Его новенькая - Наталья Семенова

Реально считаешь, что мне выгоден такой расклад дел?

– Почему я должен тебе верить?

– Ты мне ничего не должен, Гросс, – усмехается она. – Но Ани подставила не я, клянусь.

– Допустим, это правда, – уступаю я временно, делая шаг вперёд. – Кто ещё, кроме тебя, толкает дурь в колледже?

– Ник раньше толкал, – жмёт она плечами.

– Ник? – не верю я.

– Ты же в курсе, кто мой брат, Гросс. Или думаешь, что только вы с Ником имеете право использовать людей вокруг? Тай тоже далеко не дурак.

– Реально отступилась, раз так легко сдала мне Никлауса? Или попросту заговариваешь зубы?

Ава тоже делает шаг вперёд, поднимает ко мне лицо и выдыхает нагло почти у самых губ:

– Когда-то я была на его стороне. Но кто знает, может, мне уже давно нравится кто-то другой?

Я хищно улыбаюсь, обхватывая пальцами её затылок, тяну ближе, наслаждаясь вмиг вспыхнувшем в зелёных глазах страхом:

– Уверена, что потянешь эту игру, Фиски? Я могу трахнуть тебя вон за теми кустами. Идём?

Лицо девчонки моментально меняется, она упирается кулачками в мою грудь, пытается вырваться, но я лишь усиливаю хватку и спрашиваю над её маленьким ушком:

– Кто ещё толкает дурь?

– Есть ещё один парень! – шипит она, когда я закусываю мочку уха. – Но я не вижу смысла в том, чтобы он хотел подставить русскую. Он сам торчит на своём товаре, и ему плевать на ваши разборки.

Я отстраняюсь и свысока смотрю в лицо дрожащей в моих руках девчонки:

– А кому не плевать? Кто-нибудь из таких недавно покупал у вас наркотики?

– У меня нет, – морщится Ава, вытирая ухо о рубашку на плече. – И, если ты меня, наконец, оставишь в покое, я спрошу у Колина, кто отоваривался у него.

– Договорились, – бросаю я.

Отпускаю девчонку, разворачиваюсь от неё и ухожу. Но недалеко.

– Почему? – кричит Фиски мне в спину. – Почему ты помогаешь русской? Она сделала свой выбор, и он далеко не в твою пользу.

Я останавливаюсь и оборачиваюсь себе за плечо:

– Найду тебя после занятий. Советую, управится за это время.

А почему я помогаю милой русской?

Я усмехаюсь самому себе.

Потому что она единственная, кто думает обо мне лучше, чем я есть на самом деле.

Время тянется, как резина, пока я сижу на чёртовой биологии и думаю о том, кто ещё мог подставить Ани. Надеюсь, эта маленькая дрянь выяснит то, что мне нужно. Мелкая, юркая, хитрая… Вечно с забранными в высокий хвостик волосами. Интересно, какого будет сдёрнуть с коротких волос резинку и посмотреть, какая, на самом деле, длина её рыжеватых волос? Закрывают ли они тонкую шею с быстро бьющейся жилкой вены? Достают ли до плеч, спрятанных под свободной рубашкой?

Клянусь, ни разу не видел эту малявку в платье! У неё на них аллергия, что ли? Как она вообще могла надеяться на то, что Ник ей всерьёз заинтересуется, если она ни разу не женственная? Но, чёрт возьми, её зелёные глазки, мечущие молнии, цепляют. И эти её дикость, упорство, смекалка и феноменальная наглость…

Спал ли с ней Ник на самом деле? Какого брать ту, кто не помешан на своей внешности, как тот сумасшедший Боб на зелёных человечках?

Наверное, есть в этом что-то необычное. И, наверное, то, что я хочу попробовать подобное, и заставляет меня беспрерывно думать об этой мелкой дряни…

Я отодвигаю от себя поднос с распростёртой на нём лягушкой, к которой даже не планировал прикасаться, и иду на выход из кабинета. Мистер Белински провожает меня недовольным взглядом, словно не успел привыкнуть к тому, что я плевать хотел на его биологию и препарирование разных мелких живностей.

Выхожу в коридор с намерением выйти во внутренний двор, и где-то на полпути ко мне цепляется Барбара.

– Боже, Ол, ты слышал об Ани? Говорят, в её шкафчике нашли наркотики! С ума сойти!

– Слышал, – отвечаю я коротко и пишу сообщение Фиски о том, где буду её ждать.

– Я тебя простила, Оливер.

– Чего? – недоумённо смотрю я на Барб, которая и не думает от меня отставать.

Девчонка закусывает пухлую нижнюю губку и отвечает с выражением:

– За оскорбление. Я знаю, ты был не в духе из-за предательницы Келли, а я попала под горячую руку.

Я усмехаюсь, решив промолчать. Барб – пустоголовая курица, не способная признать, что она реально шлюха. Впрочем, мне плевать на то, что она о себе думает. Важно, что она готова раздвинуть ноги по одному моему щелчку.

Что, наверное, не скажешь о зеленоглазке.

Её лицо, когда я упомянул кусты, было незабываемым. Интересно, насколько хорошо она притворялась, играя в подругу для милой русской? А Ани общалась с ней, потому что умудрилась разглядеть в ней что-то хорошее, как и во мне? Может быть, Фиски хоть отдалённо походить на русскую?

Нет, вряд ли.

Я усаживаюсь за один из деревянных столов, на которых так обожает сидеть своим задом мой братец, и заглядываю в телефон, чтобы проверить прочитала ли Фиски моё сообщение. Барб усаживается напротив меня:

– Какие у тебя планы, Ол?

– Не сегодня, – бросаю я.

– Я не это… Ладно. Как думаешь, что будет с Ани?

– Ничего. Скоро её отпустят.

– Но… – теряется девчонка и понижает голос: – Наркотики – это очень серьёзно.

– Реально думаешь, что она ими торговала? – усмехаюсь я.

– А ты… нет? Значит, она их употребляла! – Блондинка встряхивает своими волосами и расправляет плечи. Совсем, как милая русская. Я сужаю глаза, а Барб продолжает: – Знаешь, Ол, ещё тогда, когда я имела глупость с ней общаться, я заметила за ней некую нервозность. Должно быть, она действительно принимает наркотики. Хорошо, что ты перестал с ней общаться. Иначе… Ты же не планируешь вновь с ней возиться, Ол? Умоляю, скажи, что не затеял с ней новую игру!

– Какая тебе разница, Барб, что я затеял или нет? И с чего ты вообще это