Дальше пешком, – Алексей улыбался, отыскивая её руку.

– Где мы? – спросила девушка, изображая полное равнодушие.

– Добро пожаловать в Нижний Волок, – начал Лёшка, – раньше это была большая, в несколько десятков домов, деревня. Здесь родился мой дед. В детстве мы приезжали сюда на престольные праздники. Тут такие гулянья устраивали… Пятнадцать лет прошло, и от деревни ничего не осталось.

Он помолчал и добавил:

– Как страшно, когда умирает жизнь. Пойдём.

И они углубились в заросшую местность. Казалось, колючая высокая трава расступается перед ними, но нет – если приглядеться, можно было увидеть еле приметную тропинку. Она вела в обход двухметровой крапивы, мимо заброшенных старых домов. Вместо окон и дверей зияли чёрные дыры. Бревенчатые избы накренились, крыши провалились внутрь.

– Вот здесь жили Самсоновы, – Лёшка указал на длинный, заросший бурьяном дом, – я их помню. Дедушка рассказывал, как они с соседским мальчишкой лазили к ним в сад за медовыми яблоками. Яблоки были такие сладкие, нельзя было удержаться.

Яна молчала, наблюдая страшную картину мёртвой деревни. Ведь когда-то здесь кипела, бурлила жизнь: на окнах висели занавески, в печке парилась картошка, в кладовке сушилась трава и резаные яблоки. Те самые – самсоновские…

Девушка очень ясно представила эту картину.

Они миновали брошенную улицу, завалившиеся дома и вышли на другую сторону. Прошли мимо ряда развалившихся кирпичных туннелей, которые раньше были животноводческим комплексом.

– Тут всю жизнь проработала моя бабушка. Сначала дояркой, потом бригадиром фермы. Я помню её всегда одетой в белый халат и пахнущую молоком. А теперь видишь, что осталось от той жизни? Одни руины да воспоминания…

– Зачем мы здесь? – спросила Яна у Алексея.

– Я хочу тебе показать волшебное место.

Вместе они взобрались по крутому склону вверх. Прямо перед ними в земле была расщелина: до другой стороны расстояние метра два.

– Слушай, – прошептал Алексей. Яна напряглась и услышала где-то глубоко внизу журчание ручья. Они прошли вдоль трещины, и девушка увидела сваленное дерево. Его мощные, выкорчеванные из земли корни, находились на этом берегу, а мохнатая макушка на другом. Верхний край толстого ствола был выровнен – по нему можно было спокойно и комфортно перейти. Мост был весь в трещинах от старости. С одного боку в ствол были вбиты бруски, а на них навешен канат, чтобы держаться при переходе. Молодые люди прошли на середину. Здесь музыка подземной речки стала ещё громче. Алексей крепче прижал к себе Яну. Они затаились. Звенела, журчала быстрая вода, опрыскивала нетронутые берега живительной водой. В ней отражался – трепетал и вздрагивал закат. Полоса горизонта чётко разделила пополам землю и небо. Оно почему-то стало алого цвета. На нём как обрывки ваты растянулись тощие облака.

– Необыкновенно, – прошептала Яна.

Без устали беззаботно продолжала свой путь маленькая речка: немного прямо, а затем пропадала в крутых извилинах ландшафта. Только монотонное журчание напоминало о бесконечности этого пути. Наблюдать за движущейся прозрачной водой можно было бесконечно…

К дороге Яна с Алексеем возвращались той же тропинкой.

– Твоя мама вернулась? – вдруг спросила девушка.

– Конечно. Она же работает. Выходные кончились, – Лёшка охотно говорил про маму. – Дядя Саша пока в Москве. У него дела.

– Он тебе нравится?

– Он классный.

«Ещё бы. Это же мой папа!» – с удовлетворением подумала Яна и спросила:

– Они поженятся?

– Если договорятся о том, где будут жить потом, – улыбнулся Лёшка.

– Как это? – удивилась девушка.

– Мама не хочет ехать в столицу. Она у меня деревенский житель, – в его голосе звучала нежность. Яна ждала продолжения. – Думаю, дядя Саша убедит её.

– Как?

– Если я поступлю туда, куда планирую, у него будет железный аргумент.

Одинокий луч фары мотоцикла освещал деревенскую дорогу. Мимо спящих полей парочка возвращалась домой. Ещё чуть-чуть, и впереди показались первые признаки цивилизации: огни села… Спрятавшись от ночных фонарей, молодые люди вновь целовались.

– Я тебя провожу, пешком, – прошептал Лёшка.

– Нет-нет, – запротестовала Яна, – я пойду одна.

Она ловко спрыгнула с мотоцикла и легко зашагала вдоль притихших хозяйственных построек. Лёшка пристально смотрел ей вслед. Он прислушивался к её удаляющимся шагам и не расслышал, как знакомый голос позвал: «Лёш… Лё-ша».

Тонькин голос подхватил ветер и направил в другую сторону. Тоня посмотрела туда же, куда смотрел и Алексей, и увидела удаляющуюся спину…

«Это же не Марина Александровна?! Что ей делать здесь так поздно…» – удивилась одиннадцатиклассница.

Ничего не изменилось в этом году: оспаривать звание лучшей футбольной команды были «обречены» те же два лидера. В прошлом году сельские футболисты уступили городским соперникам. Сегодня все ждали матча-реванша, ответственность на игроках была огромная. Юные спортсмены нервно шутили, предугадывая исход, и втайне каждый надеялся на победу.

Лёшкина мама должна быть со своим ухажёром. Яна с нетерпением ждала возможности увидеть отца, хоть одним глазком, хоть издалека. Она сильно скучала по нему. Папа звонил, предлагал встретиться, но это бы значило уступить, сделать так, как хочет он и его пассия. Яна не могла этого допустить: «Всё будет по-моему. Ведь уже такой путь пройден, я стольким пожертвовала, двигаясь к цели».

Иногда в голову закрадывались мысли о том, какова же была изначальная причина. Семья? Ах нет. Мама? Но Яна так увлеклась интригами, что и не вспоминала её. Как в принципе и дорогая мама. Мама не скандалила по поводу того, что дочь бросила вуз, ей, кажется, вообще было всё равно. Она прекрасно устроилась в московской квартире и неплохо жила на средства, которые отец выделял дочери.

Невесёлые мысли проскакивали в голове Яны. Может, папа всё-таки прав и мама совсем не та мама, о которой она всю жизнь мечтала. Может, она её просто придумала – заботливую, добрую маму? Но обратной дороги нет… Девушка пристально наблюдала за Дашей – она поднялась на скамейки болельщиков, и тут Яна увидела… папу. Почему-то перехватило дыхание: «Папка, мой папочка…» Как же давно она его не видела! Совсем забыла о том, какой её папа молодой, красивый, весёлый. Мелькнула предательская мысль: бросить всё и бежать к нему, обнять, и пусть всё будет, как будет. Но вот он повернулся к Даше, помог присесть на деревянную лавку и обнял за плечи. Что-то заговорил ей на ухо, показывая на футбольное поле. Они вместе махали Лёшке, который с ребятами прыгал на газоне. Потом папа опять обнял Дашу, теперь за талию, и так и не убрал руки. Он был счастлив, счастлив без Яны! Разве это возможно?!