Хранители. Сихиртя - Эдуард Павлович Гадзинский

же сидели тихо, посматривая то на рассказчика и его друзей, то на помощника шамана, и, конечно же, все заглянули Косте в исцелённый глаз.

После недолгого молчания первым высказался дядя Гена:

— Стойбища надо на Нёйто ставить. Чего тут ещё думать…

Остальные, включая женскую половину, дружно его поддержали.

— Надо всем про это сказать! — сердито махнул рукой Василий Мэйкович. — Землю у нас забрать придумали, сволочи!

— Всем про это говорить не надо, — предупредил Женя. — Об этом должны знать только надёжные люди, кто не проговорится. Иначе наши враги придумают другой план, ещё хитрее.

— Да я про нас, стариков, говорю, — хмуро проворчал дед Василий.

— Вот ещё что, — вспомнил Женя. — До тех пор, пока всё это не начнётся, не говорите об этом деле ни по каким телефонам. Обсуждайте всё только при личной встрече и обязательно в доме или в чуме. Сейчас с космических спутников можно так приближать, что по лицам людей можно узнавать, что они говорят. И в доме при разговоре даже рядом чтобы ни с кем не было телефонов.

— Это мы запомнили и другим передадим. Но вот что я скажу, — рассудительно начал Владимир Харючи, — давайте-ка, дедки и бабки, вспомним, кто у нас в тех местах каслает. Например, Ламдо, Яптик, Сэротэтто, Ядне каслают на западе Ямала. Зачем им на Нёйто своих отправлять? Далеко больно, мест почти не знают, близкой родни рядом нет. А вот Яунгад, Окатэтто, Худи, Вануйто, Езынги, Харючи — те как раз мимо Нёйтинских озёр кочуют.

— Ещё Тусида и Няруй, — напомнил Пыря.

— И Ненянги там, — вставила баба Валя Ламдо.

— Правильно, вон сколько родов! — Харючи поднял вверх указательный палец. — И в каждом не один десяток семей. Пусть от каждого еркара[11] отправят на озёра по две — три семьи с малыми стадами, чтобы только для прокорма хватило. А остальная родня им помогать будет. Рыбы в Нёйтинских озёрах много, а оленями с ними весь Ямал поделится, если нужно будет. Те, кто там каслают, будут им дрова привозить, а остальные, кто далеко, все деньгами помогут. Зима начнётся, найдём технику большую и из Надыма им дров привезём. А если заваруха какая начнётся, так люди отовсюду быстро съедутся.

Говорили долго. Старики с присущей пожилым людям скрупулёзностью обдумывали и обговаривали каждую мелочь и с высоты огромного опыта, накопленного за нелёгкую кочевую жизнь, просчитывали все, казалось бы, даже самые невероятные повороты событий. За окном быстро темнело. Дядя Гена завёл электрогенератор, и в освещённой электрическими лампочками комнате сразу стало веселей и уютней. Все заметно оживились. Несмотря на то, что с начала беседы прошло уже достаточно много времени, выпили всего одну бутылку водки да бутылку вина, зато чайник подогревали уже несколько раз.

Когда часам к десяти вечера проблему, что называется, «разобрали по косточкам» и наметили чёткий план действий, все немного расслабились. Включили телевизор, показывающий один-единственный канал. Дед Василий принёс из дома Харючи гармошку, и веселье продолжалось почти до часу ночи.

Все шестеро гостей остались ночевать в доме Яптиков.

Проснувшись утром около восьми часов, сели завтракать. Хозяева давно уже были на ногах. Тётя Нина накрыла гостям и ушла хлопотать на кухню, дядя Гена во дворе выкашивал траву вокруг дома.

— Надо бы старикам по хозяйству помочь, — сказал Сергей, глядя на большую кучу толстых поленьев во дворе. — Воды натаскать да дров нарубить.

— Правильно, — одобрил Иван. — Давайте поработаем немного, а потом уж и поедем.

Растущих вокруг лесов не хватало, чтобы обеспечить даже такое малое количество жилищ дровами, поэтому все, кто проезжал через Ярцанги, везли их, откуда только было возможно. Ну и кормилица Обская губа каждый год помогала, прибивая к берегам большое количество леса. Старики резали бензопилой брёвна на чурки и потихоньку сносили их к дровянику.

Закончив завтрак, вшестером бойко взялись за дело. Павел, несмотря на протесты друзей, тоже пошёл с ними и помогал складывать колотые дрова в поленницы.

Через пару часов все бочки и вёдра в жилищах были полны, а дрова аккуратно сложены в старом, почерневшем от времени дровянике.

Все дела были сделаны, до обеда было ещё далеко, и друзья стали собираться домой. Женя вчера всем сообщил, что в полдень будет делать жертвоприношение, и лучше всего к этому времени покинуть стойбище, чтобы не мешать. Ивану было любопытно поучаствовать в ненецком обряде, но Сергей, Дмитрий и Павел знали, как сильно Косте хочется поскорее отправиться на Хевняныяху, и настояли на том, чтобы покинуть стойбище до обеда. К тому же им троим уже много раз приходилось участвовать в подобном действе, а Павлу это было совсем неинтересно. И ещё Женя должен был сегодня разделить дары сихиртя между ненецкими родами, и процесс этот затянется до вечера. Так зачем отвлекать людей от важного дела своим отъездом?

Услышав, что гости собираются уезжать, дядя Гена всех усадил пить чай с только что испечёнными пирожками, а сам куда-то ушёл. Вернулся он уже с дядей Володей, и оба в руках несли пакеты с мороженой рыбой и олениной. Хозяева стойбища принесли гостинцы, не принять которые значило бы обидеть добрых хозяев.

Попрощавшись наверху со всеми обитателями стойбища, друзья в сопровождении Жени, дяди Гены и дяди Володи спустились к «Мячику».

— Давайте все в катер! — скомандовал Костя, открывая двери. — Подъедем ближе к лодкам.

— Ты нам бензина слить хочешь? — спросил Яптик.

Костя кивнул и запустил двигатели.

— Не надо! — отмахнулся дядя Володя. — Вчера только Вовка Тайбери из Ныды[12] бочку привёз! Нам теперь надолго хватит.

— Надо. Бензин лишним не бывает.

— Так лить некуда! — продолжал спорить Харючи. — Бочку Вовке освобождали, всё заполнили. И старый запас у нас был.

— Ни одной пустой канистры, что ли?

Дядя Гена почесал в затылке.

— Ну, в лодке у меня одна двадцатьпятка пустая, давай тогда её зальём. Всё равно ведь не отвяжешься…

Подъехав к стоявшему в сотне метров старенькому, видавшему виды «Прогрессу», Костя заглушил двигатели и, достав длинный шланг, заполнил под завязку лодочную канистру.

— Ну, бывайте здоровы! Берегите старую гвардию! — улыбнулся Костя, пожимая руки Яптику и Харючи.

Дядя Володя глянул наверх и усмехнулся:

— Ты за них не переживай. Эта гвардия ещё крепкая. Даже сцены ревности друг другу устраивать умудряется!

Костя расхохотался.

— Да! — подтвердил дядя Гена. — Ярцанги это та ещё Санта-Барбара. Бывает, такие страсти кипят, что молодёжи и не снилось! Мы за всю жизнь тут чего только ни насмотрелись…

Тем временем остальные в катере обменялись номерами телефонов с Женей.

Помимо своих номеров сотового и спутникового телефонов, Вэла на всякий случай