Сила нашего притяжения - Фил Стэмпер

это в буквальном смысле болото. Даже в такой поздний час. Я больше ощущаю наличие неподалеку морского мыса, чем вижу или слышу его.

После недолгой поездки на какой-то черной машине нас расселяют по гостиничным номерам, чтобы мы хорошенько выспались перед ранним утренним подъемом. Интересно, все ли запуски – спутников или шаттлов – назначаются так рано? Я начинаю прикидывать, как лучше осветить завтрашний запуск, но потом решаю, что в этом нет необходимости. В любом случае от камер не будет проходу, поскольку в небо отправится такая маленькая на вид, но очень важная антенна.

– Видите ли, антенна доберется до Марса на несколько месяцев раньше нас и выйдет на орбиту. Мы перехватим ее, когда сами туда долетим, и это поможет нам триангулировать[28] точку приземления.

Теперь, когда мы с ним вновь воссоединились, отец в деталях объясняет это маме, в то время как мое внимание постоянно куда-то ускользает. Однако информация интересная, поэтому я делаю себе пометку, что нужно разыскать людей, работавших над созданием спутника, и проверить, не захочет ли кто-нибудь из них дать мне интервью.

В антураже нашего отеля есть какие-то милитаристские нотки, которые я никак не могу уловить. Номера представляют собой апартаменты с крохотной рабочей кухней и двумя отдельными спальнями с гостиной между ними. Все вокруг облицовано кирпичом – что внутри, что снаружи. Я наугад выбираю себе одну комнату, родители – другую; я тут же падаю в удобную широкую кровать.

Мне нравится уединенная атмосфера этого номера. Дверь в мою комнату запирается на замок, а от родителей меня отделяет целая гостиная. Я фантазирую, как мы с Леоном будем всю ночь напролет обниматься в этой королевских размеров кровати, согревая друг друга теплом наших тел. Эта мысль наполняет меня приятным возбуждением, но в то же самое время пугает.

Есть шанс, что нам сойдет это с рук. Леон в любом случае не захочет рассказывать Кэт, а его родители будут слишком заняты в своей комнате. У меня перехватывает дыхание, пока в голове крутится эта идея.

Слишком рискованно.

Или… нет? Кажется, никто из наших родителей не замечает нас, даже когда мы не пытаемся скрываться.

Я выхожу из номера, прежде чем успеваю сам себя разубедить. В холле обнаруживается Кэт, несущая куда-то ведро со льдом.

– Как долетели? – интересуюсь я.

Они прибыли раньше нас, потому что НАСА не смогло разместить все семьи астронавтов в одном пассажирском самолете. Большинство членов семей команды дублеров летели на нашем рейсе, а семьи головного экипажа – на ее.

Волосы Кэт в полном беспорядке, и мне без лишних слов понятно, что она собирается отойти ко сну. В конце концов, запуск состоится завтра очень рано.

– Нормально. Родные все уже спят – а я решила смотаться к ледогенератору, потому что мне нужна холодная вода. Хотя тебе, наверное, на мои проблемы со льдом наплевать. Извини, просто я без особого энтузиазма жду сегодняшнего вечера.

– Ты что, будешь спать в одной кровати с Леоном?

В ответ она недовольно стонет.

– Он занял все место. Притом что кровать двуспальная. Придется спать на кушетке.

– Хм, а если у меня есть… альтернативное предложение?

Ее глаза расширяются, в них зажигается понимание, а на лице расплывается ухмылка. Взгляд Кэт мечется между мной и дверью ее гостиничного номера. Я вижу, как подруга обдумывает услышанное. Мол, не будет ли у нее самой проблем?

– Прямо сейчас я готова на все, чтобы эта кровать досталась мне. Я помогу тебе. А ты организуй способ пробраться к тебе в комнату.

Настроение у меня резко поднимается, но я стараюсь не забегать вперед. Неизвестно, согласится ли он. Решит ли Леон воспользоваться шансом разделить со мной постель или посчитает, что не стоит так рисковать? И пока я сгораю от предвкушения, мне становится предельно ясно: это именно то, чего я хочу, черт возьми!

Я хватаю Кэт за руку, прежде чем она успевает вернуться в свой номер.

– Дай ему понять, что он не обязан это делать. И не дави на него. Хорошо?

– Не думаю, что возникнут проблемы, – подмигивает она.

Оставшись в одиночестве, я нервно слоняюсь между дверями наших номеров. Сердце колотится у меня в груди, будто птица; я чувствую, как покалывающая боль распространяется по моим плечам, рукам и ногам. Меня терзает паника. Ведь Леон может отказаться. Или, что еще хуже, скажет да под давлением. А вдруг, когда я проведу его к себе, нас заметят, в комнату вломятся журналисты «Стар-Вотч» с камерами, он бросит меня навсегда и…

Дверь открывается.

У меня перехватывает дыхание.

А потом его улыбка озаряет своим светом этот чертов холл.

– Привет. – Я притягиваю его к себе и крепко целую в губы. – Ты принимаешь мое предложение?

– Ты издеваешься? Да я готов каждую ночь у тебя прятаться!

Мое сердце замирает, голова кружится, я разворачиваюсь и иду к двери в свою комнату. Вставив ключ-карту в прорезь, я даю Леону знак, чтобы он немного подождал. В гостиной никого не видно и не слышно никаких звуков, если не считать моего тяжелого дыхания. Прокравшись дальше, я вижу, что дверь в мою комнату открыта и там тоже никого нет. Я даю знак Леону, и он, не мешкая, проносится мимо меня. Мое давление резко подскакивает, когда я закрываю дверь, мысленно умоляя, чтобы, не дай бог, никто не решил ко мне заявиться.

У Леона получилось проскользнуть незамеченным.

Я подхожу к двери в комнату родителей и слышу, как они болтают друг с другом. Это уравновешенный, спокойный разговор. Если подумать, с момента катастрофы я ни разу не слышал, чтобы они устраивали скандалы. Возможно, помимо парня, растянувшегося сейчас на моей кровати, и воцарившегося в доме спокойствия эта история с приемом в астронавты была именно тем, что требовалось нашей семье.

Я стучусь в их дверь и желаю спокойной ночи. Изнутри доносятся ответные пожелания, возгласы «мы тебя любим!» и прочие дежурные фразы, поэтому я разворачиваюсь и ухожу в свою комнату.

– Эй, – неуверенно окликаю я.

Леон сидит на моей кровати, ссутулившись и немного неуклюже вытянув ноги. Я присаживаюсь рядом и наклоняюсь для поцелуя. У его губ вкус мяты – должно быть, он почистил зубы перед тем, как ко мне выйти. Я выключаю свет, и мы вместе проскальзываем под одеяло.

– Я думал о том, что ты говорил Кэт. Ну, помнишь, что тебя не замечают. В смысле, что твои родители не обращают на тебя внимания. – Мне сложно подбирать слова, поскольку все мои мысли сейчас лишь о том, что я лежу в одной кровати с Леоном. Но у нас давно не выдавалось возможности побыть наедине, поэтому я должен ею воспользоваться.

– И? – произносит он, пристально в меня вглядываясь.

– Хорошо, тогда я просто скажу. У тебя не бывало такого, что ты с кем-то встречаешься, но чувствуешь себя от этого лишь хуже? Еще более одиноким? Я не хочу