Мороз и ярость - Лиззи Принс

что она его дочь. Включая жену Лиланда и бывших жен. Может быть, именно поэтому они развелись в первую очередь?

Я мысленно съеживаюсь. Не моя проблема. Эйлу, похоже, не волнует, что ее отца разоблачили. И она права. Пошел он нахуй, если прятал ее все эти годы, потому что не хотел, чтобы его застукали за изменой жене. Засранец заслуживает немного боли.

Из задней части театра появляются несколько стражников, один из них делает мне знак. «Пора идти».

Я присоединяюсь к Атласу и Эйле на сцене и хватаюсь за протянутую руку стражника, который нас переносит. Я вижу, как он съеживается, когда Атлас прикасается к нему, и слышу, как Эйла кричит «до свидания», когда нас забирают из театра и переносят обратно в комплекс.

ГЛАВА 20

И

снова все, что я хочу сделать, — это принять душ и лечь спать, но этого не произойдет. По крайней мере, не со сном. Я бы также не стала воротить нос от какой — нибудь еды. Чипсов и печенья из машины Эйлы и близко не хватит, чтобы наполнить мой пустой желудок.

Как только стражники переносят нас с Атласом обратно в тренировочный зал комплекса, я хорошенько разглядываю каждого. Я удивлена, что мы вернулись последними. На самом деле, это неправда. Я осматриваю комнату, замечая всех, кроме Ченса. Он все еще там, пытается решить задачу?

Все остальные чемпионы переоделись в свою тактическую экипировку, за исключением Грир и Джаспера. Грир все еще в своем кожаном костюме, а Джаспер выглядит как профессор, который только что веселился всю ночь. Я не уверена, все ли сразу сменили сценическую одежду или они вернулись в комплекс достаточно давно, чтобы принять душ. Достаточно беглого взгляда вокруг, и я могу сказать, что никто еще не приводил себя в порядок. Костяшки пальцев Джейд разбиты, и на ее лице виднеются пятна крови. Каштановые волосы Грир перепачканы кровью. Она хмуро смотрит на Престона, у которого на лице тоже кровь. Он выглядит ненамного счастливее, но его усмешка направлена на меня и Атласа.

Что, черт возьми, случилось с остальными этими ребятами?

У Шафран подбитый глаз, а у Ларк синяк на щеке. Вся комната выглядит взбешенной, но я не могу сказать почему. Справедливо предположить, что любой, кто переоделся, получил помощь извне. Возможно, мне следовало бы разозлиться, но, похоже, это не принесло им большой пользы, когда дело дошло до самого настоящего испытания.

Я прислоняюсь плечом к стойке спарринг — ринга. Я не сяду на пол, пока не смогу сорвать эти штаны и выбросить их в мусорное ведро.

— Должен сказать, я удивлен. Вас осталось больше, чем я ожидал. — Билли входит в комнату, оглядывая всех нас. Его глаза устремлены на меня, как будто он впервые видит меня полностью. Я отвожу взгляд, чувствуя себя незащищенной. Я не думаю, что Билли сможет раскрыть мои секреты, просто взглянув на меня, в отличие от Атласа, но зачем искушать судьбу.

— Сегодня вечером вы, счастливчики, получите честь, о которой большинство людей могли только мечтать. — Билли взволнованно приподнимается на цыпочки.

Это как — спать в настоящей кровати, а не на раскладушке? Потому что это было бы действительно чертовски здорово.

Подождите, осталось больше чем он ожил? Я снова осматриваю комнату, но единственный, кого из нас не хватает, — это Ченс. Значит ли это, что он не выжил? Что там случилось с остальными?

Билли продолжает, как будто уход одного из чемпионов совсем не важен. — Сегодня вечером вы будете праздновать с богами.

У меня сводит живот, и я не могу скрыть удивления на лице. Я позволяю ему появиться только на короткую вспышку, прежде чем придаю лицу обычное выражение и жду, когда Билли продолжит.

— Примите душ. Вы встретитесь со своим стилистом, который подготовит вас к сегодняшней вечеринке. — Билли уходит, как будто вопросов нет. Как будто нет больше никакой информации, которой он мог бы поделиться с нами.

Я смотрю, как остальные начинают выходить, Престон удостоверяется, что он задел Грир за плечо. Дрейку, очевидно, это не нравится, и он разворачивается так быстро, что становится едва заметным пятном, сжимая в руке рубашку Престона. — Следи за собой, Брэнниган. Я не какой — нибудь бедняга, которого можно столкнуть с лестницы. Ты не лучший в этом соревновании, и если мне нужно напоминать тебе об этом каждый день, я буду.

Хм, может, мне стоит влюбиться в Дрейка, а не в Атласа. Подожди. Престон столкнул кого — то с лестницы. Ченс? Ужас скручивает мой желудок. Я сказала этому парню всего несколько слов, но, черт возьми, я не хочу видеть, как ему причиняют боль.

Дрейк отталкивает Престона от себя, но Престон только улыбается, как сумасшедший мудак.

— Я бы хотел посмотреть, как ты попробуешь, — огрызается Престон в ответ. За исключением того, что за его словами следует быстрое отступление из тренировочного зала.

Грир толкает Дрейка локтем в бок, но либо она сделала это не очень сильно, либо он сделан из твердого камня, потому что просто смотрит на нее сверху вниз.

— Я могу за себя постоять.

Дрейк одаривает ее очаровательной улыбкой. — Я знаю. Это не значит, что мне не нравится делать это для тебя.

Клянусь, на секунду я вижу, как Грир улыбается. Нет. Должно быть, мне это показалось. Она оглядывается через плечо, замечает меня и Атласа, который стоит в нескольких футах справа от меня, и хмурится.

— Что ты сделала? — Взгляд Грир перемещается между мной и Атласом.

— Что с вами случилось, ребята? — Спрашиваю я вместо ответа. Думаю, она спрашивает меня об отказе от победы, но я не знаю наверняка. В любом случае, откуда ей вообще это знать?

Грир поворачивается, скрестив руки на груди. Дрейк устраивается рядом с ней, но не смотрит сердито.

— Мы все ходили в «Nemean Enterprises», — говорит Дрейк, поднимая брови, глядя на Атласа, а затем на меня. — Куда вы двое ходили?

— Ну, я не знаю, куда он пошел первым, но я сделала всю работу, а этот парень ворвался и забрал у меня приз.

Атлас делает несколько шагов вперед, глядя на меня с подозрением. — Ты не слишком сопротивлялась.

Я игнорирую его, намереваясь снова переключить внимание на Грир, но мой взгляд зацепляется за один из телевизоров, висящих на стене. Это кадры с беспилотника, запечатлевшие блестящий современный небоскреб; «Nemean Enterprises». У меня скручивает живот, и во мне закипает ярость. Прежде чем я понимаю, что