Настольная книга адвоката: искусство защиты в суде - Джерри Спенс

Два основныхтипаперекрестногодопроса. Хотя существует много других вариантов методик перекрестного допроса, мы коснемся двух основных способов, преследующих разные цели.

1. Контролируемыйперекрестныйдопрос. Этот метод предназначен для того, чтобы удержать свидетеля в жестких рамках. Он требует от него ответа – по одному на каждый вопрос – относительно одного и только одного факта, так чтобы свидетель шел по определенному пути к выводу, который нужен адвокату.

Представим себе дело, в котором двое полицейских, Смит и Джонс, входят в дом, отвечая на вызов женщины, которая пожаловалась, что муж угрожает ее убить. Мужа находят мертвым. Мы полагаем, что один из полицейских, Смит, среагировал на угрозу слишком остро и застрелил безоружного мужчину, после чего подложил под труп «лишний» пистолет, как его называют в полиции. Рассматривается иск против города и полиции вдовы, требующей возмещения убытков, нанесенных смертью мужа в результате неправомерных действий.

В отсутствие тщательно контролируемого запроса показания Смита в обобщенном виде могут звучать следующим образом: «Мы подъехали к дому, откуда получили вызов. Женщина сказала, что пьяный муж угрожал убить ее. Мы вошли в дом, и из спальни выскочил мужчина. Он был с оружием, поэтому Смит, действуя в порядке самозащиты, застрелил его».

При контролируемом перекрестном допросе каждый вопрос, касающийся одного и только одного факта, тщательно продуман и требует ответа «да» или «нет». Допустим, мы рассматриваем один из фактов, изложенных в полицейском отчете о происшествии:

«“Полицейский Джонс, 23 июня 2003 года вы находились по адресу Парк-плейс, 35, не так ли?” – «Да». – «Примерно в двенадцать ночи?» – «Да». – «Вас вызвали туда вместе с полицейским Генри Смитом, не правда ли?» – «Да». – «Вы вошли в дом, не так ли?» – «Да». – «Когда вы входили в дом, полицейский Смит шел перед вами?» – «Да». – «А когда он вошел, вы услышали выстрелы?» – «Да». – «Вы входили через переднюю комнату?» – «Да». – «Когда вы вошли в переднюю комнату, то увидели покойного?» – «Да». – «Он лежал на полу?» – «Да». – «Лицом вниз?» – «Да». – «Он истекал кровью?» – «Да». – «Он казался мертвым?» – «Да». – «Вы, разумеется, были возбуждены и взволнованны?» – «Да». – «Это правда, что вы не осмотрели покойного в ту же минуту, как вошли в дом?» – «Да». – «Полицейский Смит приказал вам проверить кухню?» – «Да». – «Чтобы посмотреть, нет ли в доме кого-нибудь еще?» – «Да». – «А полицейский Смит сказал, что проверит спальню?» – «Да». – «Вы убедились, что в кухне никого нет?» – «Да». – «Потом вы вернулись в гостиную, где лежал покойный?» – «Да». – «Вы не видели полицейского Смита, пока были на кухне?» – «Нет». – «Когда вы вернулись из кухни, то посмотрели на покойного?» – «Да». – «Вы увидели оружие, представленное вещественным доказательством номер двадцать три, именно в тот момент?» (Вещественное доказательство представляет собой фотографию оружия, почти полностью скрытого телом покойного, с правой стороны, на месте, где он предположительно упал.) “Нет, я увидел оружие, когда вошел через переднюю дверь”».

На перекрестном допросе этого свидетеля мы не можем доказать ничего больше в поддержку нашей версии, что полицейские застрелили безоружного человека и подбросили «лишний» пистолет туда, где он изображен на фотографии. Мы можем лишь поддержать свою версию дела, добавив еще пару вопросов: «Вы знали, что полицейский Смит носит с собой «лишний» пистолет, не правда ли?» – «Нет, я этого не знал». – «Вы ведь слышали, как он говорил об этом?» – «Нет».

Другие свидетели уже показали, что Смит хвастался, будто носит с собой «лишний» пистолет – «на случай, если нужно будет застрелить какого-нибудь ублюдка», как он изящно выразился.

В этом случае контролируемый перекрестный допрос мешает свидетелю рассуждать и давать уклончивые ответы. Каждый тщательно сформулированный вопрос требует ответа «да» или «нет», и, даже если на последние два вопроса свидетель дал отрицательный ответ, присяжные будут решать, прикрывал ли он Смита и должен ли был в действительности дать положительный ответ.

2. Сочувственныйперекрестныйдопрос. Но есть другой вид перекрестного допроса, который может быстрее раскрыть истину и послужить нашему делу. В этом случае мы излагаем свою историю с помощью наводящих вопросов, не пытаясь спорить со свидетелем и не слишком беспокоясь о его ответах. Полицейские – это наши партнеры. Против них возбудили иск заодно с городом. Их дальнейшая карьера зависит от исхода дела. Если они и подложили «лишний» пистолет под тело покойного, чтобы оправдать себя, никто из них не признается в этом под присягой или без присяги и никакой тщательно продуманный перекрестный допрос не заставит их прошептать в раскаянии: «Да, мы подложили пистолет под этого парня».

Наша клиентка, вдова, нуждалась в защите. Она не хотела остаться вдовой. Она имела право на защиту полиции от пьяного мужа. Ей не нужен был мертвый супруг с подложенным под него пистолетом. Вдова знает наверняка, что у мужа не было пистолета. Он с неприязнью относился к огнестрельному оружию и был сторонником контроля над ним.

Как мы знаем, цель перекрестного допроса – проверить добросовестно разработанную теорию одной стороны, сопоставив ее с показаниями свидетеля другой стороны. Какой из них нужно верить? Свидетель изложил свою историю на допросе выставившей стороной. Он агрессивно и даже враждебно относится к идее, что пистолет подбросили. Его история правдоподобна и соответствует полицейскому отчету о происшествии. Он хорошо подготовился к допросу. Здесь не за что зацепиться, и, если нам нельзя ничего сделать, кроме как задавать вопросы, которые позволят свидетелю повторить свою историю, лучше вообще не вызывать его на перекрестный допрос. Мы постоянно это видим: адвокат, не зная, какой вопрос задать и как пробить хоть небольшую брешь в истории свидетеля, встает и задает те же самые вопросы об очевидных фактах. Таким образом он только подтверждает версию свидетеля и убеждает присяжных, что она правдива, хотя может быть хорошо подготовленной фальсификацией.

Нашей тактикой будет перекрестный допрос (я называю его «сочувственным»), который учитывает тот факт, что свидетель является честным, приличным человеком, стоящим перед моральным выбором. Нам нужно понять его и поговорить с ним таким образом, чтобы он не мог говорить сам за себя. Ключевым моментом является понимание того, что грозит полицейскому, и представление его присяжным как человека, перед которым стоит неразрешимая дилемма.

Нахождение фактовдлясочувственногодопроса. Если невозможно прибегнуть к помощи специалиста по психодраме, мы можем просто представить себя на месте полицейского Джонса. Мы задаем себе вопрос, каково быть полицейским, на глазах которого убивают безоружного человека. Его вызвали, чтобы уладить домашнюю ссору, но вместо этого он стал свидетелем убийства. Какое эмоциональное потрясение должен испытать этот полицейский, понимая, что они, служители закона, не только не выполнили свой долг, но убили невиновного человека! Зная о нескольких месяцах трезвых размышлений в ожидании рассмотрения дела в суде, о кошмарах, посещавших его по ночам, о беспокойстве по поводу своей работы, репутации и, возможно, о свободе, разве можем мы обвинять этого полицейского за его позицию, даже если его свидетельство было ложным?

Они не собирались никого убивать. Кроме того, они приятели. Они поддерживали друг друга во многих рискованных ситуациях. Но эта ситуация в зале суда – самая опасная за всю карьеру этих полицейских, поскольку они не могут контролировать ее последствия и не имеют другого выбора, кроме безоговорочной поддержки своей версии. Никто не сможет доказать, что это ложь. В доме никого не было, кроме них и, разумеется, вдовы. Естественно, она будет доказывать, что покойный супруг был безоружным, а ватага друзей в суде станет утверждать, будто покойный ненавидел огнестрельное оружие и, конечно же, пистолет не был зарегистрирован на него, но жена постарается получить уйму денег за смерть мужа и попросит друзей поддержать ее иск.

Мы побывали на месте свидетеля. Если мы сыграем роль Джонса, а позже – Смита, то без труда поймем дилемму, которую приходится решать Джонсу. Можно легко добраться до сути истории, обсудив ее за чашкой кофе с другом (назовем его Робом). Наш разговор может выглядеть следующим образом. «Роб, будь я Джонсом, я, наверное, думал бы так: «В этом деле нужно придерживаться версии Смита, хотя мне очень не нравится идея подделать отчет. Если подделка обнаружится, мне конец». «Да, – отзывается Роб, – но ты обязан оставаться лояльным к своему напарнику. Кроме того, в полиции имеется неписаный закон: цель оправдывает средства. Если тебе приходится делать такой выбор, то ложь, пусть ты и ненавидишь ее, в данном случае является лучшим выходом». «Точно, – говорим мы, – и если ты не можешь положиться на напарника в любой ситуации, то эта работа становится для тебя слишком опасной». Потом можем спросить Роба: «О чем, по-твоему, разговаривали Смит с Джонсом перед судом?» – «Ну, – может ответить Роб, – Смит скорее всего сказал Джонсу, что им нужно держаться вместе и настаивать на одной версии случившегося. А потом они повторяют для себя свои истории».