Древний Восток - Наталья Александрова

С другой стороны, приблизительно на тот же период приходится грань первого и второго этапов. Раннединастического периода, когда, как известно со времен раскопок Леонарда Вулли в Ираке (начало XX в.), Нижнюю Месопотамию постигло невиданное наводнение. Археологически оно отражается в виде разделяющей культурные слои прослойки глины, образовавшейся из отложенного водным разливом ила; такие слои, достигающие солидной толщины, обнаружены сразу в нескольких месопотамских городах на глубине, отвечающей интересующему нас времени. Речь идет, таким образом, об особенно мощном наводнении, затронувшем большую часть Нижней Месопотамии; это и есть «Великий потоп», помещаемый примерно на то же время шумерскими списками царей.

«Допотопная эпоха» этих списков отвечает, таким образом, первому этапу Раннединастического периода, а послепотопная — следующим. При этом обе эпохи, согласно шумерской традиции, оказываются эпохами раздробленности, перехода гегемонии от одного центра к другому. Иными словами, о былом могуществе Ниппурского общинного союза шумеры ничего не помнили и начинали отсчет своей древнейшей, «допотопной» эпохи с более позднего времени, когда этот союз уже распался!

На пути к шумеро-аккадскому симбиозу. Культура Джемдет-Наср

Первые же «послепотопные» письменные источники, доступные нам (вторая четверть III тысячелетия до н. э.), рисуют Шумер раздробленным на множество независимых номовых государств и при этом показывают повсеместное присутствие бок о бок с шумерами нового, восточносемитского этноса, представители которого входят в те же общины и государства, что и шумеры, и поддерживают вместе с ними культы шумерских божеств, которых они отождествили с собственными (так что многие из этих божеств получили в итоге двойные имена, шумерское и аккадское). Никакого противопоставления шумеров и аккадцев как одного, пришлого народа, другому, аборигенному, мы в этих письменных источниках не находим — очевидно, приход аккадцев в страну состоялся задолго до их составления, так что все следы подобного противопоставления успели исчезнуть.

Сводя все это воедино, надо, вероятно, заключить, что былой общинный союз шумеров эпохи Урук утратил свои внешние владения, а потом и вовсе распался под напором расселения восточных семитов — аккадцев из Северной Аравии (на поселениях фазы Джемдет-Наср действительно нередко встречаются следы жестоких военных разрушений). Наступившая стадия раздробленности соответствует первому этапу Раннединастического периода — «допотопному времени», самой древней эпохе, удержавшейся в исторической памяти шумеров; тогда-то и начал осуществляться шумеро-аккадский симбиоз.

Этот этап подытожило великое наводнение — «потоп», после которого семиты и шумеры уже безоговорочно сосуществуют как единый народ. В самом деле, поднимать после катастрофы страну им приходилось вместе. Восточные семиты усвоили более высокую шумерскую культуру, включая письменность, и к середине III тысячелетия до н. э. образовали с шумерами тот самый двуединый и двуязычный суперэтнос «черноголовых», о котором говорилось выше. Это не мешало проявляться элементам неравенства в положении обоих его этносов: почти все цари месопотамских городов-государств III тысячелетия до н. э. принадлежали к этнически шумерским династиям, а значительные и официальные тексты составлялись именно на шумерском языке.

«Они писали на глине»

Месопотамская клинопись заслуживает отдельного разговора. В эпохи Урук — Джемдет-Наср, как уже упоминалось, это была пиктография, созданная шумерами. Напомним, что от полноценной письменности пиктография отличается тем, что первая фиксирует определенную речь, а вторая — только определенную информацию, которую можно передавать различными речевыми конструкциями: содержание рисунков можно пересказывать разными словами без изменений смысла, знаки же подлинного письма точно фиксируют определенные слова в определенных формах и последовательности. Шумерское рисуночное письмо было совершенно одинаковым в северных и южных районах Нижней Месопотамии; это значит, что его разработали в одном центре, столь авторитетном, что разные месопотамские общины заимствовали его оттуда в неизменной форме. Центром этим был, разумеется, Ниппур — столица всешумерского общинно-культового союза эпохи Урук, и мы едва ли ошибемся, предположив, что шумерская пиктография была оформлена в ниппурском храме Энлиля в ходе целенаправленной работы по созданию новых методов хозяйственного учета и руководства (напомним, что храмовые хозяйства были крупнейшими в тогдашней Месопотамии, а из них самым большим, бесспорно, должен был располагать ниппурский храм Энлиля).

Каждая пиктограмма обозначала предмет либо некое понятие, заданное этим предметом. Так, зачерненный небосвод мог обозначать и ночь, и темноту, и болезнь, а гора — и гору, и чужеземную страну, и раба как выходца из чужеземной страны. Через некоторое время такие пиктограммы стали использовать для «ребусного» письма: например, рисунок тростника (шумер, ги) стал применяться для обозначения слова «возвращать» (шумер, ги с другой интонацией); кроме того, любой знак, изображающий какой-то предмет, мог передавать слог или группу слогов, совпадающие со звучанием названия этого предмета или хотя бы напоминающие это звучание, т. е. приобретал фонетическое значение (и не одно). Так знаки рисуночного письма становились слоговыми знаками и могли тем самым применяться для передачи служебных частей речи, грамматических показателей и вообще любых звукосочетаний, т. е. для фиксации речи. В итоге тот или иной знак мог иметь по нескольку словесных и звуковых (слоговых) значений, а также употребляться как детерминатив — нечитаемый знак, обозначающий смысловую категорию, к которой относится слово, передаваемое предшествующими или последующими знаками и тем облегчающее его чтение. Например, перед передачей собственных мужских имен месопотамцы ставили знак «мужчина», чтобы показать, что далее следует мужское имя. Все это придавало письму громоздкий и сложный характер.

Когда система такого употребления знаков приняла устойчивый и всеобъемлющий характер и одновременно схематизировалось и упростилось их начертание (так что опознать в знаке какой-либо предмет было уже нельзя), пиктография окончательно превратилась в настоящую письменность, известную уже в Раннединастический период.

Письменность Двуречья называют клинописью, поскольку месопотамцы писали на сырой глине пером-палочкой из тростникового стебля с треугольным сечением: такие перья оставляют клинообразные оттиски. Для сохранности глиняный документ могли обжигать.

С середины III тысячелетия до н. э. шумерское письмо стали все чаще применять для аккадоязычных текстов (хотя оно было не очень приспособлено к аккадской фонетике). В начале II тысячелетия до н. э. потомки шумеров полностью перешли на аккадский язык, но образованные люди продолжали учиться шумерскому языку и умению писать и читать по-шумерски вплоть до конца месопотамской истории, прежде всего как «высокому» языку ритуала (некая аналогия — роль латинского языка в средневековой Европе).

В письменности Месопотамии в каждый период времени насчитывалось около 400 различных знаков (набор и начертание их менялись от эпохи к эпохе). При желании можно было обойтись и 70–80-ю, а такое количество знаков мог выучить почти каждый. Поэтому грамотность была распространена среди месопотамцев очень широко; некоторые ученые считают, что в эпохи процветания страны большинство взрослых свободных месопотамцев были в какой-то мере грамотны, хотя писали с ошибками, да и прочитать могли далеко не всякий текст. Грамотность была окружена во всех слоях населения Двуречья большим почетом. Приведем отрывки ее восхваления из шумерского текста:

Грамотейная мудрость — мать словам, отец мастерам. Грамотейную мудрость осилишь не разом, а осилишь — не пожалеешь.

Грамотейную мудрость постичь старайся — прибылью тебе обернется.

Грамотейная мудрость — добрый удел, изобилие и богатство.

В детстве твоем она тебя злила, по возмужании тебе понравится. Язык шумерский изучать, слова высокие изучать, на памятниках писать, поля вымерять, задачи решать, во дворце служить — вот она, грамотейная мудрость! Писец-грамотей — ее слуга, труды писца — для нее.

Раннединастический период Шумера. Расцвет и закат номовых городов-государств

В Раннединастический период территория Шумера представляла собой конгломерат множества «номов» или, как раньше выражались ученые, городов-государств, которые уже к середине III тысячелетия до н. э. превратились в четко выраженные классовые общества с утвердившейся государственностью. Наиболее ярким внешним проявлением этого стал рост монументального строительства: в первые века III тысячелетия до н. э. номовые центры обносятся оборонительными стенами и принимают законченный вид «города» (отсюда и определение государственного образования по главенствующему центру как города-государства).