Сталинские войны: от мировой войны до холодной, 1939–1953 - Джеффри Робертс

Эти потери приближались к колоссальным потерям 1941 года, не говоря уже о сотнях тысяч погибших в других местах фронта в 1942 году. Кроме того Сталин и Ставка также понимали, что решающее сражение против группы армий Центр ещё только предстоит. Дорога на Берлин лежит вдоль относительно узкой центральной линии, проходящей через Смоленск, Минск, Варшаву. В то время, как разгром под Сталинградом оставался ограниченным, крепкие немецкие силы не располагали к самодовольству в связи с победой.

Зимнее наступление остановилось в начале весны 1943 года. Ставка обдумывала выгодные варианты операций, возможных в будущем. В марте и апреле были проведены различные совещания, и консультации. Сложилось общее мнение, что Красная Армия должна в ближайшем будущем оставаться в обороне. Готовность Сталина поддержать оборонительную стратегию опиралась на три фактора. Первый, разочарование, что после Сталинграда операции не достигли больших успехов. Враг был отброшен на некоторых участках фронта, но и только.

Второй, Ставке не хватило резервов, немедленно необходимых для наступательных операций. К 1 марта Ставка по диспозиции имела только 4 резервных армии, хотя в конце месяца их было уже до десяти. Третий, следующей немецкой целью ясно обозначился внешний выступ в советской оборонительной линии около города Курска, у стыка центрального и южного операционных театров. Это давало возможность подготовиться и остановить немецкую атаку, и затем начать контрнаступление. Ранее поборником такой стратегии выступил Жуков, который написал Сталину 8 апреля:

«Враг понеся тяжёлые потери, имевшие место в зимней кампании 1942-43 годов, будет, очевидно, не способен весной создать резервы, достаточно большие для новых наступательных целей, таких, как захват Кавказа и прорыв к Волге для широкого охвата Москвы. Так как резервы его ограничены, враг непременно предпримет наступательные операции на узком фронте и нанесёт сильные удары для своей главной цели — взятия Москвы.

Я полагаю, что в настоящее время враг, противостоящий нашим Центральному, Воронежскому и Юго-Западному фронтам, будет наносить удар главным образом против этих фронтов с целью разгромить нас, обеспечив тем самым себе свободу манёвра для обхода и окружения Москвы. В начальной стадии враг нанесёт два удара клиньями для охвата Курска… Я думаю, что нецелесообразно для наших сил начинать превентивное наступление в следующие несколько дней, выгоднее будет измотать противника оборонительными действиями и выбить его танки. Затем, введя свежие резервы, мы сможем в контрнаступлении разгромить главную вражескую группировку».

Наличием молниеносной угрозы Москве, а так же перспективой генерального наступления на заключительной стадии Жуков убедил Сталина. Как писал начальник оперативного отдела Генерального штаба генерал Штеменко, Сталин принял предложение Жукова, отбросив свой старый принцип «не делать предсказаний действий противника». Он провёл опрос мнений командующих фронтов, и когда они высказались в том же направлении, что и Жуков, он убедился, что нужно готовиться к оборонительному сражению в районе Курска. В соответствии с этим взглядом, главной темой сталинского приказа ко дню 1 мая 1943 года стала необходимость закрепления успехов зимнего сражения.

Предсказание, что Курск будет следующей целью для вермахта, было подтверждено докладами разведки о немецких намерениях и приготовлениях. Но в течении мая поступило много преждевременных донесений о приближающемся немецком наступлении. Это побудило Ставку объявлять серию тревог на фронтах. Предшествовавшие провалы наступлений, осуществлявшихся под руководством некоторых высших командиров, привели к заключению, что поступать таким образом не следует. Но Красной Армии нужно было перехватить инициативу.

Сторонник наступательной стратегии Ватутин был снова назначен командующим Воронежским фронтом. «Мы упускаем момент, можем проспать его», — докладывал он Василевскому. «Враг не двигается, скоро наступит осень, и все наши планы рухнут. Надо прекратить выжидать и начать первыми. У нас достаточно сил для этого». Жуков и Василевский старались убедить Сталина не уступать и ожидать немецкого наступления, но Верховный командующий был встревожен оборонительной подготовкой, особенно способностью Красной армии выдержать массированную танковую атаку. Усилили напряжённость июньские новости от Черчилля и Рузвельта о том, что вследствие продолжения операции на Средиземном море второй фронт во Франции в 1943 году открыт не будет.

Немецкое наступление на Курск планировалось на 4–5 июля. Предполагалось охватить курский выступ в клещи, составленные с одной стороны из группы армий Центр и с другой стороны из группы армий Юг. Советские силы, попавшие в капкан внутри кольца окружения, должны были быть уничтожены, и немецкая оборонительная линия укоротилась бы, и укрепилась. В результате чего, с точки зрения немцев, стратегическое оборонительное сражение нанесёт ущерб Красной Армии, вернёт инициативу в центральном секторе, что даст возможность вермахту выжить в войне на восточном фронте по меньшей мере на некоторое время.

Гитлер собрал для сражения 18 пехотных дивизий, три моторизованные дивизии и 17 танковых дивизий, имевших большое количество новых танков «Тигр» и «Пантера», которые превосходили все имевшиеся в советском арсенале. Немецкая атака была отложена на неделю, и кульминация танкового сражения произошла 11–12 июля. Это было величайшее событие второй мировой войны, в результате которого были потеряны сотни танков с обоих сторон. Красная Армия выдержала немецкую атаку, что означало выигрыш оборонительного сражения, и Ставка вернулась к атакующему стилю ведения войны.

Немцы были изгнаны из района Курска и затем атакованы в нескольких других местах восточного фронта. 24-го июля Сталин публично заявил, что «немецкий план летнего наступления полностью провалился… Легенда, что летнее наступление немцев всегда успешно, и что советские войска будут вынуждены отступать, опровергнута». Скоро советская контратака превратилась в генеральное наступление. Через несколько недель вермахт был выбит за реку Днепр на широком фронте. В самом начале наступления, в начале августа, были освобождены города Орёл и Белгород. Их освобождение было ознаменовано салютом в Москве из 120 орудий.

Это был первый из 300 таких салютов в ходе оставшихся лет войны. Как сказал Александр Верс, эра победных салютов началась. Это был период, когда Сталин стал часто издавать приказы в дни празднования советских побед и награждать орденами успешных командиров. В августе был освобождён Харьков, за ним последовал Смоленск в сентябре и Киев в ноябре. В конце 1943 года Красная Армия освободила половину территории, оккупированной Германией в 1941-42 годах. В своей ноябрьской 1943 года речи Сталин подвёл итог кампании, как «радикальный поворотный пункт в ходе войны», означавший, что нацистская Германия стоит перед лицом военной и политическоц катастрофы.

Сталин и его генералы

Два главных архитектора победы под Курском, Жуков и Василевский, вместе с Антоновым, заместителем начальника Ген. штаба, убедили Сталина в необходимости стратегической паузы весной 1943 года. В ходе Курского сражения Василевский был назначен координатором Воронежского и Юго-Западного фронтов, тогда как Жуков присматривал за Центральным, Брянским и Западным фронтами. В то же время Сталин стал более склонен, чем ранее, позволять командующим фронтами обсуждать и критиковать оперативные решения, и спрашивать их совета о лучших вариантах до принятия собственного решения о начале активных действий. Штеменко приводит в качестве примера сталинскую мысль, что решение о времени перехода от оборонительных к наступательным действиям в ходе Курской операции лучше передать командующим фронтами.

Сталинское руководство своими генералами в ходе сражения под Курском стало иллюстрацией изменений, произошедших внутри верховного командования в 1942–1943 годах. Часто говорят, что Сталин стал больше прислушиваться к советам профессиональных военных и учитывать мнение своих генералов. «Мораль сей басни такова», когда Сталин начал прислушиваться к советам своих генералов, Красная Армия стала выигрывать. Эта картина верна лишь отчасти. Фактически Сталин всегда прислушивался и часто использовал советы высшего командования. Что и произошло во время Сталинградского наступления.

Чем больше прислушивался Сталин к лучшим советам, тем лучших результатов достигал. Советские генералы, как и Сталин, учились, шаг за шагом, с первых дней войны, и только с накапливанием опыта побед лучших командиров, и он сам становился лучшим Верховным Командуюющим. Кроме того, совершённые ошибки, приводившие к поражениям, затушёвывали имевшиеся победы. После Сталинграда и Курска советское высшее командование делало ошибки, изучая и накапливая опыт, но угрозы катастроф и поражений исторического масштаба уже не было. Доказано, что это были победы, бОльшие, чем любые одержанные ранее, что изменило отношения между Сталиным и его генералами.