Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич

Да, в стенку вмурованы железные скобы, дыр в стенке не наблюдается, это внушает надежду, что клад никто не нашел и не присвоил. Пока всё хорошо, тихо. Разворачиваю брезент, накрываю им бетонный сруб колодца, радуясь, что нет над колодцем ни ворота, ни журавля — они бы помешали. Лезу под брезент в антрацитовую черноту, и уже на ощупь зацепившись за первые ступеньки, включаю шахтёрскую «головку».72 Яркий свет бьёт по привыкшим к ночному мраку глазам, но я быстро приспосабливаюсь. Осматриваюсь. На бетонных кольцах колодца видны заделанные отверстия — кольца явно взяты со строительной свалки, восстановлены и пущены в дело.

По ступенькам спускаюсь ниже, и вижу заделанную дырку ромбовидной формы: она-то мне и нужна. Хотя нет. Валерка говорил, что должна быть стрелка. Оглядываюсь, и вижу, что по правой стороне в стенку забиты костыли, те, что крепят рельсы к шпалам, и возле пятого сверху действительно имеется трещина, похожая на стрелку. Но стрелка ни на что не указывает! Что-то тут не так… Или это я не додумал. Спускаюсь ниже, и вижу, что в том месте, куда указывает стрелка, кусок бетонного кольца слегка отходит, впрочем, на раздолбанном и отремонтированном кольце это не очень заметно.

Ага! Я нашел тебя, пиратский клад!

Первым делом привязываюсь обмотанной вокруг пояса верёвкой к скобе-ступеньке. Это для страховки, для безопасности. Вытягиваю фомку из-за голенища сапога, и подковыриваю бетонный кусок. Не идёт. Хм… И не пойдёт — вон в трещине видна арматура. Значит нужно поднимать сбоку.

Засовываю фомку обратно, и из другого голенища вынимаю гвоздодёр. Им подцепляю бетон, и отковыриваю. Кусок бетона открывается как дверка, удерживаемый арматурой словно дверными петлями, а вниз сыплются кусочки цемента, которыми была замазана дырка.

За бетонной дверкой видна ещё одна, тоже бетонная. Если бы не знал, что за этим куском бетона что-то есть, ни за что не полез бы дальше. Внимательно осматриваю всё вокруг, и вижу торчащую из стены на пять сантиметров шляпку большого гвоздя.

Страшно! Руки трясутся — а ну как рванёт?

Осторожно нажимаю пальцем на гвоздь, и никакой реакции. Гвоздь неподвижен. Жму сильнее, с тем же результатом. Со злостью давлю изо всех сил, тут же раздаётся скрип, и гвоздь уходит по самую шляпку.

Когда заскрипело, я от страху чуть не сорвался вниз, но страховка не дала мне упасть. Ха! А я, как оказалось, может быть и дурак, но дурак предусмотрительный. И везучий, да.

Цепляю жалом гвоздодёра за угол дверки и тихонько тяну. Открывается, и уже идёт легко. Открываю. За дверкой ниша размерами примерно сорок на сорок сантиметров неизвестной глубины.

Прямо перед дверкой стоит металлическая коробка. Ага! Осматриваю её со всех сторон, нет ли чего подозрительного, о предупреждении насчёт мины я не забыл. Ничего подозрительного не замечаю, осторожно тяну коробку на себя. Тяжёлая! Когда отодвинул, увидел, что за коробкой лежит ключ. Беру ключ, вставляю в замочную скважину, и поворачиваю. Щелчок, и замок открылся.

В коробке лежат золотые монеты незнакомого вида. Я ожидал, что монеты будут отечественные, раньше я видел империалы и николаевские червонцы, но эти монеты какими-то неизвестные, с арабскими буквами. Осторожно поднимаю коробку и опускаю её в рюкзак. Рюкзак вешаю себе на спину.

Что там дальше? А дальше в нише запихан солдатский сидор. Осторожно тяну его на себя, и обнаруживаю за ним ещё один. Нет, мне с таким грузом из колодца не выбраться, надо вытаскивать добытое имущество по частям.

Сидоров, как оказалось, было четыре, и все туго набиты чем-то тяжёлым и угловатым. Интересно, чем? Внутрь сидоров лезть не стал, вытянул все вещмешки из колодца, и оттащил их в сарайчик. Потом, за три ходки доставил всё домой и спрятал всё под полом в мастерской, в заранее устроенный тайник. Напоследок закрыл тайник в колодце и засыпал всё вокруг колодца махоркой, целых три пачки извёл. Потом посидел, подумал: смотреть, что там, в сидорах, или потом? Решил, что всё потом, да и отправился спать. Сам себе удивляюсь: в своём прежнем теле я непременно залезла бы в эти мешки, поскольку не пересилила бы любопытства. Бобрик тоже не отличался кротостью и терпением, он бы тоже полез смотреть. А тут трезво подумал, что родители или Ленуська могут полюбопытствовать, куда я исчез, да и пойти искать. Или не пойти, но потом начать задавать всякие вопросы. А тут просто умылся, пошел, да и лёг спать. И уснул, и даже кошмар мне не приснился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})* * *

С утра родители и Ленуська отправились в гости к маминой подруге, что живёт в Казанке. Собирались они ещё вчера, звали и меня, но я отказался, да они и не настаивали: отдохни, мол, от своей бешеной гонки. Как они уехали, я даже не слышал — спал. Поднялся поздно, ближе к обеду. Поплескал на себя воду, затолкал в себя завтрак, да и двинулся в мастерскую, осматривать трофеи. Для начала я открыл коробку и осмотрел монеты. Монеты были крупные, тяжёлые, основательные какие-то. Номинал был мне неизвестен, да и не нужен он: сейчас золотые монеты имеют только два вида ценности: как объект нумизматики и как золотой лом на продажу. Хм… Интересно, сколько стоят эти четыре-пять килограммов золота? Ещё интереснее, куда я их пристрою, и на что буду тратить эти деньги. Как-то постепенно выяснилось, что уровень обеспечения меня вполне устраивает. Я сыт, доступная мне еда вкусна и разнообразна. Я одет, и одежда моя высокого качества. Многие вещи сшиты мною же, но это даже лучше: я одет оригинально и стильно. Дом, в котором я живу, просторный, удобный, тёплый. Я стал инициатором освоения чердачного пространства, устройства мансарды. Довольно много людей тоже взялось перестраивать свои дома: возможность увеличить полезную жилую площадь чуть ли не вдвое, привлекает людей. Вот и получается, что я трачу сыплющиеся на меня деньги, на общественные нужды. На наш ВИА.

У всего ВИА прекрасные сценические костюмы и отличная повседневная одежда. У нас замечательные музыкальные инструменты и очень неплохая сценическая аппаратура. Можно мечтать и о большем и лучшем, но для школьного коллектива они прекрасны. С другой стороны, нам есть куда расти, в том числе и в смысле качества инструментов.

Ну да ладно, я отвлёкся. Что там у нас в сидорах? Развязал горловину первого, и вытряс содержимое на верстак. Доллары! Сидор оказался туго набит пачками одно, десяти и стодолларовых, купюр. Считаю. В рюкзаке триста пачек, в том числе пятьдесят семь пачек однодолларовых банкнот, четыре пачки десятидолларовых, остальные по сто долларов, получается в сидоре два миллиона двести девяноста девять тысяч семьсот долларов. Это если я правильно посчитал, а то что-то разволновался при виде денег. Очень солидная сумма, особенно сейчас, когда доллар в большой цене.

Укладываю деньги обратно и убираю его в тайник

Второй сидор набит пачками по двадцать пять, пятьдесят и сто рублей. Бесполезный хлам. Купюры образца сорок седьмого года, с шестьдесят первого они не в ходу. Делать нечего, оставлять улики нельзя, я вытаскиваю на улицу буржуйку, и зажигаю её, набив пачками рублей. Плотно сложенная бумага горит плохо, но это не страшно — у меня впереди целый день, успею спалить. Третий сидор имеет очень любопытное содержимое: в нём красивый деревянный ларец, обложенный пачками неизвестных мне денег. Ларец тоже с совершенно бесполезным содержимым — личными письмами и фотографиями. Содержимое ларца тоже отправляется в печку: при беглом просмотре, ничего интересного в письмах я не обнаружил, а хранить бумаги, которые могут стать уликой против тебя глупо. Немного поразмыслив, я порубил ларец на щепки и тоже отправил в печку: вещь приметная, с монограммой, а значит, потенциально опасная.

Вообще-то я подумывал о том, что неплохо бы сдать клад государству и получить законные двадцать пять процентов, но… решил, что это глупо. Я рискую, передавая сведения полковнику Момышулы, и не факт, что его соратники сумеют предотвратить антисоветский переворот восьмидесятых-девяностых годов. Если всё сложится благополучно, то я сдам клад государству, а если нет… Пусть уж у меня и моих близких, во время проклятой перестройки будет «золотой парашют». Вывезу всех в тихую страну, скажем, в Грецию, да и поселю там, на частном острове. Но сначала всё же потрепыхаюсь, или как правильно обозначить это действие? Не знаю, малограмотен.