Женское время, или Война полов - Эдуард Тополь

И в тот же миг графин лопнул! И вода разлилась по столу, а экстрасенсы, повернувшись к Заре, расхохотались. И вместе с ними хохотали операторы, лаборанты и ученые, стоявшие у стен возле кинокамер, осциллографов, магнитометров и прочей аппаратуры. Зара со смущением оглянулась — что тут смешного? Она сорвала им опыт, разбила графин…

— Поздравляем! — сказал ей Шикалин, отсмеявшись. — Это был дружеский розыгрыш, так мы проверяем каждого новичка — наш человек или не наш. Вы наш человек: вы прошли тест на совместимость.

32

Если забыть про бетонный забор с колючей проволокой и ежедневные идиотские политические «пятиминутки» (начальник Центра полковник Свиридов вещал на них о «происках империалистов, которые хотят поработить Россию с помощью телепатического оружия»), то лучшие, чем в этом Центре, условия для научной и творческой работы даже трудно было придумать. Потому что тут, в Центре, были собраны не только самые мощные экстрасенсы, которые чуть не каждый день демонстрировали уникальные опыты по телекинезу, кожному зрению, телепатии и генетической памяти, подстегивая своих коллег на аналогичные чудеса. Но и сюда же, «на полигон», как они говорили, регулярно прилетали сливки сливок советской парапсихологии — физики, биологи, химики и инженеры, которым по ходу их работы необходимы были те или иные опыты с медиумами. Их первоочередной задачей было выделить переносчика пси-информации и найти механизм дистанционного обмена биоэнергией. К этой цели они шли самыми разными и подчас совершенно фантастическими путями, изобретая теории спинорных или торсионных «полей кручения», которыми обладают тела живой и неживой природы, теории многополюсности и многомерности пространства, параллельных миров, единого информационного поля Вселенной и т. д. и т. п. Но чем бы они ни занимались — даже изучением секретов египетских пирамид, — все их теоретические и практические изыскания нуждались в проверке людьми, которых природа создала уже готовыми генераторами биоэнергии и индукторами пси-информации.

Конечно, прилетая в командировку на «полигон», эти ученые давали предварительно подписку о «неразглашении», «сверхсекретности» и прочая, и прочая и жили в период командировки не в самом Центре, а за бетонным забором, в таежной гостинице на территории «блока жизнеобеспечения», но, приходя по утрам в свои лаборатории и объясняя экстрасенсам суть очередного эксперимента, они волей или неволей посвящали их в свои теории и делали практически соавторами своих открытий. И таким образом в Центре, помимо общего мощного биополя, сложенного из биополей пятидесяти восьми экстрасенсов (отчего никто в Центре, даже охрана, никогда не болел, а урманная тайга в радиусе восьми километров превратилась в уникальный заповедник гигантских сосен и кедров), постоянно держался творческий азарт и тонус.

Почему простая вода после облучения биоэнергией становится кислой и электропроводной?

Каким образом экстрасенс-кореец Цой растворяет в воздухе легкие предметы — пуговицы, таблетки, кнопки и даже батарейки от магнитофона, — а потом «собирает» их из ничего в совершенно другом месте, даже в другой комнате?

Каким образом молодая румынка Карина из глухой румынской деревни, никогда не видевшая даже Бухареста, глядя на фотографию любого места по ту сторону земного шара, вдруг начинает рассказывать, что там сейчас происходит, да так подробно, словно и впрямь переместилась в пространстве, обогнув планету?

А кто сможет уйти в глубь веков по своей генной памяти и рассказать, как медиум из Архангельска, о том, как жили его предки шесть тысяч лет назад?

А кто способен взглядом воспламенить свечу?

А сколько суток нужно голодать и медитировать, чтобы овладеть левитацией?

А какая диета способствует увеличению биоэнергии?

А какими фармакологическими средствами можно усилить способности экстрасенса?

А как превратить оргонный накопитель Райха в энергетическое ружье или пушку?

Группы ученых и медиумов Центра, объединяясь вокруг одной из этих (или десятка подобных) тем, и образовывали подчас команды, настолько углубленные в свои узкие исследования, что совершенно выпадали из общения со всеми остальными обитателями Центра и даже в столовой вели себя как лунатики или трудоголики, спешившие поскорее вернуться в свою лабораторию и к своим экспериментам. Но зато когда они добивались стабильных результатов или когда ереванскому профессору Акопяну удалось «поймать» процесс телепортации сверхскоростной киносъемкой — вот тогда в конференц-зале Центра устраивался всеобщий, для всех обитателей Центра сеанс «сверхмагии», который завершался шампанским и танцами.

Поскольку почти все экстрасенсы были трезвенниками и вегетарианцами (да еще регулярно, по понедельникам, голодали), расходы администрации на шампанское и продукты были минимальными, а танцы тут поощряли даже больше, чем спорт, и вообще почти открыто склоняли двенадцать женщин-медиумов к сожительству с их коллегами-экстрасенсами. Только у женщин-медиумов были свои отдельные комнаты, а мужчины жили попарно или даже втроем в одном номере. Только женские номера были оборудованы ваннами, а мужчины обходились душем и — раз в неделю — общей парилкой. И только женщинам разрешалось пренебрегать ношением стандартного халата, отпускать волосы и посещать небольшой магазин-военторг в корпусе охраны, где они могли на свою зарплату (120 рублей в месяц) покупать все, что им нужно для туалета, — духи, лак для ногтей, тушь для ресниц, душистое мыло, импортные приборы для бритья ног, польское нижнее белье, венгерские платья, финские колготки и чешские туфли на высоком каблуке. А мужчины обходились более стандартным набором из ассортимента промтоварного ларька рядом со столовой в рабочем корпусе.

Женщины, прибывающие в Центр, поначалу не понимали причин такой свободы нравов и с той или иной скоростью (но, как правило, довольно быстро) поддавались соблазну забыться или на самом деле влюблялись в своих ухажеров. Тем паче что все ухажеры-то были личностями незаурядными, с мощной и яркой аурой, сильным биополем и, как правило, целым набором талантов — и музыканты, и певцы, и художники, и спортсмены. Так что романы непременно завязывались, причем стремительно и бурно, и только после этого женщины обнаруживали, что ни в промтоварном ларьке Центра, ни в магазине-военторге охраны нет противозачаточных средств. Никаких! Конечно, будучи людьми взрослыми, любовники старались контролировать свои страсти, но даже самым осторожным и аккуратным это удавалось не всегда. А прерывать беременность абортом администрация категорически отказывалась — несмотря на любой возраст матери! Больше того, женщинам объясняли, что беременность или, точнее, роды — это практически единственный способ вырваться из Центра: рожать женщин увозили в Томск, где давали, по словам администрации, жилье и работу на одном из «почтовых ящиков», имевших свои ясли и детский сад. И возраст, мол, тоже не помеха — как правило, экстрасенки рожают легко и всегда — здоровых, крепких детей. Особенно от отцов-экстрасенсов!..

И потому пять из двенадцати экстрасенок Центра ходили тут с животами различных сроков беременности.

Да, что касается родов, то тут администрация была права: женщины-экстрасенки действительно рожали здоровых и крепких малышей. А вот насчет всего остального даже у полковника Свиридова не было точных сведений, даже он не знал, что в Томске детей, рожденных от родителей-экстрасенсов, тут же отнимали у матерей и переправляли в Тибет, в высокогорный монастырь секты «красных шапок». Там этим младенцам, унаследовавшим повышенную биоэнергетику родителей, предстояло за шестнадцать лет практики овладеть искусством волевого контроля над подсознанием, левитацией и дальновидением и стать «суперсолдатами», «бионическими людьми», членами «космического батальона» Советской Армии…

Как правило, матери, у которых таким образом отнимали детей, тратили всю свою энергию на дистанционную биосвязь с новорожденным и после двух-трех недель такого круглосуточного расхода сил превращались в ничто, как пустые гильзы от использованных батареек. Ни о какой работе на «почтовом ящике» не могло быть и речи, и сразу после родов несчастных матерей просто ссылали на памирские урановые рудники, где они и исчезали…

Этой «текучестью женских кадров» и объяснялось малое по сравнению с мужчинами количество женщин-медиумов в Центре и их сравнительно недолгое, не больше года, пребывание в нем.

Заре Бешметовой была уготована такая же участь.

33

Два месяца отдыха в Крыму настолько омолодили Зару, что уже на второй день ее пребывания в Центре у нее появилось сразу шесть «покровителей», не считая Шикалина. Они наперебой предлагали обучать ее медитации, йоге, контролю над дыханием и прочим азам прикладной парапсихологии. И всячески старались ободрить и развеять шок первых дней несвободы.