Здесь водятся чудовища - Андрэ Нортон

То, что свалилось на него, не было похоже на настоящий сон, скорее это было истощение тела, столь огромное, что он не мог даже на дюйм оторвать от земли безвольно лежащую руку. Он был в плену неимоверной усталости, хотя рассудок его оставался абсолютно ясным.

Тем не менее, он так и не смог понять, что именно сделал Формальный механизм этого — да, был ему ясен: он подобрал нож и освободил себя. Но как всё-таки ему удалось совершить это?

Существуют законы природы. В прошлой своей жизни он был приучен верить в невозможность только что сделанного им. Но здесь, как видно, законы его мира не соблюдались. Герольд рассуждал о трёх степенях свободы. Этой ночью Ник воспользовался одной из них, чтобы достичь второй, используя такой способ, которым, он мог поклясться, достичь его было бы нельзя.

Ник прикрыл глаза. Сейчас лучше ни о чём не думать… перестать удивляться, перестать размышлять. Закрыть память. Ему нужно освободиться от всего, не думать, не действовать…

Успокоение, медленное исцеление… Зло, такое всеобъемлющее, исчезло. Земля под Ником слегка прогнулась, принимая на себя тяжесть его страдающего тела, и как будто убаюкивала его. Ветки и листья слегка касались его обращённого вверх лица, их свежий запах наполнял его ноздри. Он был наедине с землёй, с кустами, листьями… Он невредим… он находился в безопасности… он сохранил самообладание… Сон, опустившийся на него, был без сновидений.

Он не проснулся сразу, не потому, что что-то потревожило его. Осознание реальности происходило медленно и мягко, сон отступал шаг за шагом. Он уже мог слышать негромкое щебетание, лёгкий шелест и шуршание…

Ник открыл глаза. Со всех сторон его окружали листья, они плотно смыкались над ним, кончики некоторых из них мягко касались его лица. Он начал вспоминать, как и почему оказался здесь. Кругом пробуждался день.

Всё его тело испытывало боль, оцепенение всё ещё не покинуло его, на запястьях огнём горели ссадины. Однако он чувствовал себя удивительно, по-новому, как будто страдания его тела не имели сейчас никакого значения. И он не имел намерения куда-либо двигаться.

Это было не то чувство умиротворения и безопасности, которое он ощущал в пустующем фермерском доме. Это чувство было незнакомое, но дружеское, как будто он получил право шагнуть за ту дверь, которая открывалась в новую и неизведанную жизнь.

Голод и жажда вернулись, вынуждая его заняться делом. Ник с трудом выбрался из своего убежища. Его руки всё ещё были опухшими, и рубцы на запястьях кровоточили. Где-то поблизости должен был быть ручей!

Нетвёрдо держась на ногах, он направился вперёд. Там он обнаружил выгоревшие костры, два кинжала, кол, с укреплённым на нём крестом, теперь принимавшим солнечные ванны на открытом лугу. Ник миновал камень, на котором раньше сидела женщина, и опустился на колени около воды. Затем он лёг, распластавшись на земле, чтобы быть ближе к поверхности, обрызгал лицо влагой и свесил руки в прохладную воду, которая, как огнём, обожгла его раны. И это вывело его из дремотного состояния.

По тому, с какой силой светило солнце, он решил, что, должно быть, близилась середина дня. Сможет ли он найти дорогу к пещере? А может быть, её обитатели отправились на его поиски? И куда улетели тарелки?

Пристально оглядываясь по сторонам, Ник не находил никаких следов того, что в этом лагере побывал кто-то с тех пор, как те люди сбежали. Он подобрал с земли кинжалы, но не прикоснулся к кресту, оставив его лежать, где тот был. Затем он медленно повернулся, пытаясь определить направление, откуда пришёл сюда, но лишь окончательно запутался.

Деревья обеспечивали укрытие от летающих охотников, но, с другой стороны, лес был населён своими странными обитателями. Он мог бы отправиться вдоль ручья, воспользовавшись им как проводником… но куда заведёт такой проводник? Насколько он знал, около их пещеры не было ни ручья, ни другого водоёма. И, к тому же, он страдал от голода…

Ник подумал о том, чтобы поймать рыбу, и с этой точки зрения было оправдано его намерение идти вдоль ручья. Хотя как он собирался поймать какого-либо обитателя воды — он не имел понятия. На небольшом расстоянии вверх по ручью он обнаружил кусты, сплошь усыпанные ягодами.

При его появлении оттуда с шумом вспорхнули птицы, но потом вновь уселись и занялись сбором урожая. Ник набрал полные пригоршни спелых ягод и наполнил ими рот, пачкая руки тёмным соком. Ежевика, решил он, и очень богатый урожай. Он обходил куст, собирая ягоды и с жадностью поглощая их, когда услышал сопение. Чуть в стороне в этом рае, изобилующем вкусной едой, огромная коричневая мохнатая фигура старательно занималась этим же делом. Ник нырнул в кусты и удалился. Медведь, если это был медведь, был полностью поглощён своим занятием. Ник решил считать его медведем и оставил лесного обитателя в покое.

Но при своём поспешном бегстве он был напуган резким окриком и отскочил назад. Прямо перед ним — гнев и испуг были налицо — стоял…

Ник только и успел моргнуть, как существо стремглав бросилось прочь и исчезло в высоких зарослях травы. Он даже и не пытался преследовать его, как и не был уверен, что ему хотелось бы поподробнее рассмотреть то, что минуту назад было перед ним.

И только как доказательство того, что он действительно кое-что видел, перед ним всё ещё оставалась лежать корзиночка. Ник потянулся, чтобы приподнять её. Но под её ручку он смог просунуть лишь два своих пальца, а сама она была чрезвычайно красиво сплетена из двух видов высохшей травы.

Ягоды, которые выпали из неё, он тщательно уложил назад. И набрал ещё, в дополнение. При этом он всё время смотрел в направлении высокой травы, пока ставил корзиночку на место — на самом виду, как он надеялся, у её негодующего владельца.

— Я прошу прощенья. — Он старался говорить почти шёпотом, помня про медведя.

Затем, намеренно стараясь не смотреть назад, выясняя, вылез ли из укрытия сборщик урожая, Ник пошёл дальше. Удивление его понемногу улеглось. Викарий рассказывал ему о легендах, которые оживают в этом мире. И ведь частенько возникали рассказы о «малорослых людях» — эльфах, гномах, карликах… но последние, как предполагалось, жили под землёй и занимались раскопками драгоценностей, или нет?

Ник больше не сомневался, что видел очень маленького человечка или существо, внешне на него похожее, одетое в зелёно-коричневую пятнистую одежду, которая служила его хозяину камуфляжем. Однако этот человечек был не более странным, чем многое другое, увиденное здесь.

Карлики, эльфы… Ник хотел знать больше. Необходимо иметь хорошие знания старых волшебных преданий, прежде чем отправляться в странствия по этому миру. Был ли Хедлет прав в своих утверждениях, что местные «люди» каким-то образом были способны пересекаться в прошлом с жителями его мира, и возможно, что они кого-то даже изгоняли туда, где жил Ник, и таким образом появились те зёрна, из которых потом и вырастали все эти волшебные сказки? Некоторые из героев этих легенд были дружественными к людям, как припоминал Ник. Но бывали и другие — чёрные колдуны, великаны, людоеды, драконы…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});