Древний Восток - Наталья Александрова

Большая часть IV тысячелетия до н. э. образует эпоху так называемой культуры Урук. Характерные для нее памятники были обнаружены в соответствующих слоях городища Урук и отличаются от убейдской культуры керамикой и характером погребений. Кроме того, в тот период зафиксированы первые памятники месопотамской письменности — хозяйственные документы на глиняных табличках, представляющие наиболее раннюю, пиктографическую (рисуночную) стадию письма на шумерском языке. Архив этих документов найден на самом городище Урук. Носители культуры Урук были несомненно шумерами.

Вслед за эпохой Урук археологи выделяют эпоху Джемдет-Наср — конец IV тысячелетия до н. э., названную по имени еще одного городища, где обнаружен более поздний архив табличек, демонстрирующих дальнейшее развитие рисуночной письменности. Иногда эпохи Урук и Джемдет-Наср объединяют в «Протописьменный период».

С переходом от пиктографии к полноценной системе словесно-слоговой письменности и рядом других перемен в материальной культуре и социальной жизни начинается следующий, Раннединастический период истории Месопотамии (конец IV тысячелетия до н. э. — XXIV в. до н. э.). Это было время существования шумерских городов-государств. Именно в Раннединастический период наряду с шумерами вторым компонентом населения Нижней Месопотамии оказываются восточные семиты — аккадцы. По археологическим критериям Раннединастический период подразделяется на три этапа: начало III тысячелетия, вторая его четверть и середина — третья четверть III тысячелетия до н. э. Грань первого и второго из них образует грандиозное наводнение, навеки оставшееся в памяти месопотамцев — так называемый «Великий потоп» (ок. 2950 г. до н. э.).

В конце XXIV в. до н. э. вся Нижняя Месопотамия впервые оказывается объединена в империю с неограниченной властью царя — деспотию. Эта империя была создана династией Аккада (XXIV–XXII вв. до н. э.) и восстановлена так называемой III династией Ура (конец XX–XXI в. до н. э.). Державу Ура сокрушило около 2003 г. до н. э. нашествие новых семитских кочевников — амореев. Ее государственность пыталась продолжать I династия Иссина (2017–1794 г. до н. э.), однако большая часть страны вскоре вышла из-под ее контроля, и Месопотамия распалась на множество царств. Времена правления «имперских» династий Аккада и Ура объединяют в период первых централизованных деспотий в Двуречье (ок. 2316–2003 гг. до н. э.).

Новое объединение Месопотамии осуществил лишь к середине XVIII в. до н. э. знаменитый вавилонский царь Хаммурапи, сам происходивший из аморейской династии. Время правления этой династии в Вавилоне рассматривается как особый, Старовавилонский период в истории Двуречья (1895–1595 гг. до н. э.). После нее власть над Вавилонией перешла к династии из пришлого народа горцев-касситов; ее правление образует следующий, Средневавилонский период (ок. 1595–1150 гг. до н. э.). Касситскую династию низвергло нашествие других горцев — эламитов, жителей Юго-Западного Ирана, и время с конца II тысячелетия до 539 г. до н. э. — года персидской аннексии Вавилонии — ученые рассматривают как Нововавилонский период. Стоит отметить, что крайний юг Нижней Месопотамии, заселенный потомками аккадизированных шумеров, нередко обособлялся от властей, сидевших в Вавилоне (в частности, при так называемой династии Приморья, 1722-ок. 1460 гг. до н. э.).

Еще в то время когда в Вавилоне правили касситы, в XIV в. до н. э., город-государство Ашшур, лежавшее на крайней северной периферии шумеро-аккадского ареала, подчинило обширные окрестные территории и превратилось в могущественную Ассирийскую державу. Дальнейшую историю этого царства, вплоть до его уничтожения Вавилоном и его союзниками в конце VII в. до н. э., делят на Среднеассирийский и Новоассирийский периоды, гранью которых служит нашествие на Месопотамию очередной волны семитских кочевников — арамеев, состоявшееся на рубеже XI–X вв. до н. э.

Месопотамия общин и городов-государств (VI тысячелетие — XXIV в. до н. э.)

Заселение Месопотамии. Убейдцы-субареи

В низовья Тигра и Евфрата человек проник довольно поздно — в VI тысячелетии до н. э., в эпоху развитого неолита. Первыми насельниками Южного Двуречья были субареи — выходцы с северо-востока, из предгорий Загросского хребта. К концу VI тысячелетия они освоили болотистый край вплоть до «Горького Моря» и основали здесь древнейшие известные нам огражденные поселения Месопотамии — протогорода. Нижнемесопотамские субареи создали особую, убейдскую археологическую культуру, существовавшую в V — начале IV тысячелетия до н. э. («убейдское тысячелетие»). Убейдцы владели навыками выплавки и обработки меди (соответствующие термины были позднее переняты от убейдцев шумерами) и весьма быстро расселились на огромных просторах от Центрального Загроса через Верхнюю Месопотамию и Сирию до Средиземного моря, а также до Северо-Восточной Аравии, включая Бахрейн.

Кем же были носители убейдской культуры? Многие авторы считают их шумерами. Однако, во-первых, они различались керамическими стилями и характером погребений, что обычно связано с приходом нового этноса. Во-вторых, в шумерском языке обнаружены заимствования из какого-то более древнего языка: это некоторые термины ремесла, имена (в том числе имена богов), получившие названия «банановых», так как по структуре они напоминают английское слово banana. Таковы, например, имена богов Алалу, Кубаба, Забаба и др. «Банановые» имена были распространены у людей, живших к северу от Шумера, в стране, именовавшейся «Субар» (где тоже была распространена убейдская культура), а богов с «банановыми» именами почитали впоследствии по всей Передней Азии как древнейших. Наконец, сами шумеры считали, что их история началась некогда с двух общин — «Эреду» и «Су-бар». Отсюда следует, что убейдская культура принадлежала особому народу, который говорил на «банановом» языке и являлся предшественником шумеров в Нижней Месопотамии.

Исследователю месопотамской культуры убейдцы запоминаются первыми, еще очень примитивными доспехами в виде кожаных перевязей с нашитыми на них медными бляхами и странными островерхими шлемами или масками, закрывающими все лицо и имитирующими морды рептилий с удлиненным, полого уходящим назад навершием. Такие маски носили вожди или жрецы убейдцев. Несмотря на успехи в развитии ремесел и строительстве храмов, ни серьезного процветания, ни великого могущества убейдцы так и не добились, поскольку еще не умели проводить крупномасштабных ирригационных работ. Без таких работ в Месопотамии нельзя было добиться больших урожаев, а без них невозможно было достичь такого уровня хозяйства и накопления запасов, который позволил бы ускоренно развивать культуру, содержать властную верхушку или требовал бы появления письма для хозяйственного учета. В результате убейдцы так и не вышли за рамки первобытнообщинного строя. В то же время убейдские представления о богах оказались очень авторитетны для их соседей и преемников.

Шумерская загадка

Одна из традиционных загадок востоковедения — вопрос о прародине шумеров. Он остается не разрешен до сих пор, так как язык шумеров пока не удалось надежно связать ни с одной из известных ныне языковых групп, хотя кандидатур на такое родство предлагалось множество, включая тибето-бирманские и полинезийские языки, причем при всей кажущейся фантастичности последней версии она лучше других подкреплена языковым материалом. Существует шумерский миф о происхождении всего человечества с острова Дильмун (совр. Бахрейн). Согласно этому мифу, здесь в начале времен располагалось нечто вроде библейского рая, и жили первопредки всех живых существ, включая людей.

Одно время ученые стремились усмотреть в этом мифе следы глухих воспоминаний шумеров об их переселении в Месопотамию именно из региона Бахрейна. Однако более тщательный анализ показал, что оснований для такой интерпретации нет: шумерская мифология видит в Дильмуне прародину всех живых существ, а не специально шумеров, и этот сюжет принадлежит к числу общих космогонических мифов о начале мира и времени, а не к собственно шумерским историческим воспоминаниям о маршруте их движения в Месопотамию.

Более надежную нить дают нам шумерские тексты III тысячелетия до н. э., повествующие о контактах шумеров с далекой страной Аратта в центральной части Ирана в районе современного Йезда. По этим текстам выходит, что в Аратте почитают шумерских богов и носят шумерские имена, а может быть, и говорят на их языке. Не следует ли искать здесь след переселения шумеров в Месопотамию с востока, через Иран? Тогда одним из районов оседания шумероязычного населения вдоль этого пути и явилась бы Аратта. С этим предположением мы возвратились бы к старым гипотезам ученых конца XIX в., которые и считали версию об «иранском» маршруте шумеров наиболее вероятной.