Симптомы Бессмертия (СИ) - Виноградов Максим

Представил. Впечатлился. Хоть и не очень в это поверил.

— И что, прямо-таки каждый долгоживущий мастер стрельбы? — протянул с превеликим недоверием, — А еще, до кучи, ножевого боя и кунг-фу?

Тут же в голову пришла Кристина. С пулевиком я ее не видел, но то, что девушка творила голыми руками, впечатляло более чем. Да и тот мерзкий тип... человек в сером мундире. Раскидал десяток копов, как несмышленых котят.

— Конечно, не каждый, — ехидно фыркнул Брунель, — Но есть, без сомнения, и такие, — он помолчал, подбирая слова, — А теперь представь, что тебе нужен... суперагент. Боевик, шпион, убийца. Владеющий любым возможным оружием. Умеющий разговорить даже немого. С немыслимыми навыками, нечеловеческой силой, смекалкой. Никого не напоминает?

Да уж, напоминает — слабо сказано. Он словно портрет Кристины описал. А ведь я знаком-то с ней едва-едва. Сколько еще она умеет такого, о чем я даже понятия не имею?

— К тому же, учти, таких «суперов» можно вырастить, целиком лишив страха смерти. Ты ведь в курсе, что любые, даже смертельные ранения после процедуры излечиваются? Новая голова или нога, конечно, не вырастет. Но обычные раны... пулевые, ножевые — все заживает, будто и не было. Всего-то и нужен — очередной донор. Но это у них, как расходный материал.

Похоже на правду. Во всяком случае о чудесных исцелениях слухи ходили уже давно. Я и сам их слышал, хоть и не слишком доверял. Но... логически поразмыслив... такой «бонус» к бессмертию не кажется чем-то слишком уж невероятным.

— Вот и выходит, — безапелляционно заключил старик, — Что вырастить суперсолдата, супершпиона, суперагента — вопрос времени и желания. Понятно, что их не может быть много... иначе такую структуру сложно было бы контролировать. Но что «Особый Отдел» существует, я почти не сомневаюсь.

После таких разъяснений сомнения невольно стали пропадать и у меня. Да еще вспомнился тот типок в сером. Которому я так удачно пустил три пули в брюхо. Обычный человек от таких ранений загнется. Неприятной, мучительной смертью. А лонгер? Получается, ему нужно только дожить до процедуры? Новый донор, имплементация, перенос жизненной силы... И он станет, как новенький?

В этот момент я пожалел, что не добил мерзавца. Какого черта не сделал контрольный выстрел? От пробоины в голове никакие увертки бы не помогли!

— Чего вы от меня хотите, Брунель? — мысли вновь вернулись к добровольно-принудительному циклу лечения, — Зачем весь этот спектакль?

— Мы? — притворно удивился дед, — От тебя? Вообще-то это ты притащился сюда еле живой, в поисках защиты и убежища. Теперь еще и сам недоволен!

— Ну да, так оно и было! — старик умудрился меня в конец запутать, — Но теперь-то...

— А что теперь, Майк? — перебил Брунель, — Что? Появились какие-то иные варианты?

Я знал, о чем он думает. И он знал, что я знаю.

Устройство. Полулегендарное, полумифическое, полуреальное. То самое, которое я так и не удосужился как следует рассмотреть. Или, тем более, убедиться, что оно функционирует.

— Устройство, Майк, — вкрадчиво пролепетал дед, — Где устройство? Только не говори, что не знаешь! Всем уже достаточно очевидно, что оно у тебя. Иначе, к чему охота? Лонгеры не дураки, они просто так и пальцем не пошевелят. Если за тебя взялись — причем взялись всерьез — значит, стопроцентно уверены в результате. Что скажешь на это?

Сказать мне, по большому счету, было нечего. Отнекиваться — глупо. Оправдываться — все равно что признать вину. Соглашаться — еще нелепей. Ни к чему раскрывать козыри перед игрой. К тому же, если сам до конца не понимаешь правил. И на чьей стороне, собственно, хочешь сыграть.

— Где устройство, Майк? — с нажимом повторил Брунель, добавив во взор всепрожигающего пламени.

От ответа меня спас стук в дверь. Створка приоткрылась, внутрь просунулась девичья голова. Убедившись, что я не сплю, в комнату бледной тенью проникла Элли.

Старик незаметно поморщился. Как же — посмели прервать допрос на самом интересном месте! Я же, напротив, появлению девушки весьма обрадовался. В очередной раз она спасла меня от неприятных разговоров.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как самочувствие? — Элли подошла вплотную, упрямо не замечая недовольства деда, — Набрался сил?

Она провела холодной ладонью мне по лбу, проверяя температуру. Как-то неловко прижалась. А потом и вовсе облокотилась на здоровое плечо, кокетливо заглядывая в глаза.

Вот еще одна загадка. Что произошло с тех пор, как я валялся в беспамятстве? Что изменилось в голове у молодой донорши? Что она себе напридумывала? О чем возомнила?

Не знаю. Но факт на лицо. Элли вела себя так, словно мы вместе. Будто она теперь моя женщина. И это проявлялось во всем. Во взглядах. В прикосновениях. Даже в построении фраз. Девушка норовила постоянно быть рядом. То и дело задевала, как бы невзначай касалась. Окружала непривычной заботой. И, что самое стремное — ее, казалось, совершенно не заботило, что я думаю по всему этому поводу.

А что я, собственно, думаю?

Приятно мне такое внимание? Безусловно. Кому бы не понравилось, что вокруг вьется молодая красотка?

Влюбился ли я в Элли? Конечно, нет. Никакими чувствами с моей стороны и не пахло. Что там выдумала девушка — поди разбери. Выяснять совершенно не хотелось.

Хочу ли я ее? А почему бы, собственно, и нет? Вполне себе ничего. Тощая, угловатая, не оформившаяся. Но очень милая. Какая-то... особенная. И старательная. А это, порой, куда важнее прочего.

Эх, ее бы отмыть, приодеть. Пропустить сквозь салоны. Прическа, маникюр, макияж... что там еще напридумывали? Уверен, Элли дала бы фору многим современным модницам.

А клеймо? Да и черт бы с ним. Как-то уже привык. В последнее время даже не замечал. Подумаешь... У всех бывают свои недостатки. Живот, лысина, кривые зубы. Ну и клеймо туда же. Даже придает своеобразный шарм. Ореол запретности.

Ну а что мне? Не отвергать же ухаживания девушки из-за идиотских предрассудков? Тем более, что никаких обязательств надо мною не довлеет. Да и новых никто не накладывает.

Вытянув руку, приобнял Элли за талию. Она вздрогнула, будто электрическим током ударило. Мда... да тут просто вулкан нерастраченных страстей.

— Устройство, Майк, — чертов Брунель вернул с небес на землю своими меркантильными измышлениями, — Где оно?

Он поедал глазами, словно я сам — устройство.

— Подумай, Майк, какие у тебя варианты? С точки зрения закона, ты — изгой. Копы сразу кинут в кутузку, без разговоров. Да и за решеткой никто не гарантирует безопасности. Ты ведь сам знаешь, как это бывает. Узник ощутил внезапный укол совести и решил свети счеты с жизнью... Таких потом и находят — в петле. Со слезливой запиской о накатившем раскаянье. Неужели ты этого хочешь?

Убедительно. Когда нужно, Брунель умел быть чертовски убедительным. Жаль только, что в моем случае все его словоблудие растрачивалось впустую.

— Допустим, чисто гипотетически, что устройство у меня, — с внутренним наслаждением увидел, как напрягся собеседник, — С чего бы отдавать его вам? Какие, собственно, у вас на него планы? И что с этого будет мне?

— Ты не понимаешь, Майк, — в разговор мягко влезла Элли, — Устройство нужно уничтожить! Только так мы спасем мир от большой беды. Правда, дедушка?

О-хо-хох... Храни господь святую невинность. Ну как можно быть настолько наивной? Неужели Брунель тут всем головы запудрил?

— А я его уже уничтожил, — бросил слова, как наживку.

Стопроцентное попадание! Старик дернулся, как ужаленный. Он едва сумел совладал с лицом, но нервное подергивание глаза все равно выдало невероятное внутреннее напряжение.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Не мели ерунды, Майк! — рявкнул Брунель, — Ты не мог этого сделать! И мы не будем ничего уничтожать... — он мельком глянул на Элли, — ...сразу.

— Но ты ведь говорил...

— Да! И от своих слов не отказываюсь! Но мы должны сначала убедиться, что это действительно оно. То, что все ищут. А не очередной на скорую руку состряпанный муляж.