Всё или ничего (СИ) - "niki123"

- К другу, - последовал лаконичный ответ. Поняв, что дальнейшие распросы бессмысленны, Эдмунд замолчал.

Тут мимо них проскакал всадник, едва не задев Эдмунда. Альфа притянул его к себе, затем буквально переставил в другую сторону. Эдмунд теперь оказался как бы с внутренней стороны, ближе к домам.

Минут через пятнадцать они достигли невысокого двухэтажного здания. Выглядело оно респектабельно, но всю картину портила “витрина” на первом этаже. Туда Эдмунд старался не смотреть, хотя ему стало казаться, что скоро он привыкнет ко всему этому. Просто фантастика. Чезаре отворил дверь.

Они оказались в полупустом холле, здесь было светло, чисто и тепло. И никаких благовоний. Каменный пол, укрытый черным ковром с витиеватым рисунком, множество диванчиков на две или три персоны. Некоторые были заняты клиентами. Посреди зала стоял этакий постамент, на котором танцевал полуголый парень. Никакой одежды. Только многочисленные бусы. Танцевал омега на удивление хорошо, не пошло, а как-то очень… чувственно. Его движения чем-то неуловимо напоминали движения Аримах, подруги-циркачки Мирта, в которых тоже всегда сквозила эта чувственность и молчаливое обещание такого наслаждения, от которого закружится голова.

Эдмунд скинул капюшон, под ним стало жарко.

Две девушки-близняшки, похожие на маленьких безумно порочных ангелов, отделились от стены, плавной кошачьей походкой направились к капитану, одна едва заметно потерлась пышным бюстом о плечо альфы, другая принялась стягивать с него плащ.

- Ты к нам надолго, Зверь? - промурлыкала девушка, снимавшая плащ с мужчины.

- Я сегодня к вашему хозяину, девочки, - добродушно усмехнулся Чезаре.

- То-то я голос знакомый слышу, - раздался голос от двери, ведущей, по всей видимости, в другой зал.

Это был мужчина лет шестидесяти, невысокий и довольно упитанный, под рубашкой угадывалось небольшое пузико. Лицо было круглым и очень живым, когда мужчина говорил, оно все время менялось. На голове не было ни единого волоса, абсолютно голый череп.

- Чезаре, - протянул хозяин борделя, протягивая руку для приветствия.

- Варгос, - ответил альфа, пожимая мясистую ладонь мужчины.

- Ты сегодня с компанией? - кивнул Варгос на Эдмунда, стоявшего рядом с Чезаре, - Или мне пришел отдать?

- Боги, неужели я действительно так похож на проститутку, что все меня за нее принимают? - пробормотал омега, отдавая плащ одной из вертевшихся рядом близняшек.

Альфы его услышали и громко рассмеялись. От их хохота едва ли стекла не зазвенели, Эдмунд тоже улыбнулся краешком губ. Чезаре покровительственно положил руку на талию омеги и притянул к себе.

- Нет, Варгос. Прости уж, - проговорил альфа, отсмеявшись.

- Жаль, - пожал плечами мужчина, - Если он тебе осточертеет, а это будет очень скоро, - заговорщицки обратился к Эдмунду хозяин публичного дома, - ты ко мне приходи. Не смотри, что старый, еще фору всем молодым дам.

- Полегче, - возмущенно, но добродушно сказал Чезаре.

- Приму к сведению, - мстительно сказал Эдмунд, смотря в глаза капитану.

- А он у тебя зубастенький, - рассмеялся Варгос.

- Он за это мне еще ответит, - блеснул глазами Чезаре, совершенно неприлично глянув на Эдмунда. Тот страшно покраснел.

Варгос хмыкнул, наблюдая за этой немой сценкой. Затем кивнул на дверь, и они вошли в другой зал.

Здесь, наоборот, было темно и прохладно. Прохаживались темнокожие проститутки, все в коже, каких-то шипах и прочих странных украшениях. Эдмунд помотал головой, отгоняя неприличные ассоциации. Они прошли зал насквозь, Варгос отпер ключом неприметную дверь.

Они попали в просторную светлую комнату. Пол здесь был мраморным, никаких ковров. Два небольших окна, между которыми стоял массивный письменный стол из светлого дерева с перламутровыми вставками. Мраморный камин был затоплен и дарил живительное сухое тепло. Рядом с ним было кресло, чуть поодаль низкий столик, обтянутый зеленым сукном, явно для карточных игр, и два кресла со светлой обивкой. На столе красовался графин с вином и колода карт.

- Ты меня ждал? - приподнял брови Чезаре, садясь в кресло.

- А как же? - хмыкнул Вагос, садясь напротив. Эдмунд нерешительно замер на месте, на зная, куда ему деться.

- К камину садись, - произнес Варгос, будто прочитав его мысли, - Вина хочешь?

- Нет, спасибо. Я не пью, - склонил голову Эдмунд.

- Брось, - добродушно усмехнулся альфа, наливая темно-красную жидкость в бокал из толстого стекла. - Не оскорбляй хозяина.

Сказано это было вполне добродушно, но Эдмунд услышал совершенно определенное предупреждение. Омега послушно принял бокал из рук, поблагодарив, и сел в кресло. Варгос налил вино себе и Чезаре, и они начали играть, прекратив обращать на омегу внимание.

Эдмунд потягивал вино крошечными глотками и наблюдал за ними. Альфы переговаривались, шутили, делали ставки. Судя по всему, были хорошими друзьями. Эдмунду было любопытно наблюдать за опытными игроками, красиво играли, честно. Блеф было тяжело разгадать, они постоянно проделывали какие-то уловки, на которые так часто велись оппоненты Эдмунда за игрой. Почему-то все альфы принимали его действия за чистую монету, считая омегу совсем недалеким. Часто он выигрывал именно из-за этого. Никто не думал, что мелькнувшая досада - это хорошая игра, а не чистая эмоция, или накручивание локон на палец - продуманное движение, не признак плохой комбинации.

Омеге нравилось смотреть, как меняется к нему отношение во время игры, когда альфы начинали понимать, что парень совсем не так прост, как кажется на первый взгляд. Как на их лицах сквозит удивление, потом досада и даже раздражение, когда омега снова выигрывает. Отцу Эдмунда на это тоже нравилось смотреть. Наверное, это было единственное, что ему нравилось в сыне.

Когда альфы сыграли четвертую партию, омега повернулся к огню. Его поза давно стала более расслабленной, парень немножко подогнул ноги, откинулся на спинку кресла. Бокал был наполовину пуст, но омега совсем не опьянел. Он осторожно поставил вино на пол рядом с креслом и стал смотреть на огонь.

От него шел сухой приятный жар, языки рыжего пламени сплетались друг с другом в причудливом древнем как мир танце. Эдмунд видел то быстрых животных, то людские фигуры, всадники, битвы. Все что угодно. Это завораживало, жар опалял щеки, но омега все равно не отворачивался. Он мог смотреть на это целую вечность.

Зачем ты смотришь туда? - бархатный грудной смех ласкает слух. Эдмунд обернулся и увидел за своей спиной красивого золотоволосого омегу. - Дай мне свои волосы.

Тонкие изящные пальцы пропускают пряди, переплетают их между собой. От камина идет тепло, прикосновения такие приятные, умиротворяющие. И спать так хочется.

- Тар па пам, та та та дам. Пааа па пам, - тихо мурлычет отец себе под нос, - Тара та та там тадааам. Паар там та та та.

- Там па пам, та та та дам, - тихонько, сам того не замечая, начал мычать Эдмунд.

Волосы и шея будто до сих пор хранили на себе прикосновения тонких отцовских пальцев. Омега грустно улыбнулся, продолжая едва слышно мурлыкать себе под нос полузабытую песенку. Теплое сокровенное воспоминание неожиданно всплыло в сознании и подарило успокоение, почти счастье. Приятно разлилось волной по всему телу.

Тар па пам, та та та дам…

Мелодия куда-то уводила, манила за собой в прошлое. Эдмунд чуть прикрыл глаза, сдаваясь. Что плохого, если чуть-чуть вздремнет? Они все равно не обращают на него внимания.

- Разморило мальчика твоего, - негромко произнес Варгос, кивнув на прикорнувшего Эдмунда.

Еще одна партия только закончилась, на этот раз выиграл Чезаре.

- Видимо, действительно не пьет, - хмыкнул альфа, откидываясь в кресле и слегка поворачиваясь, чтобы посмотреть на омегу. Тот смотрелся очень… как уставший ребенок, который утомился после долгого дня и уснул там, где его застал сон.

- Обижаешь, - цокнул языком Варгос, - у меня вино хорошее. Дерьмо не пью. От такого не пьянеют с одного бокала, твой и его не допил. Как зовут, кстати?