Глазами суицидника - Капан Паштиль

Пойдём со мной.

– Последние слова призыва прозвучали предлагающе, но в то же время твёрдо, не принимая отказа. И Симон пошёл за главой рода вдоль тумана новым незнакомым маршрутом.

Впереди виднелось какое-то упорядоченное движение, одни прилетали, другие улетали. Если смотреть издалека, то может показаться что впереди стоит аэропорт, очень похоже на движение самолётов, одни приземляются, другие отправляются в полёт. Но к железным птицам, передвигающиеся объекты, не имели ни какого отношения.

– Это ангелы хранители, – сказал глава, подтвердив тем самым догадку своего подопечного. – Вестники, поднимаются с земли, что бы рассказать последнюю информацию об охраняемых ими людях.

Симон приближался всё ближе и внимательно рассматривал их. Все рослые, крепкие, похожие на те фрески и иконы, которые он видел в церкви. Они все такие разные и в то же время так похожи друг на друга. В каждом была видна сила и характер, эти ребята умеют принимать решения. Без уважения на этих личностей взглянуть не возможно. Сейчас Симон себя чувствовал маленьким мирным жителем, встречающим воинов, которые только что защитили город от захвата какого-то неведомого врага. Глава остановил своего подопечного и попросил подождать. Сам же направился к одному из хранителей и начал о чём-то с ним разговаривать. После короткой беседы ангел подлетел к источнику тумана, отсёк небольшую часть и пропустил через себя. Полученное облако отдал главе. Глава поблагодарил ангела, попрощался с ним и направился к Симону.

– Это был ангел хранитель одного сиротского мальчика подростка, которого воспитывает бабушка. В облаке находятся фрагменты его маленькой жизни, пойдем, посмотрим.

Симону ни чего не оставалось, как только согласится. Немного отойдя в сторону, они оба проникли внутрь облака.

Два посторонних зрителя стали наблюдать за подростком, лет десяти, может чуть больше, с безрадостными и потухшими глазами. Рядом с ним постоянно причитающая бабка опекунша. Она постоянно жалуется вслух, что ей на старости лет, вместо спокойного дожития и положенного отдыха нужно возиться и нянчиться с этим негодником. В доме, в котором живёт мальчишка, не было никакой радости и главное он был всегда и во всём виноват. На улицу хоть вообще не выходи. Соседские ребята и школьники всегда подшучивали и издевались над внешним видом мальчика. Подстригала его бабушка тоже сама и никакого таланта парикмахера у неё не было. Одежда хоть и не обноски, но сильно отличалась от современной моды. Откуда бабка доставала такие шмотки, из сундуков что ли? В школу если и была приличная одежда, то обязательно на размер или даже на два больше, потому что покупалась на вырост, что бы подольше носилась и висела она на парне как балахон на чучеле. Не удивительно, что он был предметом детских насмешек, так как вид его очень сильно отличался от остальных ребят. Поэтому одноклассники глумились над ним, пинали и толкали его, пока он не упадёт, а потом весело над ним смеялись. Он каждый раз вставал и приходил домой в грязной, а иногда и порванной одежде. Бабка сразу же отвешивала новую порцию старческих упрёков, мол, опять пришёл неряха, посмотри на кого ты похож, на трубочиста, неужели нельзя аккуратно ходить? И посыпая внука новыми словесными уколами, продолжала чистить и латать одежду. Средств для существования всегда не хватало, поэтому и питались самой простой едой, хлеб да каша. Конфет ребёнок практически не видел, иногда какая-нибудь тётя сжалится и угостит. Начал подворовывать в магазине, сначала по мелочи, чупа-чупс или жвачка. Но однажды решился на плитку шоколада, которая очень давно ему приглянулась. Был пойман охранником, больно оттаскали за чуб, обозвали паскудой и надавали поджопников. Вообще хороших слов он не слышал, были сопереживающие, жалели, сострадали. Но жалкий и хороший это не одно и тоже. И так вот день за днём, обиженный мальчишка не живёт, а выживает. Очень часто он оставался один и смотрел на небо. В этот момент он мог позволить себе, быть собой и придавался мечтаниям. Он внимательно всматривался в облака и пытался там рассмотреть свих маму и папу. Если бы они были живы, то всё было бы совсем по-другому. Мама бы любила и заботилась обо мне, папа бы защищал меня и никому бы не дал в обиду. Но облака сменяли друг друга и проплывали мимо, а мамы и папы нигде не было видно. А слезы, которые лились из детских глаз видел только его ангел хранитель.

Симон вышел из облака и плакал на взрыд как этот несчастный пацан. Глава не трогал его и дал возможность выплеснуть свои эмоции. Когда Симон начал успокаиваться и приходить в норму, он не стал дожидаться высказываний главы, а начал говорить первый:

– Да я же не собирался забирать супругу, у меня просто промелькнула такая идея, которую я даже в серьёз не воспринял.

– Всё начинается с малого, – возразил глава, – сначала мысль промелькнула, потом засела в голове, возникает идея, а после идеи уже следуют действия. Ты может быть так и не поступил бы, но пусть тебе эта история с сироткой будет хорошей «прививкой». У тебя двое детей, если ты супругу на земле не удержишь, их участь будет примерно похожей.

Симон задумался, сказать было нечего. Такого существования даже злейшему врагу не пожелаешь. Если бы только можно было его жизнь хоть немного облегчить. Он посмотрел на главу и спросил:

– А я могу чем-нибудь помочь этому мальчику?

– Я понимаю твоё сострадание, – сказал глава, – но помощь твоя не требуется. Мы же не знаем, за что Господь для него выбрал именно этот путь. У него своя дорога, каждому даётся по силам его. Ну а тебе, я думаю, есть, о ком позаботиться, направь всю свою энергию туда. Ты не такая уж большая душа, что бы на кого-то ещё распыляться. Запомни этот пример и учись на чужих ошибках, не допусти у себя такого исхода.

С последними словами, глава отпустил облако в свободное плавание. Симон стал провожать его взглядом и как тот несчастный пацан пытался рассмотреть, не сидят ли на улетающем облаке сиротские родители.

– Тут брат твой несколько раз уже заглядывал, – примирительно сказал глава, – хотел встретиться с тобой, но никак не мог тебя застать. Может сам к нему наведаешься? Если ты конечно не занят.

«Какая замечательная идея», подумал Симон. Он моментально смекнул, что быть в компании Алика намного приятней, чем находится рядом с главой рода. В присутствии этого наставника, Симон не мог быть самим собой и ему приходится быть в постоянном напряжении. Поэтому возможность улизнуть от нежелательной компании показалась